Единственным разумным способом как-то исправить эту кошмарную ситуацию, было бы превратить налоговый кодекс в один фиксированный налог, что более чем внятно предлагал сделать Стив Форбс. Фиксированный налог сделал бы ФНС ненужной и ликвидировал бы этот клуб ненадежных политиков, пытающихся учить нас жить. Фиксированный налог отменил бы несчетное количество разных вычетов и удержаний, из которых состоит налоговая система. Он отменил бы налоги на доход с капитала, корпораций, дивидендов и недвижимости – все, что в итоге учетверяет размеры налогов на доход каждого человека.
Недостаток фиксированного налога заключается в том, что он может сработать слишком хорошо. В стране, наполненной самыми трудолюбивыми и предприимчивыми людьми на свете, стимуляция роста может увеличить и без того чрезмерно высокие доходы правительства. Все эти дополнительные деньги в казне могут привести к неконтролируемому их накоплению правительством.
На сегодняшний день федеральное правительство играет важнейшую роль в защите граждан от иностранного вторжения, осуществлении правосудия и защите прав собственности. Правительству нужны доходы, но не в таких количествах, в каких оно их получает. Следовательно, лучшим налогом может стать налог на расходы, а не на доходы или, как называют некоторые эту идею, Справедливый налог. Во-первых, в свободной стране граждане не обязаны отчитываться о своих доходах перед правительством. Принятие налога на потребление и отмена всех остальных налогов и вычетов в итоге положит конец ФНС.
Во-вторых, даже фиксированный подоходный налог все еще устанавливает цену за право работать. Разумная налоговая система сделала бы работу «бесплатной», а потребление – платным. Кто-то предположит, что такой налог больно ударит по розничной торговле, но ведь люди производят товары, чтобы их потреблять. Желания человека безграничны, поэтому небольшой налог на потребление оказал бы незначительный эффект.
В-третьих, даже если налог на потребление действительно заметно отразится на расходах, общество от этого только выиграет. Возвращаясь к моей мысли: нет компаний, нет стартапов, нет рабочих мест без сбережений и инвестиций. Если люди будут избегать излишнего потребления, их сбережения поддержат будущие кредиты, которые выдадут предпринимателям-инноваторам. Все товары, которыми мы пользуемся сегодня, появились в результате прошлых сбережений, и небольшой государственный налог на потребление высвободил бы огромное количество капитала, который позволил бы профинансировать нового Стива Джобса.
В-четвертых, налог на потребление взимался бы вслепую. Политикам было бы трудно ввести его с намерением оказывать кому-то покровительство. Мы все были бы равны перед законом, как это и должно быть.
В-пятых, и, возможно, это самое важное, налог на потребление – это единственный способ, с помощью которого граждане могут посадить правительство на голодную диету. Теоретически налог на потребление, в отличие от фиксированного подоходного налога, даст гражданам возможность в некоторые годы платить государству меньше. Это особенно важно тогда, когда люди недовольны правительством, но, кроме того, это важно, когда граждане испытывают финансовые трудности и конкретно в этот период тратят меньше. Если мы переживаем затруднения, государство тоже должно через это пройти, получая меньше налогов.
Мы не знаем точно, почему Эдуардо Саверин отказался от американского гражданства, и вообще-то это не наше дело. Если он сделал это из-за налогов, то проблема не в Саверине, а в налоговом кодексе США, который лишил нас такого предпринимателя. Пора уничтожить это оскорбительное препятствие на пути к свободному обществу, за которое Отцы-основатели заплатили столь дорогую цену два столетия назад.
Часть вторая
Государственное регулирование
Глава одиннадцатая
Иногда срабатывает и государственное регулирование
Если вы хорошо принимаете решения, 49 процентов из них будут неверными. И даже еcли отлично – без малого большинство ваших решений приведут к провалу.
Ник Коконас[26]
1 сентября 2007 г. в городе Энн-Арбор команда Appalachian State со счетом 34:32 победила команду Michigan Wolverines. Этот результат поразил не только мир университетского футбола, но и вообще всех, кто хотя бы отдаленно интересуется спортом. Журналист ESPN Пэт Форд писал: «Есть вещи, которые просто никогда не случаются в мире университетского футбола, где пропасть между «может быть» и «не может быть» гораздо шире, чем в любом другом виде спорта»{134}. И в самом деле, с тех пор как Первый дивизион университетского футбола разделился в конце 1970-х гг., никогда еще команда дивизиона 1-АА не побеждала команду дивизиона 1-А, входившую в топ-25 университетского футбола, не говоря уже о командах, входящих в топ-5{135}. А Michigan Wolverines занимала именно пятую позицию. Эта команда – фабрика звезд американского футбола. В ней начинали квотербек Том Брэди, Джейк Лонг и прославленный защитник Чарльз Вудсон. Что касается Appalachian State, то она может похвастаться всего восемью игроками НФЛ (на 2013 г.{136}) и отнюдь не звездами.
Да, Appalachian State изредка побеждает Michigan Wolverines – но это случается чертовски редко. Как раз в тот день Appalachian State «потрясла мир». Отсюда мы можем извлечь урок, касающийся правительственного регулирования бизнеса. Оно зиждется на удивительной самонадеянности чиновников со способностями ниже средних – эти люди полагают, что у них достаточно знаний, опыта, проницательности и способностей, чтобы предвидеть результаты деятельности действительно талантливых людей и увидеть их ошибки раньше, чем те сами их обнаружат. Иными словами, правительственное регулирование предполагает, что Appalachian State будут каждый раз побеждать Michigan Wolverines.
Ошибки в определении состава, неизбежные на старте каждого университетского футбольного сезона, похожи на такие же ошибки, определяющие регулирование в бизнесе. Это проблема выбора исполнителей. Лучшие игроки школьных команд мечтают попасть в такие команды, как Texas Longhorns и Miami Hurricanes, а наиболее способные к бизнесу, финансам или медицине абитуриенты думают о J. P. Morgan, Merck и Coca-Cola. Талантливые люди обычно стремятся найти работу у других талантливых людей, которые могут предложить хорошую зарплату и интересные задачи. Вряд ли лучшие и умнейшие удовлетворятся местечком в государственной организации с относительно низкой зарплатой. Если у человека хорошие аналитические способности, он, вероятно, пойдет в Goldman Sachs, а не в контролирующую этот инвестиционный банк Комиссию по ценным бумагам и биржам. Поэтому «победы» для чиновников средней руки – предвидение проблем прежде, чем это сделают эксперты-аналитики из частного сектора, – это примерно такое же редкое явление, как победа Appalachian State над Michigan Wolverines.
