Там всё по-другому, и когда оттуда приезжаешь, очень хочется, чтобы и здесь возникло что-то похожее. Например, чтобы здесь мультимиллиардеры ходили по улицам в сандалиях с рюкзачком за спиной. На позапрошлый GTS вышеупомянутый Энди Бехтольшайм пришёл именно так, поговорил с людьми, два часа отвечал на вопросы стартаперов и потом так же спокойно удалился. У меня был шок. Попробуйте представить, чтобы российский мультимиллиардер вот так пришёл, без охраны, поболтал с людьми и дальше пошёл. Такого у нас не бывает.
Софтверный бизнес, это его преимущество, малокриминален и сложно отнимаем. Ведь основной капитал — это люди. Нет больших материальных активов — неинтересно для рейдеров. И второй момент, что люди, которые могли бы осуществить захват, просто не в состоянии были бы управлять этим предприятием. Ведь для этого надо не только иметь много мозгов, но и хорошо разбираться в специфике. Вот и ходят ИТ-миллиардеры без охраны. (Знаю-знаю, что мне в комментах понапишут…:), но всё же верю, что отчасти это возможно и здесь).
Возвращаясь к Долине. Малый бизнес на то и малый, чтобы в конце концов стать большим. Там есть компании, ориентирующиеся на местные рынки, есть компании, ориентирующиеся на мировой рынок. Понятно, что всё структурировано по-другому, компании в основном стремятся быстро получить инвестиции и начать быстро расти, очень мало компаний, растущих на свои собственные деньги, и в этом отличие от того, что у нас есть сейчас. У нас в основном исторически компании развивали на свои деньги. Медленно, но верно. Так развивались наши большие софтверные компании (вы все их знаете) — это так называемый семейный бизнес, когда человек строит дело всей своей жизни (плюс-минус).
У них же принцип другой. Разработать идею, создать продукт, привлечь стартовые инвестиции, начать первые продажи, привлечь следующий раунд инвестиций, начать быстро расти и через три-пять-семь-десять лет компанию продать. И дальше на вырученные деньги запустить следующий бизнес. Такой способ типичен для Кремниевой долины, и это то, что в последние несколько лет в России пытаются начать строить — создаются венчурные фонды, появляются бизнес-ангелы. Но это очень долгая дорога, там всё это развивается многие десятки лет, и там возникла такая сущность, как серийный предприниматель.
С моей точки зрения, сейчас на нашем рынке не хватает именно серийных предпринимателей в сфере ИТ. По определению, это люди, которые создали успешный бизнес в этой области и его продали, вышли из него, получили деньги. И дальше у них осталась заинтересованность работать в этой области, и они на эти деньги опять создали компанию, опять её вырастили, опять продали. В принципе, за свою жизнь человек может создать и продать много таких компаний.
Если говорить о тех, кто сейчас есть на рынке из русских людей, то можно назвать такие имена, как Александр Галицкий (AlmazCapital), Сергей Белоусов (Parallels), Ратмир Тимашев с Андреем Бароновым (Aelita Software). Есть, конечно, ещё, но их всё равно мало.
Почему они являются ключевым звеном? Есть четыре причины.
Во-первых — это деньги, которые вкладываются в конкретную отрасль, потому что если люди на ИТ уже "собаку съели", то они и будут работать в этой области. Вряд ли человек, который добился успеха в ИТ, потом пойдёт и начнёт вкладывать деньги в нанотехнологии. Глупо не использовать знания, добытые потом и кровью за много лет.
Второе, это не просто деньги, а умные деньги. Это люди, которые готовы передавать стартапам свой бесценный опыт: как сделать из маленькой компании большую и потом её продать.
Третий момент, это "трансляция культур". Работая в международной компании, очень хорошо понимаешь, насколько люди по-разному мыслят и по-разному ведут себя. Требуется очень большой опыт, чтобы научиться работать с людьми за рубежом, чтобы они тебя понимали и чтобы с ними можно было вести бизнес. Иногда то, как ты строишь фразы, или какие-то привычки в манере переписки могут мешать взаимопониманию. Люди, которые такого успеха добились, умеют "транслировать культуру" и помогают своим компаниям за счёт этого быть успешными на других рынках.
И четвёртое, конечно, то, что они заражают своим примером. Люди становятся миллионерами на своих мозгах в софтверном бизнесе, это помогает притягивать молодежь в отрасль. Для этого надо, чтобы создалась некая критическая масса таких людей, потому что сейчас их несколько человек, и сколько бы они ни говорили, сколько бы о них ни говорили, этого всё равно мало. Этих людей должны быть ну хотя бы сотни, чтобы они звучали везде, на каждом шагу. Как в Кремниевой Долине…
Что мешает образоваться «серийности»? Это некий процесс, сейчас он в принципе запущен. Люди понимают, как такая модель работает, есть много стартаперов, которые сориентировались на неё, пытаются поднять инвестиции и сделать бизнес, но должно пройти время. Во-первых, чаще всего с первого раза бизнес не получается. Если взять истории успешных компаний, чаще всего это не первая попытка их основателей, а вторая или третья. Поэтому время довольно существенно. Скажем, я задумал идею, год с ней носился, потом два года реализовывал продукт, он у меня провалился на четвертый год (продажи не пошли или ещё что). Хорошо, со второго раза получилось, это ещё лет шесть. Итого, с момента, как у меня появилась первая идея, до момента, когда я уже стал матёрым предпринимателем и заработал деньги, проходит больше десяти лет. Процесс в России по-серьёзному пошел году в 2007–2008. По моей оценке, ещё лет семь пройдёт до того, как у нас могут появиться массово серийные предприниматели новой волны.
После неуспеха некоторые люди плюют, бросают и начинают заниматься чем-то другим. А кто-то стиснет зубы, извлечёт опыт из своих ошибок и пойдет реализовывать следующий проект. Все отмечают, что есть разница в культурах. В американской культуре человека, который потерпел неудачу в своем предприятии, будут с большей охотой слушать второй раз и иметь с ним дело, потому что у него есть опыт. Негативный опыт считается хорошим, человек учится на своих ошибках. А у нас, в российской культуре, таких людей считают неудачниками и часто боятся с ними связываться. Сейчас российские предприниматели более пробивные, более толерантные к риску, к своим ошибкам, в этом смысле они приближаются культурально к западным. Вчера, был на приёме в посольстве Люксембурга по случаю юбилея одного из известнейших европейских венчурных фондов Mangrove Capital. Так знаете, что сказал один из основателей фонда? Что им очень нравится работать в России, так как здесь предприниматели ТАК хотят заработать деньги, что дают фору самым капиталистическим капиталистам. Опять-таки потому, что происходит этот трансфер знаний, люди смотрят, как это происходит за рубежом, хотят, чтобы здесь было так же, хотят ходить в сандаликах и с рюкзачком, имея как минимум несколько миллионов долларов за спиной. Они уже не так боятся, они видят, что это возможно.
Ещё один момент, который я хотел бы отметить. В России как-то побаиваются международного опыта, почему-то считают, что если российские программисты участвуют в некотором международном предприятии, то об этом рассказывать не надо. То ли стыдно, то ли нехорошо. Уж не знаю, как это себе пресса видит. Мол, вот если бы компания была чисто российской, тогда в неё можно смело вкладывать деньги (особенно государственные) и рассказывать о ней. На мой взгляд, это "неправильный патриотизм". Я сам считаю себя патриотом, но нужно уметь учиться у других. В данном контексте, если мы сами не понимаем мировой рынок, хорошо умеем писать код и создавать технологии, но плохо умеем упаковывать продукты, так давайте учиться у тех, кто хорошо умеет.
Это означает, что должны создаваться предприятия, у которых штаб-квартиры за рубежом, при этом команда разработки в России, и хорошо, когда у разработчиков есть доля в компании. Когда эта компания растёт и становится успешной, у наших людей, пускай они занимаются не бизнес-менеджментом, а отвечают за разработку, появляются деньги. И после выхода из этой компании, после того как она продана, они могут выбирать: становиться CTO в других стартапах, в которых у них будет большая доля или пытаться строить бизнес — они всё-таки постепенно усваивают и бизнес-практику после работы в таком «дуальном» стартапе. У них уже есть свобода выбора, они могут дальше двигаться в любую сторону. Отсюда и могут взяться "серийные предприниматели".
Я думаю, что не пройдя через этот этап, когда компании будут совместными, американско-российскими, европейско-российскими, мы никуда не двинемся, потому что мы будем вариться в своем соку, не понимая, какие возникают технологии на западе, какие там инновации, не выезжая на форумы и симпозиумы, о которых я сказал в начале. Мы так и останемся внутри себя, а мир-то двигается.
Все серийные предприниматели, которых я упомянул, создавали свои компании с прицелом на продажу на западном рынке. Скажем, главная компания Сергея Белоусова это Parallels, у которой вся команда разработки сидит в России, а штаб-квартира на западе, и вообще офисы практически по всему миру. Какой компанией её считать, российской или нет? Это компания с "российским ДНК", которая умеет извлекать пользу из того, что у нас отличные технические кадры. Она создает конкурентоспособный на мировом рынке продукт, при этом я точно знаю, что у российских кадров здесь есть доля в компании. Они являются полноценными акционерами и могут становиться обеспеченными людьми, по мере того, как компания растет, и дальше уже реализовывать что-то своё.
