— Ну ты себе и «крышу» выбрал, частный детектив, — пьяно смеясь, проговорил Варгин.
— Да, я и есть детектив, частный — кивнул я головой, мой локоть, подпирающий ее, то и дело подгибался.
— Ну-ну, так и поняли, — пьяно захихикал следователь, и тут до меня дошло. Почему был так любезен Колодин, почему пригласил меня в ресторан, для чего привел этих двух любителей выпить. Классическая ситуация, меня приняли за ревизора. Что ж, пока не буду их расстраивать, впрочем, никто не поверит.
— Господа офицеры! — Колодин был пьян и, шевеля слюнявыми губами, предложил: — Почему бы нам не отправиться к блядям?
— А что, это идея, — поддержал его прокурорский чиновник. — Я — за. Тем более своей мымре сказал, что сегодня дежурный по райотделу.
— И что, поверила? — спросил Колодин, он, по-видимому, хорошо знал жену следователя.
— Конечно, поверила. А хоть бы и не поверила, плевать, — хорохорился следователь, но как-то неубедительно.
— Ну как, Глеб, едем? Телок знаю, закачаешься, у вас в Москве таких нет, точно говорю, — приставал ко мне Николай.
Во мне осторожность боролась с искушением. Конечно, хотелось местных «бабочек» попробовать, но, чем дольше я буду играть роль ревизора, тем дольше буду находиться в выигрышном положении. А продержаться мне надо минимум сутки.
— Нет, ребята, — кивая пьяно головой, проговорил я, — к блядям я с вами не пойду. После всех переживаний боюсь опозориться перед дамами. Так что в другой раз.
— В другой так в другой, — согласился Колодин и тут же обратился к Варгину: — Саня, ты приводи Серегу в чувство, а я Глеба отведу в номер.
— Хорошо. — Следователь схватил майора за ворот свитера. — Серега, подъем.
Я поднялся со стула и запустил руку в задний карман джинсов, где в бумажнике лежали четыре сотенные, днем одолженные у Колодина. — Сколько с меня за ужин?
— Да прекрати, Глеб, — попытался угомонить меня Николай.
— Мужчина, если только он настоящий мужчина, всегда сам платит за выпивку и за женщин, — набычась, произнес я.
— Ты у нас в гостях, мы тебя угощаем. Мы будем в Москве, ты разве нас не угостишь? — спросил капитан.
— Конечно, угощу.
— Ну вот видишь, — похлопал меня по плечу Колодин, затем разлил остаток водки по рюмкам: — Давай на посошок, или, как говорят хохлы, «на коня».
— Давай выпьем, — согласился я. Лигостаев, услышав слово «выпьем», открыл глаза, схватил рюмку Варгина, опрокинул ее себе в рот и снова откинулся на спинку стула.
— Пойдем провожу тебя, — сказал Колодин, беря меня под руку. Мы, пошатываясь, вышли из зала.
Обхватив на лестнице капитана за шею, я гаркнул ему на ухо:
— Давай, Коля, споем нашу милицейскую: «Наша служба и опасна и трудна…»
— Не надо, — прикрывая мне рот ладонью, попросил Колодин. Ох, как мне хотелось его цапнуть зубами за палец, но боялся переборщить.
— Не поймут-с, дикари-с. — Я все еще старался корчить из себя столичного весельчака. Но после выпитого это трудно получалось.
Поднявшись на второй этаж, мы прошли по освещенному коридору и остановились перед дверью моего номера.
— Дай ключ, — попросил меня капитан.
— В заднем кармане, — совсем потухая, еле проговорил я. Рука Николая скользнула в мой карман, и я ощутил, как вместе с ключом, прикованным к деревянной груше, выпорхнул мой бумажник. Надеюсь, он меня не собирается «дрюкнуть» на четыреста тысяч.
Замок дважды щелкнул, отворилась дверь, и мы вошли в номер. Сделав пару шагов, я повалился на кровать, подмяв под свою физиономию белоснежную подушку, прогундосил что-то нечленораздельное и тут же засопел.
Через несколько минут, продолжая сопеть, я открыл правый глаз (левый был вжат в подушку) и, не меняя положения головы, посмотрел в экран телевизора. В черном экране «Электрона» отражалась комната, и я как в кино мог наблюдать за действиями моего нового друга. Капитан Колодин, пользуясь моим спящим состоянием, проводил в номере обыск. Делал он это умеючи и, главное, действовал четко, как должен трезвый человек. Ясненько, во время застолья пил таблетки, нейтрализующие алкоголь.
«Что и следовало доказать», — подумал я, закрывая глаз, теперь можно было и расслабиться. Едва дал себе волю, как тут же меня закружило, завертело на алкогольной центрифуге. Через минуту мое сознание отключилось.
…Итак, сознание и память вернулись ко мне окончательно, хотя головная боль усилилась. Качаясь из стороны в сторону, я поднялся, держась за спинку кровати, огляделся. Внешне комната казалась нетронутой. Все было так, как я оставил, уходя в ресторан, разве что на столе лежали мой бумажник и ключ с деревянной «грушей».
В бумажнике находились те же четыреста тысяч, мои водительские права и кусочек глянцевого картона в виде календаря. Бумажник я затолкал в карман джинсов. Теперь ключ. Я сунул палец в соединяющее кольцо, покрутил вокруг оси. Ключ, ключ, вертелось у меня в мозгу, потом дошло. Если ключ на столе, значит, номер не заперт. Подошел к двери, толкнул ее, заперта. Значит… либо Колодин ходил за дежурной по этажу, что вряд ли, либо у него есть «свой» ключ от этого номера. А значит, черт возьми, это подставной номер. Совсем забыл методы работы контрразведки. Я вернулся к кровати, сел, взял с тумбочки пачку сигарет, вытащил из кармана трофейную «Зиппо», щелкнул на манер киношных гангстеров, закурил. Впрочем, вкуса табака я не ощутил, сейчас моя голова была забита другим.
Подставные номера служат для слежки. С целью выявления контактов, выяснения каких-то деталей для дальнейшей оперативной разработки или шантажа. В моем случае (если меня считают ревизором) подходят оба варианта.
Стоит пораскинуть мозгами: откуда они могут вести съемку, с люстры? Нет, пожалуй, больше подходит стенной шкаф. Хотя существует вероятность засветиться, значит, отпадает. Вешалка у двери — тоже нет, ее в любой момент могут завесить. Журнальный столик с вазой и сушеной икебаной — нет. Тумбочка и телевизор на ней. Телевизор… Через потухший экран я следил за Колодиным, но ведь экран телевизора смотрел на меня.
— Накурил, тьфу, черт, — негромко произнес я, — надо открыть форточку.
Поднявшись с кровати, я подошел к окну, нет, из-за окна за мной не могли следить… Открыв форточку, швырнул окурок, а сам быстро подошел к телевизору. Обычный совдеповский «Электрон» в деревянной полированной коробке, весит не меньше, чем платяной шкаф, диагональ трубки шестьдесят один сантиметр, ручка переключения программ, ручки поменьше — «Яркость», «Фокус», «Звук». Динамик… А вот динамик-то не родной — маленький, каплевидной формы «японец» крепился под верхней панелью деревянной облицовки. А на месте родного совдеповского круглого динамика был муляж, из центра на меня пялился глаз объектива видеокамеры. Но, насколько я разбираюсь в электронике, камера была отключена, притом давно. И это правильно, зачем гонять дорогое импортное оборудование, если в номере спит пьяный.
Получается, за мной могли следить, когда я только вселился. А что в это время я делал? Принял ванну, подремал полтора часа, перед приходом Колодина поставил несколько проверочных «маяков». В комнате два пассивных (даже если в этот момент за мной следили, то вряд ли поняли, что ставлю контрольный маяк). В туалете и ванной поставил активные, надеюсь, оттуда они слежку не ведут.
Бросив на телевизор свою куртку, я как бы случайно накрыл объектив камеры. Хотелось надеяться, что за время моего обследования они не включат камеру, мало найдется профессионалов, которые поверят в такую случайность. Но выбирать не приходилось. В спальне «маяки» были сдвинуты (молодец, товарищ капитан, искал там, где прячут то, что не хотят найти). В ванной под раковиной, в сливном бачке туалета тоже были «маяки» потревожены. Хорошо, что, кроме рации, данной мне Акуловым, я ничего не взял, а вот рацию я спрятал как раз вне пределов гостиничного номера.
«Вот тебе и двадцать пять штук „зелеными“», — подумал я, закуривая новую сигарету. Действительно, денег даром никто не дает, а за большие деньги если уж не бессмертную душу захотят, то жизнь твою точно. Вот и попался я на липкую «зеленую» ленту, как муха навозная. Что делать? Соскочить? Последняя возможность была еще в кемпинге у дяди Васи, теперь уже не соскочишь. Что же, придется доиграть. И как перед всяким боем, надо пересчитать оружие и боеприпасы, чтобы решить для себя, чем и как действовать.
Парни из МВД приняли меня за ревизора. Значит, не все так гладко в их работе, как они мне распевали. Боятся, есть грехи. Попробовать сыграть на этом, как? А никак, надо оставаться самим собой, делать вид, что меня этот город вообще не интересует. Это их еще больше насторожит, они будут прикрывать свои уязвимые места. По крайней мере, не пытаясь мне противодействовать в открытую. А мне надо максимум несколько суток, чтобы выяснить ситуацию, сориентироваться на данной местности, продумать план действий, связаться с Андрюхой. Может, он что посоветует. Договориться о совместных действиях. А потом дай бог ноги.
