– Но это так и есть.
– Да? Хочешь возглавить группу смертников?
– Ты не так понял меня.
– Я понял тебя так, как надо. Но не будем отвлекаться. Значит, у нас есть отряд Надри, который займет позиции ближе к реке. Молодежь выведем позже. Она вооружена. Ее используем для разгрузки машин и оставим на наших позициях. Сами же пойдем балками к северной опушке леса. За пять минут доберемся.
– Сомневаюсь.
– Мы не пройдем триста пятьдесят метров за пять минут?
– Местность сложная, к тому же мулы вас задержат.
– Еще минут десять нам дадут бойцы Надри. Они обстреляют русских, которые пойдут на выручку автомобильной колонны. Это заставит врага притормозить и открыть ответный огонь. Мы рассредоточим молодых воинов так, чтобы они растянулись от одного выступа зеленки до другого. Русским придется выбивать их по одному. При этом они не смогут применить крупнокалиберные пулеметы. Рядом кишлак. Значит, наши противники спешатся и зачистят участок из автоматов. Мы подожжем пару машин, и округу затянем дымом. Дойдем до леса и восточного ущелья, а дальше нам русские не страшны. Они не пойдут в горы. От авиации нас прикроет растительность. К вечеру будем на базе. Надри постреляет по русским десять минут и отойдет за кишлак. Оттуда на четырех пикапах он двинется на запасную базу, откуда, собственно, и привел отряд. Молодежь останется. Местные жители с почестями похоронят погибших парней. Они шли на войну, чтобы умереть с честью? Русские предоставят им такую возможность.
– А если кого-то из них пленят?
– Ну и что? Они ничего не знают о нас. Им даже Надри представился под другим именем. Но вряд ли парни сдадутся. Это же жуткий позор и бесчестие. Впрочем, до них мне нет никакого дела. Лишь бы выполнили то, что от них требуется. – Табрай посмотрел на Хаймулло и спросил: – Как тебе план?
– Хороший. Если не произойдет сбоя.
– Постараемся не допустить его.
– Да, конечно. Будем ждать возвращения колонны?
– Ты подождешь, я пойду в кишлак.
– А моему отряду после прохода колонны что делать?
– Оставаться здесь, чтобы не переходить с места на место. Вы тут уже устроились.
– Но мы не сможем приготовить пищу.
– Вам ее доставят люди Надри. И обед, и ужин.
– Хорошо.
– Будь на связи, Суфи.
– Может, ночью посмотреть балки за дорогой, определить, как отходить будем?
– Очень правильные слова. Не напрасно ты считаешься лучшим полевым командиром. Посмотри, но аккуратно.
– Хоп!
– Да хранит тебя Всевышний!
– Да хранит Он всех, кто воюет с неверными!
– Да!
Табрай поднялся, осмотрелся и по лесу направился к кишлаку, к дому Усмана.
Там он узнал, что в Хакар отправился сын чабана, работающего на хозяина дома.
– Этот чабан надежный человек? – спросил главарь банды.
– Да, вполне, господин, – ответил Усман.
– Что ты сказал его сыну?
– Чтобы он зашел в дом Курбана и спросил его сына Набила, того, который уже приходил сюда.
– Это я помню. Дальше?
– По возможности повидать самого Курбана, если нет, то передать инструкции Набилу. Тот должен сообщить приказ отцу.
– Хорошо, что ты считаешь своего чабана надежным человеком. А его сын?..
– Он во всем подчинен отцу. Таковы наши законы.
– Сколько ему лет?
– Пятнадцать.
– Почти ровесник Набилу. Ладно, пусть так. Пойди в южную часть леса, там найдешь Джабира Надри, приведешь его сюда. До этого прикажи жене приготовить обед для людей Хаймулло.
– Ваши воины придут обедать сюда? – спросил Усман.
– Нет. Пусть жена приготовит еду. Ее заберут и отнесут куда надо.
– Вы обещали за все заплатить мне.
Табрай повысил голос:
– А вот этого, Омар, не надо. Не стоит напоминать мне о том, о чем я и сам прекрасно помню. Ты должен знать, что я свое слово всегда держу. Ты получишь все сполна, перед тем как нам уйти отсюда. Ты лучше позаботься, чтобы твои земляки не сдали тебя русским.
– Они не посмеют.
– Ты уверен?
– Да. У нас в кишлаке народ пугливый, лишних неприятностей никто не хочет. Всем хватает и тех, которые уже имеются.
– Смотри, это безопасность твоей семьи.
– Да, господин.
– Ступай, я жду Надри.
Табрай остался в комнате один, бросил на ковер подушку, прилег.
Ждал он недолго. Появился полевой командир Надри.
– Ты звал меня, Амир?
– Да, Джабир, возьми подушку, устраивайся рядом. Нам надо обсудить план совместных действий.
– Хорошо.
Надри прилег рядом с главарем, и они повели разговор.
Колонна лейтенанта Козырева благополучно вернулась в полк в 12:30. У КТП парка ее встречали заместитель командира полка по тылу и Бутаев.
Майор тут же подозвал к себе капитана Гогидзе и спросил:
– Привез масло?
– Конечно. А зачем бы я ездил в Калдару?
– К другу своему.
– Так благодаря ему и взял три бочки.
– Что еще взял?
– В смысле?
– В смысле спиртного.
– О чем вы, товарищ майор?
– Гоша, не зли меня, говори правду.
Гогидзе искренне возмутился и заявил:
– Да я что вам, пацан вчерашний, чтобы в игрушки играть? Какое спиртное? По делам ездил, что надо, то и привез. Не верите, шмонайте машины. Только после этого как будете выглядеть перед офицерами и солдатами? Вы же не надзиратель на зоне, а целый заместитель командира полка.
Майор сдвинул кепку на затылок.
– Ладно. Если привез спирт, я все равно узнаю. Вот тогда пеняй на себя.
Зампотыл пошел к Бутаеву и Козыреву.
Гогидзе усмехнулся ему вслед и пробубнил:
– Ага?! Ты узнаешь только в том случае, если я нажрусь в сиську. Этого надо избежать.
Козырев докладывал ротному, как прошел марш:
– В общем, Гена, ничего особенного, как в Союзе, только местность другая.
– Ничего подозрительного не заметил?
– Нет. Да и старший лейтенант Заяц ничего такого не видел. Духов, о которых предупреждала разведка, у дороги точно не было.
– А в кишлаке, в зеленке?
– Сам смотрел в бинокль. Ничего, что хоть как-то указывало бы на угрозу.
– Ну и ладненько. Не знаешь, Гоша затарился спиртом?
– Затарился.
– Отлично. Вечером отметим твой первый выход.
Зампотыл внезапно возник рядом и заявил:
– Не получится отметить первый выход Козырева.
Он явно услышал последнюю фразу ротного.
– Почему? – спросил Бутаев. – Мы же не пьянку намерены закатить, а так, чисто символически выпить.
– Да не в этом дело.
– А в чем?
– В том, что Козыреву завтра вновь идти в Калдару. Так что, Бутаев, готовь четыре машины. Два транспортника из этой колонны, к ним добавишь «ЗИЛ-130».
– А что это вдруг вторая колонна? Или забыли чего передать?
– Аскерам надо еще продовольствие подбросить, боеприпасы для стрелкового оружия, гранаты. Ты машины подготовь к пятнадцати часам. Людей выделят начальники продовольственной службы и РАВ. Они знают, что грузить. Построение колонны в парке в восемнадцать часов, отправление завтра в восемь тридцать.
– Вы говорили о четырех машинах, а я насчитал три.
– Если ты мастерскую решишь оставить в полку, то три.
– Ясно. Охранение?
– На четыре машины? Пехота старшими посадит своих бойцов, одного пулеметчика. Не посылать же с такой колонной бронетранспортер. Прошедший рейс показал, что духов у дороги нет. Иначе они не упустили бы случая, попытались бы подорвать хотя бы наливники. У них на эти машины что-то наподобие аллергии. Увидят, сразу за гранатометы. А тут идут три грузовика и летучка. К тому же от Калдары аскеры навстречу вам БМП вышлют. Еще вопросы есть?
– Никак нет, – ответил Бутаев.
– Работайте, товарищи офицеры, – сказал зампотыл и направился к выходу из парка.
– Вот бляха муха! – воскликнул ротный. – Не могли все спланировать до конца. Наверняка сам Хряк лажанулся, а тебе опять идти в эту Калдару, будь она неладна.
Козырев улыбнулся:
– Да ничего, Гена, сходим еще раз. Теперь мандража нет.
– Тупоголовость начальников задолбала. Они косячат, а ты исправляй.
– Служба! Везде, наверное, так.
– Вот и плохо, что так, но вечером все равно выпьем. Немного. Традиция!
– Если граммов сто, не больше.
– Посмотрим. Так, ты иди отдыхай, бойцов, которые ходили с тобой, я в палатки отправлю. А с колонной разберусь сам, посмотрю загрузку, возьму документы, определюсь с охранением.
– Да не нужна нам пехота. Своих посадим, они не хуже стрелять умеют, да и не по кому будет.
– Посмотрю. Перед обедом зайду. Давай, ступай!
Козырев направился в модуль. По пути он подумал, не написать ли письмо, но решил сделать это после возвращения с очередного задания. К тому же и почта сегодня не работала. А завтра обязательно.
Сын Курбана Набил пришел в Арби поздно вечером и тут же направился к главарю банды. Он поклонился и встал у дверей.
Табрай, лежавший на ковре, спросил:
– Что велел передать отец?
– Он сказал, что колонна в Калдару пойдет завтра. В то же самое время, что и сегодня, в восемь тридцать.
