Вопросов у морпехов не было. Кутягин удовлетворительно кивнул головой.
– Что и следовало доказать. Нале-во, в палатку, – ротный указал на четырехугольный брезентовый шатер. – Пять минут на обустройство, затем начнем теоретическое занятие. Шагом марш.
Теоретический урок проходил тут же, в палатке. На грубо сколоченном самодельном столе была разложена карта, склеенная из дюжины фотографий аэрофотосъемки.
– Вот сюда мы и должны наведаться, – указывая на карту, произнес Егор, когда разведчики расселись вокруг стола. – Как говорится, вот моя деревня, вот мой дом родной. В ауле до трех десятков боевиков, в основном это зализывающие свои раны из числа легкораненых. На девять домов этого хутора, по данным космической и воздушной разведки, две пулеметные точки и четыре одиночных поста охраны, – капитан-лейтенант указал на отметки цветного маркера. – Но это то, что видно невооруженным глазом. Не исключено, что космонавты и летуны что-то да проглядели. К такому повороту также нужно быть готовыми в первую очередь. Теперь условия задачи. Уничтожив охранение и недобитков, мы должны захватить пятилетнего пацана, его держат здесь.
Кутягин обвел рукой небольшой кирпичный дом в центре аула, окруженный невысоким забором, выложенным из плоских камней горной породы.
– А если в деревне не один этот пацан? – неожиданно подал голос Иван Погожий, сибиряк из Балтийского батальона, славившийся в роте своей рассудительностью и невозмутимостью. Эти особенности характера сперва принимали за флегматичность, но после первого же боя, где младший сержант спас группу, пропустив большой отряд моджахедов едва ли не через себя, а потом навел на них артиллерию, общее мнение круто изменилось.
– Хороший вопрос. Значит, придется всех забирать, хотя это вряд ли. Мальчишка этот что-то вроде наследного принца, и посторонних детей при нем быть не должно. Труднее пацанов контролировать. Но твой вопрос, Ваня, мы не должны сбрасывать со счетов. Задание, поставленное командованием, ясно?.. Теперь переходим к обсуждению вариантов решения.
«Мозговой штурм» занял почти два часа, в обсуждении задания участвовали все бойцы группы. Подробно обсудили возможные варианты развития событий и подготовили план действий по каждому из них. Также распределили разведчиков попарно, еще раз обговорив их действия. Все это походило на подготовку к съемкам фильма или постановки спектакля.
Капитан-лейтенант встал и напоследок произнес:
– Ну, что, бойцы, цели поставлены, задачи определены. Можно браться и за работу. Но вы все устали, поэтому надо хорошенько отдохнуть. Ученые доказали, что лучший отдых – это смена деятельности. Старшина, – Егор посмотрел на прапорщика Латышева.
– Я, – с готовностью вскочил Алексей Алексеевич.
– Пятикилометровый марш-бросок по боевой программе, – объявил приказ ротный.
– Есть, – козырнул прапорщик и приказал зычным голосом: – На выход, строиться!
– Блин, тоже мне, отдых, – выходя из палатки, недовольно ворчал Виктор Никифоров.
– А кто тебе сказал, что в разведке легко? – за спиной младшего сержанта прозвучал издевательский сдавленный шепот Дарковича…
Сложив руки на груди, Егор Кутягин наблюдал, как Алексей Латышев гоняет добровольцев. Марш-бросок по-боевому от спортивного отличается тем, что бойцы не просто бегут, а по команде с разбега падают, или сначала падают, а потом ползут по-пластунски. Падают и перекатываются, ползут, потом снова бег до следующей команды. Такая методика готовила разведчиков ко всевозможным перипетиям в бою.
Впереди команды разведчиков проворнее всех бежал Сергей Крецул. Лейтенант старательно выполнял все приказы старшины, демонстрируя свою подготовку.
– Любуетесь своими чудо-богатырями? – К Кутягину, как ему казалось, неслышно приблизился полковник Долгов.
– Нет, – жестко ответил капитан-лейтенант, не поворачивая головы. – Ищу изъяны, чтобы после приступить к работе над ошибками.
– Мудрое решение, – согласился полковник и сухо спросил: – Список необходимого приготовили?
– Вот, – боевой пловец вытащил из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок и протянул полковнику.
– Так, так, ясно. Ну, все понятно, – быстро пробегая глазами список, негромко повторял Вадим Георгиевич. – А почему вам нужен всего один бесшумный карабин «винторез» и четырнадцать приборов к автоматам для бесшумной стрельбы?
– Потому что с нами идет один снайпер, Тимко, а глушители к автоматам нужны, потому что операция ювелирная. Времени на переучивание бойцов на «Валы» нет, и рисковать нельзя. Вот и приходится изгаляться.
– Ну, приборы ночного видения, это ясно. Рюкзаки, парашюты – тоже понятно. А вот это? Зачем нужен тандемный парашют?
Наконец капитан-лейтенант соизволил повернуться лицом к московскому гостю.
– Снайпер Тимко никогда не прыгал с парашютом и понятия не имеет, как им управлять. Прыгать будет в паре с прапорщиком Латышевым, мастером спорта.
– Что, другого бойца не могли взять вместо этого Тимко? – Долгов недовольно посмотрел на Кутягина.
– Он лучший стрелок бригады. А хороший снайпер – сорок процентов успеха операции.
– Верно, – вынужден был согласиться аналитик ГРУ, только сейчас до него дошло, что видение войны у каждого свое. Но кое-что для себя он еще не выяснил. – А для чего вы, Егор Сергеевич, взяли с собой лейтенанта Крецула, он ведь не разведчик, еще года нет, как училище закончил. К тому же ни разу не ходил на боевое задание командиром группы.
– Во-первых, Сергей сам изъявил желание идти на это задание. Во-вторых, он по специальности артиллерийский разведчик, значит, умеет корректировать огонь артиллерии. К тому же в училище прошел факультатив авианаводчика. Конечно, ему далеко до профессионалов, но лучше разведчик с элементарными знаниями о наведении авиации, чем ас, который не выдержит и часового марш-броска по горам. И станет балластом для всей группы. Кроме того, нельзя научиться плавать теоретически. Чтобы стать разведчиком, нужно ходить на боевые.
– Логично, – вынужден был согласиться с доводами Кутягина полковник Долгов, пожимая руку, и на прощание добавил: – Рад, что не ошибся в вас, Егор Сергеевич…
Горный кряж нависал над узкой, грунтовой дорогой. Даже вооруженным глазом на поросшей лесом горе невозможно было обнаружить замаскированные огневые точки.
Из амбразуры через стереотрубу пристально, до рези в глазах, смотрел на дорогу полевой командир Ахмед Касимов. Сорокалетний чеченец был могучего сложения, густая рыжая борода, обрамляющая его угловатое лицо, вкупе с маленькими темными глазами делала его похожим на медведя. Да и по силе он не уступал хозяину здешних гор. В прошлом чемпион республики по вольной борьбе, Ахмед мечтал о титуле чемпиона мира, и, возможно, неоднократного, но не сложилось. Отмечая очередную спортивную победу с друзьями в самом престижном ресторане Ростова, горячие парни с Кавказа, приняв изрядно на грудь, решили показать свою бойцовскую удаль перед местными девицами. В результате вспыхнувшая драка почти мгновенно переросла в поножовщину. Когда приехала милиция, в разоренном ресторанном зале все было залито кровью. Потом насчитали одиннадцать раненых и двух убитых. Многим из участников побоища удалось бежать, а Ахмед попался, причем с выкидным ножом в кармане. Эксперты после анализа обнаружили на лезвии кровь трех разных групп. На суде никто даже не захотел слушать адвоката, который пытался убедить судей, что такому бойцу, как Ахмед Касимов, нож не нужен. Он голыми руками ломает подковы. Да и при вынесении приговора не стали учитывать, что он – гордость республики. Влепили червонец от всей души. И поехал новоиспеченный зэк за Полярный круг долбить ломом вечную мерзлоту.
Ахмед и сейчас с содроганием вспоминал Воркуту с ее зоной, забытой Аллахом среди бескрайних снегов. К своему удивлению, он там был единственным не только чеченцем, но даже кавказцем. Да еще ко всем неприятностям невзлюбил его пахан, у которого был «зуб» на нацменов. Три года Ахмед защищал свою жизнь и честь, три года его пытались сломить. Эту ситуацию по-своему пыталась использовать администрация зоны. Но сделать из потомка абреков Касимовых суку им не удалось. Три долгих года горец держался, а когда почувствовал, что силы на исходе, решил уйти в побег, после долгих и мучительных раздумий посчитав, что лучше умереть на запретке от пули вертухая с вышки. Но в тот раз Аллах был на его стороне. Убив часового, Ахмед завладел автоматом и целую неделю, как затравленный зверь, уходил по болотам от погони. Обойдя засады и патрули вэвэшников, он наконец вышел к железной дороге. Потом почти месяц добирался домой. Прихваченный автомат убитого цирика помог ему с одеждой, продовольствием и даже с деньгами. Его, конечно, искали, но огромная страна, раскачанная и разболтанная перестройкой, полным ходом неслась в пропасть истории, как грузовик на скорости, у которого отказали тормоза. Обесценивающиеся деньги и пустые полки магазинов не очень способствовали ретивости милицейских сыскарей…
