Полицейские переглянулись и покачали головами.
Гриневич встал первым. Вынув из кармана брюк кожаное портмоне, вручил лейтенанту четыреста евро:
– Не отказывайтесь. Я же не взятку вам предлагаю. Я благодарю за услуги, которые и в дальнейшем мне понадобятся.
Двое офицеров Верховного корпуса распрощались со щедрым постояльцем Консуэло и вышли за пределы виллы. На том месте, где Романов разговаривал с Марибель, лейтенант задал вопрос напарнику:
– И этот русский назвал своего гостя детективом?.. Он был в гостях, потом спросил у первого встречного, что за дом, откуда он только что вышел. «И был я слеп, а теперь я вижу», прости господи. Проследим за этим парнем, если он еще раз появится в этих краях.
– Вдруг он заметит слежку?
Мартинес громко рассмеялся:
– Не родился еще тот человек…
3
Романов допил вино и оставил место за столиком. Кивнул музыканту и бросил ему в шляпу десятку. Прошел пару кварталов, зашел в магазин, купил цифровой диктофон, фонарик, складной нож и универсальный – с многочисленными лезвиями, тонкие кожаные перчатки. Отметил время: шесть вечера. До двенадцати время придется скоротать в кафе, ресторанах.
Он выбрал «Дарсену», что около Морского клуба в порту, однако спустя час официант заявил, что заведение закрывается до утра вторника. Обычно сдержанный, Румын заиграл желваками. Официант напоролся на его холодный взгляд и ретировался. В другом ресторане, тоже с видом на море, Костя резко поинтересовался, не собирается ли ресторан закрываться до утра вторника. Тамошний гарсон неподдельно рассмеялся и спросил:
– Впервые в нашем городе?
– Впервые в вашем паршивом городе.
Он пил вино мелкими глотками. На салфетке начертил план дома, парка, сада. Отметил на нем все детали, что сумел запомнить. В левом верхнем углу нарисовал овал, украсил его завитками, добавил несколько штрихов. Получился приличный шарж на Феликса. Рядом родился еще один портрет – Гриневича, его Костя попытался нарисовать с закрытыми глазами. Затем набросал еще один портрет, пытаясь представить, как выглядит Томас Фали.
Романов пытался решить задачу: что связывает бывшего начальника Верховного корпуса и Гриневича? В гостиной Романов увидел приличные, на его взгляд, полотна. Стало быть, в доме существовала и другая сигнализация, которая включалась, когда в доме не оставалось никого. Включались детекторы движения, приводились в действие датчики на наиболее ценных произведениях искусства. Но в то время, когда в доме гостил Гриневич – специалист по всякого рода сигнализациям, о чем хозяин дома, вероятно, знал и считал присутствие своего гостя-профи как лучшее средство защиты, – сигнализация не включалась. Интересно, хозяин дома всецело доверяет Гриневичу? Он говорил о людях, которые обязаны ему. Скорее всего, Томас Фали из их числа. Возможно, он предоставил свой дом лишь на пару дней, для конфиденциальной встречи.
И другой вопрос не давал Романову покоя. Что заставило Гриневича, ныне преуспевающего человека, шефа страховой фирмы, богатого, в том числе и многочисленными связями, заказать человека? Деньги? Нет. Большие деньги? Тоже вряд ли. Что-то личное? Кто кому перешел дорогу, Гриневич Курбатову или Курбатов Гриневичу? А может, Гриневич выступает как посредник? Но это также говорит о деньгах.
Много воды утекло за четыре года, что Романов провел вдали от «Артики», и уже начал забывать убийство морпеха по имени Кевин и его товарища…
Существовала и другая версия, о которой Романов не забыл. Возможно, рассуждал он уже над вторым бокалом вина и, глядя уже на подсвеченную ночными огнями набережную, Гриневич состоит в каком-нибудь союзе или является членом какой-нибудь партии. В этом случае можно отмести все личное и все материальное. Что остается? – долг, интересы, которые следует защищать. Он понимал, что находится рядом с отгадкой. Она была ему нужна, чтобы определить приоритеты в работе, определить вполне вероятную угрозу себе как наемному убийце и наметить план действий для предотвращения покушения на свою персону. Нельзя сломя голову браться за работу, выгодная она или не очень.
Запланированные на эту ночь мероприятия и являлись шагами в направлении личной безопасности.
1
Костя во второй раз обратил внимание на фасад Консуэло – с каменным фронтоном, ограниченным скатами крыши. Этим громоздким украшением и заканчивался наряд фасада. Этой ночью он, подсвеченный освещением вполнакала, смотрелся необычайно красиво. Софиты скрывались в траве днем, а с наступлением темноты открывались и включались подобно фарам на гоночном «Ламборгини». Свет ровно, как волшебная краска, ложился на стены, отражался от стекол, за которыми в большинстве своем – плотно запахнутые шторы. Наружный свет мешал рассмотреть, есть ли освещение внутри комнат.
А вот в холле свет горел точно: частично застекленная и задрапированная изнутри дверь пропускала коричневатый свет. Это Романов определил, ступив на ступеньку крыльца и оказавшись под навесом, а заодно и под защитой наружной иллюминации. Еще на подступах к дому, изучая его из-за изгороди в течение часа, он увидел, что декоративное освещение отвлекает взгляд от парадного входа. И если не вглядываться специально и пристально, то под навесом заметить человека почти невозможно.
Пользуясь этим промахом, Романов вплотную приблизился к наружному щитку сигнализации, который был меньше аналога внутри здания, да еще имел переговорное устройство. На крохотном дисплее отчетливо виднелась надпись «Lock» (на замке). Набрав код – 3290, Романов нажал на кнопку с литерой «С». Секунда – и надпись на экране поменялась на «Unlock» (открыто). Еще мгновение, и ночную тишину нарушил отчетливый щелчок открывшегося замка.
Романов открыл дверь ровно настолько, чтобы протиснуться в небольшой тамбур с открытой внутренней дверью и затаиться там. Он не стал закрывать наружную дверь. Он впитывал в себя все звуки – внутри дома и снаружи… Затем оглядел холл, лестницу, ведущую на второй этаж.
Первым делом он подошел к щитку сигнализации и открыл его. Снова активировав охранную систему на случай, если вдруг Гриневич или Феликс решат выйти из дома, он неслышно поднялся на второй этаж.
Коридор оказался на удивление узким. Двери только с правой стороны. Судя по расстоянию между ними, комнаты были больших размеров, класса «люкс». Остановившись напротив комнаты Гриневича, Романов снова прислушался. Тихо. Вернувшись к началу коридора, выключил освещение.
Когда он снова подошел к двери и открыл ее, внутрь не проник ни один луч света.
Костя стоял, прижавшись к стене. Его глаза постепенно привыкали к полумраку. Хоть и плотные, шторы пропускали свет наружной иллюминации. Из спальни доносился легкий храп. Румын повременил с визитом в спальню: вначале нужно обследовать эту комнату, нет ли здесь вещи, за которой он и пришел. На столе лежали очки в элегантной роговой оправе. Пластиковая банка с увлажняющими салфетками, пара книг, бокал с остатками кофе. Романов подошел к комоду, выдвинул один ящик, другой. И там и там лежало аккуратными стопками белье.
Наконец, Романов шагнул в спальню и снова затаился, прислонившись к стене. Снова прислушался, определяя по громкому сопенью, не притворяется ли спящим гость этого дома. Нет, сон его глубокий, дыхание ровное, размеренное.
Он подошел к столику и в прежнем неверном свете увидел мобильный телефон.
Четыре месяца назад на канале «Дискавери» Романов увидел Гриневича – как и прежде, уверенного в себе, респектабельного человека. Как человек, достигший выдающихся результатов, он чуточку приоткрывал завесу тайны, ту ее часть, которая была бы понятна телезрителям, но не нанесла бы ущерба его деятельности.
– Это специальный телефон.
Гриневич демонстрирует в мягком старомодном чехле классный мобильный аппарат, с тонкой выдвижной антенной, а заодно – отличный английский. Он мог избавиться от легкого акцента, но откровенно шипящие согласные придавали его речи неповторимую привлекательность славянина. Сам Романов неосознанно сравнил эти звуки со звуками осеннего леса.
– Этот телефон невозможно прослушать.
Гриневич питал профессиональную слабость к технологиям будущего, изделиям, еще не внедренным в сколько-нибудь массовое производство, особенно в сфере защиты коммуникаций от проникновений извне.
Романов не ощутил особых эмоций, увидев на экране своего «крестного отца». Отметил, что тот странно смотрится на экране телевизора. Так же необычно было видеть, как он раскрывает секреты. Знание о том, что сведения эти устарели и могут быть использованы новичком, любителем или профаном, не навредят конторам типа «Артики», пришло позднее, когда передача закончилась.
Еще дважды эта передача прошла в повторе. Романов видел аппаратуру, которой и сам не раз пользовался. Гриневич и его ассистент демонстрировали универсальный сканер «Bugbuster»,[2] способный обнаружить в помещении, а, в принципе, в радиусе триста метров, любой вид «жучков», будь то аудио – или видеоустройства. Ассистент Гриневича, парень лет тридцати, которого Романов видел впервые, привел сканер в действие. По виду он напоминал ноутбук, а его принцип работы походил на автоматическую настройку каналов телевизора или ресивера. Прошло совсем немного времени, и «охотник за жуками» продемонстрировал свои возможности: вначале обнаружил пару подслушивающих устройств, спрятанных в розетке, затем миниатюрную видеокамеру, замаскированную в книге.
