— Вы сами прекрасно понимаете, что я этого не сделаю ни при каких обстоятельствах. — Губы Мусы нервно дернулись.
— Одна услуга должна оплачиваться другой, — напомнил капитан.
— Да, долг платежом красен. Максимум, что я могу обещать для ваших людей, — это выдать им постели, кормить тем же, что едят мои бойцы.
— Не только, иначе я не возьму управление судном на себя. Вы вернете команде личные вещи.
Муса задумался. Ему не хотелось уступать слишком много.
Однако в конце концов он согласился и сказал:
— Хорошо, пусть будет по-твоему. — Муса машинально протянул ладонь, чтобы скрепить договоренность рукопожатием.
Однако Ларионов демонстративно руки не подал.
Он сразу подошел к Сулейману и повел профессиональный разговор:
— Каким курсом вы собирались идти?..
Муса прислушивался к его словам и вскоре почувствовал, что управление оказалось в надежных руках. Качка уменьшилась. Да и шторм вроде начинал утихать. Сулейман с облегчением вздохнул.
— Вы остаетесь здесь! — приказал Муса двум своим бандитам. — Глаз с него не спускайте. Если что, сразу связывайтесь со мной. А ты, Сулейман, можешь пойти вздремнуть.
Муса уже собирался покинуть рубку, как Ларионов остановил его и сказал:
— Это еще не все. Если вы не хотите угробить силовую установку, то за ней нужно следить.
Командир террористов замер и осведомился:
— Что именно нужно сделать?
— Во-первых, следует переключить бак с горючим. Слышите, как неровно работает установка? Во-вторых, надо следить за приборами.
— Вы сможете сами это сделать? — спросил Муса.
— Я знаю некоторые вещи лишь в теории. — Капитан пожал плечами. — К тому же не могу оставить сейчас рубку. Здесь нужен моторист.
— У нас мотористы есть? — спросил Муса, глядя на Сулеймана.
Тот промолчал. Не он же собирал отряд для захвата судна.
— Всякий моторист не подойдет. Нужен именно судовой, — заявил Ларионов. — Без него никак не обойтись.
— Кого вы посоветуете?
— Старший моторист Святослав Шарапов вполне справится с задачей, — проговорил капитан с самым невинным видом.
— Сходи за ним! — приказал Муса пожилому бандиту.
— Один? — изумился боевик.
— Возьмешь с собой двух людей. Они все равно без дела в кают-компании сидят. Скажешь, что я приказал.
— Будет сделано, командир.
Слава Шарапов уже укладывался спать, когда дверь корабельной темницы вновь отворилась. Пожилой боевик, прищурившись, вглядывался в полумрак, который рассеивала лишь тусклая лампочка, прикрепленная под низким потолком.
— Кто здесь моторист Шарапов? — прозвучал вопрос.
— А что такое? — Слава повернулся лицом к двери.
— Я спрашиваю, кто Шарапов? — Боевик явно начинал терять терпение.
— Ну я. А что?
— Идем, капитан тебя назвал.
Шарапов неторопливо поднялся, потянулся.
— Сейчас, только обуюсь.
— Быстрей, — поторопил его бандит.
— Я же сказал. Только обуюсь.
Слава не стал зашнуровывать ботинки, просто забросил в них концы шнурков, сунул ноги.
— Пошли.
Он шел, глядя в спину пожилому боевику. Тот нес автомат в руках, ступал тяжело, чувствовалось, что устал. Сзади топали два бандита помоложе. На полдороге они сказали пожилому напарнику, что тот и сам справится, потом свернули в боковой проход.
Боевик тут же сменил позицию. Теперь он шел позади Шарапова. Пару раз Слава оборачивался. Его надежно держали на прицеле.
— Чего ты боишься? Ну куда я на судне убегу? — спокойно спросил Шарапов. — Все мы устали, все нервные.
— Разговоры отставить. Посмотришь, все ли там в порядке, и назад.
— В порядке там ничего быть не может. Установка старая. В ней постоянно что-то сыплется.
— Ты для себя свободное время не выторговывай, — посоветовал боевик. — Нам надо, чтобы движок твой еще неделю поработал, а там хоть трава не расти.
— Варвары вы, — негромко произнес Шарапов.
— Чего ты сказал?
— Ничего, это поговорка у меня такая. Игра слов.
Слава почувствовал, что пожилой боевик очень слабо ориентируется в судовых лабиринтах. Получалось, что он, старший моторист, вел за собой своего конвоира. Такая мысль показалась Шарапову забавной. Чтобы укрепиться в ней, он намеренно свернул не туда. Пожилой бандит послушно пошел следом.
Нарезав несколько лишних кругов, удовлетворив свое тщеславие, Шарапов все же добрался-таки до машинного отделения. Человека, непривычного к такой работе, здешняя обстановка всегда заметно угнетает. Тут постоянно стоит грохот, все вибрирует, трясется. Слава чувствовал себя здесь как рыба в воде, а вот пожилой боевик опасливо оглядывался.
Шарапов быстро сделал то, что от него требовалось, но хотел как следует поизмываться над полуграмотным боевиком.
— Компрессии не хватает, — с важным видом произнес он. — Надо добавить. Вот только одному мне не справиться. Помощь нужна.
— А что делать? — спросил бандит.
— Вот, держи. — Шарапов протянул ему большущую жестяную масленку.
Боевик поколебался, забросил автомат за спину и взял масленку в руки.
— Лейку надо вставить, — наставлял его Шарапов. — Смотри не облейся.
Слава неторопливо прошел по узкому проходу, принес ведро с маслом.
— Аккуратно наливаем, стараемся не испачкаться, — кричал он, чтобы бандит мог его расслышать сквозь механический грохот. — Ровней держи.
Бандит старался. Он даже немного подался вперед, чтобы жестяная воронка стояла ровнее.
— Вот так, хорошо! — приговаривал Слава. — Побольше компрессии налить надо.
Его забавляло, как пожилой бандит принимал за чистую монету всю эту чушь. Шарапову вспомнилось, как над ним, тогда еще курсантом-первокурсником мореходного училища, издевались старшие товарищи по учебе. Они дали ему ведро, закрытое фанеркой, и велели принести механику. Мол, там компрессия, надо бегом, иначе выдохнется. Он и побежал. Когда механик снял фанерку, то оказалось, что в ведро старшие товарищи попросту нагадили. Сдавать шутников преподавателям было нельзя, это стукачество. Слава и не сдал.
Иногда наши воспоминания странным образом влияют на то, что происходит сейчас. Он просто разыгрывал пожилого бандита, вполне доверявшего ему. Внезапно эти шуточки превратились в осознанное действие. В ведре еще оставалось до половины масла. Шарапов резко поднял его и нахлобучил на голову бандиту. Густая жижа потекла по его плечам.
Пожилой боевик дернулся, поскользнулся и упал в масляную лужу. Когда ему удалось сорвать с головы ведро, он практически ничего не видел. Масло залило глаза. Бандит сорвал с плеча автомат и открыл беспорядочную пальбу. Звуки выстрелов тонули в механическом грохоте. Пули рикошетили, высекали искры, но Шарапова они достать уже не могли.
Старший механик скрылся за двигателем и занялся форменным вредительством. Для начала он саданул лом в судовой электрогенератор. Раздался скрежет, посыпались искры, лампы мигнули и погасли. Через секунду освещение восстановилось, но уже не яркое, а дежурное, от аккумуляторов. Силовая установка продолжала грохотать.
Шарапов спешил. Теперь пришла очередь остановить судно. Специального плана Слава не придумывал, действовал по наитию. Он решил сделать то, что строжайше запрещено, следовательно, губительно для силовой установки и механики танкера.
Шарапов резко перевел работу трансмиссии в режим «полный назад». Это примерно то же самое, как мчаться по трассе на максимальных оборотах, а потом воткнуть заднюю скорость и резко отпустить сцепление.
Загрохотало так, что можно было оглохнуть. Силовая установка содрогнулась и умерла. Наступила тишина, которую тут же прорезали выстрелы.
Шарапов не стал дожидаться, пока незадачливый бандит протрет глаза. Он бросился вверх по крутому трапу, оказался на площадке, нырнул в стальную дверь и тут же закрыл ее за собой. После чего Слава снял ботинки и пошел в одних носках. Теперь он стал бесшумным.
Спрятаться в судовых лабиринтах для Шарапова было не проблемой. Он их выучил досконально. К тому же у него имелся и свой собственный секрет, о котором на судне не было известно даже членам команды, не говоря уже о террористах. Тусклые лампочки дежурного освещения позволяли ему кое-как ориентироваться в пространстве.
— Вот вам! — негромко произнес Слава Шарапов и показал в темноту фигу. — Не так страшен черт, как его малюют.
Впереди сгущался мрак, но старший моторист шагал уверенно. Он понимал, что прямо сейчас его никто не ищет. Сперва бандиты бросятся в машинное отделение, чтобы понять, что случилось. Там они от всей души ввалят пожилому конвоиру за то, что тот упустил заложника, и только потом начнутся поиски. Да разве его найдешь, если судно для старшего моториста дом родной!
О том, что на танкере есть еще один беглец, которого бандиты ищут, Слава не знал. Поэтому он и продвигался вперед достаточно беспечно, особо не прислушивался, не вглядывался. А темнота всегда обманчива. Кажется, что впереди пусто, а во мраке, оказывается, таится опасность.
