– What you doing here?[5] – ствол винтовки по-прежнему находился напротив груди Кольцова.
– Гуляем помаленьку, – опять на русском прозвучал ответ. Этот рыжий все меньше и меньше нравился Кольцову. В мозгу уже начал созревать план, как в этом затянувшемся диалоге поставить точку с выгодой для себя.
– Так вы что, русские?! – неожиданно рыжий перешел на родную речь беглецов.
– Нет, китайцы, блин. Коренные, – выругался Кольцов, непроизвольно опуская руку с пистолетом.
– Откуда вы здесь взялись, ё-мое? – округлил глаза незнакомец, забрасывая толстостенный ребристый ствол «Армалона» себе на плечо.
– Летели на белом самолете, да не долетели. Вот, приходится дальше на своих двоих добираться.
– Так вы что, летчики? Что-то в нашей глуши не слышно было, чтобы где-то падали самолеты, – губы рыжего недоверчиво скривились.
– А ты что, в курсе всего происходящего в округе? – демонстративно пряча свой «ПММ» в кобуру, спросил Кольцов.
– По долгу службы приходится, – важно ответил рыжий и, указав на трупы африканцев, добавил: – Егерь здешний, веду непримиримый бой с браконьерами.
– Ну а мы представители большого бизнеса, – Глеб указал на все еще лежащего бизнесмена. – Серафим Кириллович, король игорной империи в Москве, я при нем исполняю обязанности бодигарда.
– А как же вы тут оказались? – С лица егеря не сходила маска недоверия.
– За пять минут не расскажешь, – уклонился от прямого ответа Кольцов.
– Ладно, – согласился рыжий, – давайте сделаем так отвезем дохляков в ближайшую деревню к старосте, а потом заберемся ко мне в логово и там пообщаемся вволю. Давненько я с земляками не трещал, – заметно воодушевился местный сторонник закона. – Кстати, меня зовут Максим Вармаков, местные, правда, переименовали в Мэд Макса. Но сути это не меняет.
– Глеб Кольцов, – представился в свою очередь сыщик, пожимая крепкую мужскую ладонь.
Убитых браконьеров оказалось трое, вооружены они были довольно серьезно: автомат, две штурмовые винтовки, несколько пистолетов и целая коллекция ножей. Приехали покойники на потертом, со срезанной крышей, но от этого не менее мощном внедорожнике «Лэнд Крузер».
Максим носился по саванне на легком джипе «М-151» послевоенной модификации знаменитого американского вездехода «Виллис», на котором до сих пор рассекают по пустыне израильские коммандос.
– Жмуров грузим на заднее сиденье их машины, – распорядился егерь, предварительно обыскав убитых, – и следуйте за мной. Водить машину, я надеюсь, умеешь?
– Приходилось, – усмехнулся Глеб, забрасывая в салон ноги браконьера в тяжелых армейских ботинках...
До африканской деревни действительно оказалось недалеко. Через сорок минут пара внедорожников ворвалась на окраину небольшого населенного пункта, и тут же за машинами устремилась ватага чернокожей голопузой детворы.
Глеб, вертя головой, с интересом рассматривал деревушку. Небольшие хижины были выстроены в форме цилиндров, стены возведены из плотно связанных щитов тростника.
Крыши также были тростниковые, сверху покрытые веществом, издали напоминающим битум. Окна в этих жилищах вообще отсутствовали, а вместо дверей были узкие проемы, завешенные разноцветными лоскутами материи.
Подобные дома никак не вязались с теми постройками, что Кольцов видел в пригороде столицы княжества. Здешние аборигены, в отличие от своих городских сородичей, живя среди дикой природы, не испытывали страха перед хищниками. Хотя, как успел заметить сыщик, большинство мужчин, предпочитавших из одежды лишь набедренные повязки и сандалии из древесной коры, были вооружены короткими копьями с треугольными наконечниками.
Женщины, ведущие хозяйство в своих дворах, носили платья из легкой материи, напоминавшие древние тоги. В некоторых наиболее зажиточных подворьях Кольцов, к своему удивлению, увидел пластмассовые ведра, чашки из фарфора и даже эмалированные кастрюли, подвешенные над дымящимися очагами, но в основном утварь была самодельная, как и тысячелетия назад.
Дом деревенского старосты находился в самом центре деревни и отличался от остальных жилищ лишь размерами, будучи в несколько раз больше.
Максим сноровисто подвел свой шустрый джип к крыльцу дома, резко затормозил, подняв облако бурой пыли, и вывернул руль. «М-151» послушно развернулся на сто восемьдесят градусов.
Глеб лихачить не стал и остановил «Лэнд Крузер» в десятке метров от дома старосты, ожидая, как будут дальше развиваться события.
Сразу же вездеходы окружила орава лоснящихся от пота и сверкающих белоснежными зубами африканцев. Чернокожие аборигены толкали друг друга и беспрерывно лопотали, обсуждая прибывших на непонятном Кольцову языке.
Наконец показались и сановные особы местного масштаба. Впереди шел староста, вряд ли достигший тридцатилетнего возраста, при этом обладавший таким весом, что борцы сумо умерли бы от зависти. В отличие от своих селян, одет он был почти цивилизованно: джинсовые бриджи необъятного размера и яркая майка, под которой колыхались несколько слоев жира. В левой руке, как символ своей исключительности, «жиртрест» держал запотевшую банку диетической «колы».
Из-за мощной спины старосты выглядывал морщинистый и сухой, как чернослив, старичок. Его срамное место прикрывала повязка из змеиной кожи, впалая грудь была увешана гирляндой из разноцветных бус, среди которых особо выделялись пробки от пивных бутылок. Со спины свисала шкура здоровенной гиены, с левого плеча скалилась ее морда, на правом плече старикана, как эполет, был привязан небольшой черепаший панцирь. Узкий лоб украшала повязка из змеиной кожи, расшитая разноцветным бисером, а из-за макушки торчал пучок из игл дикобраза. На руках позвякивали браслеты, украшавшие дистрофические старческие ручки.
– Кто этот бес? – Не спуская со старика взгляда, Зубанов толкнул Глеба локтем в бок.
– А чего тут думать, – уголками рта усмехнулся детектив. – По прикиду устрашающему видно, что местный колдун. Или, как говорят наши чукчи, шаман, однако.
Рыжий егерь, едва завидел старосту, пружиной выскочил из внедорожника и поспешил к крыльцу. Они обнялись с толстяком, как старые добрые друзья, похлопывая друг друга по плечам и спине. Потом Максим произнес несколько коротких фраз на местном наречии, на манер ствола пистолета направил на шамана указательный палец и с усмешкой подмигнул. Старик на этот жест мгновенно отреагировал, прикрыв глаза своими узкими ладонями с длинными, крючковатыми, как ветки древнего дерева, пальцами.
Егерь утвердительно кивнул и, повернувшись к «Лэнд Крузеру», громко крикнул:
– Эй, бизнесмены, бросайте колымагу и перебирайтесь ко мне. А со жмурами местные сами разберутся.
Кольцова с Зубановым долго уговаривать не пришлось. Захватив вещмешок, они проворно выскочили из внедорожника, на который тут же набросилась орава чернокожих селян...
Логово егеря оказалось на значительном удалении от места встречи, и до него пришлось добрых два часа трястись по бездорожью. Со всех сторон их окружала бескрайняя саванна, местами гуще, местами реже, но не было ни малейших признаков присутствия человека.
Неожиданно Максим резко надавил педаль тормоза, и легкий джип круто занесло, едва не опрокинув на бок.
– Ты чего? – потирая ушибленный бок, обескураженно спросил Глеб, уже сообразив, что их новый знакомый по-другому ездить не умеет.
– Вот моя деревня, вот мой дом родной, – широко улыбнулся егерь. На расстоянии трехсот метров виднелся голый, как макушка скинхеда, холм, окруженный голой степью. Наметанный взгляд Кольцова заметил несколько воронок, которые от давности заросли травой.
– Чего же остановились? – уставшему от превратностей путешествия Зубанову не терпелось оказаться под сенью относительно цивилизованного жилища и отдохнуть от всех недавних переживаний и страхов.
– Не торопите события, уважаемый, – усмехнулся Вармаков, шаря правой рукой под «торпедой» джипа. – А то когда-нибудь спешка может стоить вам жизни.
Наконец он извлек наружу пластиковый прибор, внешне похожий на дистанционный пульт управления телевизором. Корпус был зелено-коричневого маскировочного цвета.
– Что это? – поинтересовался сыщик.
– Дистанционка, управляющая сейсмодатчиками «охоты», – пояснил Максим. – В начале моего славного пути по этой земле и приезжие браконьеры, и местные жиганы пытались поставить меня на место. А так как в открытом бою им ничего не обламывалось, то пытались подловить меня сонным. Я же живой человек, а не голливудский робокоп, вот и пришлось позаботиться о своей безопасности. В результате и установил дюжину «охот». Часть комплексов уже переполовинены, но зато сорви-голов, решившихся потревожить мой сон, третий год почему-то не наблюдается.
