А они начинают принимать угрожающий характер.
Гоша уже возле сторожа.
– Ты что, плесень, идиотом прикидываешься? Ты кто, в натуре? Ты же обычный холуй. Твое дело машины охранять. Короче, ты поднимаешь свое бревно! – Гоша указывает на шлагбаум. – Или я сейчас же набью тебе морду, а завтра хозяин стоянки выбросит тебя с работы.
– И не стыдно, парень? Я же тебе в деды гожусь.
Компания хохочет.
Особенно заливается малолетка, видимо, пребывающая под наркотой.
– Гоша, да ты никак новым родственничком обзавелся, – заявляет она.
– А ну цыц! – прерывает смех парень с усиками и говорит сторожу: – Вижу, не доходит до тебя по-хорошему, значит, будет по-плохому.
Он идет к сторожу, я достаю пистолет, скручиваю глушитель. Но стрелять мне не приходится. Слышится вой приближающейся сирены. Буквально через пару секунд сзади «Мазды», переливаясь огнями проблесковых маяков, встает полицейский «Форд».
Я понимаю, что сторож подал ментам сигнал через тревожную кнопку.
При виде двух полицейских, вооруженных автоматами, молодежь сразу затихает.
– Что здесь такое, Петрович? – спрашивает у сторожа сержант весьма бравого вида.
– Да вот, Коля, ребятки беспредельничают, грозят избить, требуют запустить на территорию.
– Ясно! Будет им стоянка. А ну все ко мне! – рявкает страж порядка на парней и девицу.
– Не до хрена ли берешь на себя, сержант? Погоны надоели? – огрызается парень с усиками.
– Как? – кричит полицейский. – Чего ты там вякнул, недоносок?
– У меня пахан в администрации города. Твой начальник у нас на даче частенько отдыхает. Прикидываешь, к чему я это говорю?
– Все, пора тебе заткнуться! Семен, вяжем их!
Полицейские действуют умело, профессионально. В считаные минуты вся компания оказывается в наручниках. Подходит полицейский УАЗ, в него и загружается подгулявшая компания. Рядовой полицейский садится за руль «Мазды», сержант пожимает руку сторожу и забирается в «Форд». Колонна уходит в сторону ближайшего отделения полиции.
Я возвращаю глушитель на прежнее место, дожидаюсь, пока сторож скрывается в будке, и начинаю отход. Пригнувшись, я следую мимо длинного ряда машин к забору, дальнему от сторожки. Покинуть стоянку я планирую в том же месте.
Вот и удобное местечко между двух рекламных плакатов. Я в последний раз оглядываюсь на сторожку. В окне ровный желтый свет. Дверь закрыта. Сторожа не видно.
Я хватаюсь за прутья решетки, карабкаюсь вверх, потом бесшумно спрыгиваю на мягкий грунт. Пора вернуться к машине, избавиться от надоевших перчаток и маски. На дворе лето, и в них чертовски жарко.
Нормально поспать этой ночью не получится. Установив под днищем «Лексуса» взрывное устройство, я обрек себя на постоянное дежурство. Блок питания рассчитан на сутки. За это время Корнилов должен быть ликвидирован. Иначе операцию придется начинать с самого начала.
Я плюхаюсь на водительское сиденье и с превеликим удовольствием стягиваю с себя атрибуты диверсионной деятельности. В бардачке лежит термос с крепким кофе. Я наклоняю спинку сиденья, наливаю полную чашку, принимаю удобную позу и прикрываю глаза.
Врачи говорят, что, справив сороковник, мужчина вступает в зону умеренного риска. За полтинником угроза становится постоянной. А после шестидесяти нужно благодарить Бога за каждый прожитый день.
Корнилову шел шестой десяток. К тому же этот субъект принимал активное участие в распространении левых лекарственных препаратов, изготовленных в подпольных лабораториях. Стало быть, знал, что играет с огнем. А раз так, то он наверняка заранее написал завещание и мысленно приготовился к путешествию в загробный мир.
Одним словом, я нисколько не переживал по поводу скорой кончины господина Корнилова, когда в седьмом часу утра увидел его сутуловатую фигуру, подходящую к автостоянке. Утренние события шли своим чередом и строго по старой схеме, что меня вполне устраивало. Клиент явился за автомобилем вовремя. Как и всегда, он дождался охраны и неторопливо поехал на завод по традиционному маршруту.
Я уже давно определил место, где приведу в действие адскую машину. Главное, чтобы Корнилов никуда не заезжал, никого не подсаживал к себе. Важно, чтобы поблизости в этот момент не оказалось лишних людей. Случайные жертвы мне ни к чему.
«Лексус» и серый внедорожник с охраной выехали из города и понеслись по трассе в сторону кирпичного завода. Сегодня я держался к ним немного ближе. Для уверенного приема радиосигнала дистанция не должна была превышать двухсот пятидесяти метров.
Городские кварталы остались позади. Впереди и справа от трассы показался знакомый кемпинг. Еще через полминуты засеребрилась асфальтом дорога, ведущая к заводским воротам. Автомобили сбавили скорость, съехали с трассы.
Я тоже притормозил, посмотрел вперед и в зеркало заднего вида. Перед нами никого нет. Далеко сзади над горизонтом возвышается кабина грузовой фуры. Теперь все внимание влево.
«Лексус» добрался до середины дороги. Между ним и серым внедорожником метров десять. Слишком уж близко. Мне не хотелось бы убивать ни в чем не повинных охранников.
Я резко сбрасываю скорость, выжидаю. Правая рука на руле. Левую я высунул в открытое окно. В ладони небольшой передатчик с антенной и единственной кнопкой, спрятанной под красным контрольным колпачком.
До ворот около сотни метров. Серый внедорожник потяжелее. Его водитель начинает тормозить раньше. В этот момент дистанция между машинами немного увеличивается.
«В самый раз», – думаю я, поддеваю ногтем колпачок и нажимаю кнопку.
Ничего не происходит. Машины едут дальше.
Что за хрень?! Я поднимаю руку повыше и несколько раз подряд жму на кнопку.
Метрах в тридцати от заводских ворот под машиной Корнилова вспыхивает яркая звездочка. Через мгновение она превращается в огненный шар. Еще через секунду до меня доносится грохот взрыва.
Готово. Корнилов улетел в небеса как тот олимпийский ласковый Миша в восьмидесятом году.
Я бросаю передатчик на пассажирское сиденье, хватаю фотоаппарат и делаю на ходу несколько снимков.
«Лексус», объятый пламенем, лежит на боку посреди дороги. Вторая машина стоит чуть дальше и ближе к правой обочине. Три крохотные фигурки охранников суетятся у горящего автомобиля. Створки заводских ворот медленно отъезжают в стороны, готовясь выпустить то ли людей, спешащих на помощь, то ли пожарную машину.
Больше меня здесь ничто не задерживает. Я давлю на педаль газа и разгоняю автомобиль до ста тридцати.
– В жизни настоящего бизнесмена все должно быть надежным, прекрасным и точным, – шепчу я, переводя взгляд на трассу. – И «Лексус», и вилла на Канарах, и «Ролекс» на запястье. И контрольный выстрел в голову.
Я решаю, что надо крутануться по объездной дороге, въехать в город с противоположного направления, потом поставить машину в гараж, вернуться домой и завалиться спать. Боже, как же мне хочется упасть на диван и забыться крепким сном! Ради этого я готов наплевать на правила и позвонить Забравской следующим утром.
Так я делаю. Прихожу домой, по привычке принимаю контрастный душ, проглатываю бутерброд и ложусь на диван, предварительно отключив все телефоны. Милене я позвоню вечером.
На следующий день в 11.10 я вновь нахожусь в кафе «Радуга». Сижу, как и всегда, в отдельном кабинете, потягиваю ароматный кофе, посматриваю на улицу. Сегодня погодка выдалась серой. Небо затянуто плотным слоем облаков, прохладно, с запада дует слабый ветерок. Дождя нет, но воздух в городе влажный. Птиц в парке не слышно. И гуляющих людей гораздо меньше, чем в прошлый раз.
Несмотря на то, что я отдохнул и выспался как сурок за долгую зиму, настроение у меня скверное. Да, вчера я отправил на тот свет очередного негодяя, однако убийства радости мне никогда не доставляли.
Милена опять опаздывает. Торопиться мне некуда, все же ее необязательность здорово раздражает меня. Неужели нельзя выехать на встречу минут на десять раньше?!
После свидания с Забравской я намеревался позвонить Екатерине. Если все сложится удачно, то приглашу ее куда-нибудь. Посидим, пообщаемся. Признаться, я успел соскучиться по ее мягкому грудному голосу, теплому взгляду, бархатной коже рук.
Наконец-то к тротуару подруливает светло-серая «Тойота».
Милена, разумеется, выглядит безупречно.
– Приветик, Стас! Извини, задержалась. За квартиру заезжала платить, а в расчетном центре такая огромная очередь!..
«Интересно, что она придумает в следующий раз? – думаю я, равнодушно выслушивая эти оправдания. – Пока фантазия на высоте».
