— Все равно много. Весь багажник забит.
— А обратная дорога? — возразил водитель. — В Грозном бензин втридорога, не купишь. А у нас — свой, хоть некачественный, зато недорогой.
— Может, ты продать его собираешься там, в Грозном?
— Зачем продать? Только бы себе хватило…
«Зря придирается, — подумал Матейченков. — Сразу же видно: мирные люди, небогатые, по делу житейскому едут. Может, ребята так стараются из-за моего присутствия? Когда машина уедет, нужно будет потолковать с ними».
Между тем дежурные отошли в сторонку, о чем-то тихо переговорили между собой.
— Что в канистрах? — еще раз спросил сержант.
— Бензин, только бензин, клянусь Аллахом! — шофер вскинул как бы в мольбе руки.
— А вот мы выльем и посмотрим, какой там бензин…
— Только не выливайте, Христа ради! Мы по дороге застрянем. Если штраф положен, мы заплатим, — и водитель суетливо полез в карман, вытащив оттуда тощий потертый кошелек.
Сержант оттолкнул его рукой, вошел в дежурку. Через несколько мгновений вернулся с парой длинных — по локоть — резиновых перчаток.
— Зачем руки себе мараешь, начальник? — спросил водитель. — Потом неделю будешь пахнуть бензином, не отмоешься…
— Гляди, чтобы сам отмылся.
— Лучше я заплачу тебе, как надо. И тебе, и мне хорошо будет… Ты не думай, я не деревянными — долларами заплачу. Столько, сколько скажешь.
На Матейченкова, продолжавшего стоять в сторонке, водитель не обращал никакого внимания.
«Эге, мужик-то не так прост, как могло показаться с первого взгляда, — подумал генерал. — А ребята, видать, опытные и знают свое дело».
Между тем сержант, натянув резиновую перчатку на правую руку, отвинтил крышку с первой канистры, стоявшей с краю, и приступил к работе.
Чеченец, поняв, что капэпэшников не уговорить, молча смотрел на их действия.
И только женщину, казалось, ничего из того, что происходило на зоне досмотра, не интересовало.
С первой канистрой было покончено. Сержант аккуратно завинтил ее и принялся за вторую, стоявшую рядом.
— Говорю же, начальник, зря стараешься, — снова подал голос водитель. — Я заплачу тебе баксы…
— Заткнись! — оборвал его сержант, неимоверно злой от первой неудачи. Он явно решил идти до конца.
Минут через пятнадцать неприятная для сержанта процедура была завершена. Все канистры просмотрены, ничего, кроме бензина, в них не обнаружилось.
Лицо чеченца сморщилось в улыбке.
— Значит, разойдемся, как в море корабли, — произнес он. — Я всем в ауле у нас расскажу, какие молодцы на этом КПП служат, исправно службу несут…
— Мели, Емеля, твоя неделя… — пробормотал сквозь зубы второй дежурный.
Оставалось вернуть документы чеченцам и пожелать им, как положено, счастливого пути.
В этот момент из помещения КПП вышла на бетонное крыльцо румяная женщина-сержант. Видимо, она отдыхала в пристройке, потому Матейченков, заходивший в дежурку, не заметил ее.
Молодая женщина сощурилась на низкое зимнее солнце, оглядела двор, мигом оценила ситуацию и произнесла, обращаясь к дежурным:
— Я вчера на соседнем КПП была. Воду одолжить ездила к ним, свежую.
— И что?
Она сошла с крыльца:
— Ребята рассказывали интересную штуку. Знаете, как чеченцы насобачились провозить наркоту? Вот в таких металлических канистрах, — кивнула она на багажник.
— Говори, не томи.
— Они герметичный мешочек с наркотой приделывают к стенке какой-то магнитной лентой… Дежурный лезет с перчаткой в канистру, щупает дно — там ничего нет. И — проезжай себе дальше, друг ситцевый.
Глаза чеченца, смотревшего, не отрываясь, на девушку, полыхнули такой ненавистью, что она, казалось, должна была вспыхнуть и сгореть на месте.
Даже чеченка наконец пошевелилась и запахнула на груди черный с кисточками платок.
Оба дежурных, не сговариваясь, взяли канистру за ручки и понесли в угол двора, где помещалась сточная яма, покрытая решеткой.
Когда бензин был вылит, на внутренних стенках канистры были обнаружены наросты аккуратных пакетиков, прилипших к боковым стенкам…
Остальные канистры ничем не отличались, будучи опорожненными, от своей товарки.
Острый запах бензина, вылитого на решетку, быстро распространился в морозном воздухе, щекоча ноздри.
Сержант, не снимая перчатки, осторожно оторвал один пакетик от стенки — сделал он это легко, без всяких усилий, — с торжеством поднес к носу водителя:
— А это что?
Тот сделал большие глаза:
— Первый раз вижу.
— Знаешь, чем это пахнет?
— Знаю. Бензином.
— Это пахнет преступлением.
— Не понимаю.
— В фильтрационном лагере поймешь.
Второй дежурный спросил:
— Что в пакете?
— Понятия не имею. По-моему, там порошок какой-то.
— Какой?
— Может, стиральный?
— А если я заставлю тебя сейчас сожрать его? Вместе с пакетом? — поинтересовался сержант.
— Ваша власть. У меня вы бы и не то сожрали, — видимо, водитель решил, что уже все равно.
Крепкий подзатыльник вернул его к суровой действительности.
— Чьи пакеты?
— Не знаю.
— Как они попали в твою машину?
— Сосед из аула попросил подбросить канистры.
— Куда?
— В Грозный.
— Хорошо. Можешь показать нам этого человека?
— Нет.
— Почему?
— Я его не знаю.
— В твоем ауле живет и не знаешь?
— Он приезжий.
— Неважно. Покажешь нам его.
— Его уже нет.
— Куда же он делся?
— Уехал.
— Пусть так, Магомед, — согласился сержант, посмотрев в паспорте имя водителя. — А кому ты должен был передать канистры в Грозном? Имя, адрес?
— Не знаю.
— Станешь врать, будет хуже.
— Гражданин начальник, ну откуда мне знать его имя? — в голосе водителя послышались просительные нотки.
— Как же ты передашь товар?
— Он сам должен подойти ко мне.
— Где?
— В Грозном, я же сказал.
— В каком месте?
— На площади.
— Какой?
— Перед президентским дворцом.
Каждое слово из водителя приходилось вытаскивать клещами, но дежурные понимали, что овчинка стоит выделки: отследить цепочку, по которой передавались наркотики, было заветным желанием и мечтой каждого капэпэшника.
В том, что в пакетах наркотики, не сомневался никто.
— Поедем в Грозный вместе, мы хотим поговорить с этим человеком, — предложил сержант.
— Поедем, почему не поехать? — охотно согласился водитель, впрочем, ему ничего другого и не оставалось. — Тем более, без бензина мы сами теперь далеко не уедем. Только, боюсь, вы зря прокатитесь.
— Это почему?
— А вдруг тот человек не подойдет?
«Да этого наркокурьера на кривой не объедешь, — подумал генерал Матейченков. — Хитер, как дюжина лисиц». Он решил пока не вмешиваться в ситуацию, проследив ее развитие до конца.
— Поведешь себя правильно, перестанешь дурака валять — отпустим тебя, еще и денег дадим тебе и твоей даме, — сказал первый сержант, взвешивая в руке изъятый пакетик.
— И никто ничего не узнает, — добавил второй. — Только помоги нам, Магомед.
— Хорошо.
— Что в пакете?
— Вам же сказали — там стиральный порошок, — вдруг на чистейшем русском языке произнесла женщина в черном платке.
«И возговорила Валаамова ослица человечьим голосом», — подумал генерал Матейченков.
— Так ты по-русски знаешь? — удивился сержант. — Что же молчишь все время, как телеграфный столб?
Женщина отвернулась.
Девушка-сержант взяла из рук напарника пакетик, внимательно осмотрела, надкусила крепкими зубами. Понюхала содержимое, взяла немного порошка на язык, подержала некоторое время и выплюнула на снег. Лицо ее на мгновение сморщилось.
— Тьфу, гадость!
— Я же вам говорила, солдаты, что мы везем стиральный порошок, а вы мне не верите, — величественно произнесла чеченка.
— Этот стиральный порошок называется героин, — продолжала девушка, — причем высокой степени очистки. — Здесь, в Чечне, по-моему, такой не делают. Думаю, он турецкого производства. Или афганского.
Дежурные собрали пакетики в целлофановый мешок.
— Целое богатство, — заметил первый сержант, прикидывая его на вес. — Как думаешь, на сколько потянет?
Девушка пожала плечами:
— Не по моей части. Начальство разберется.
— Надо доложить по рации.
— Не спеши.
— А что?
— Сначала этих как следует обыщем.
— Ступайте оба в караулку! — произнес сержант и указал задержанным рукой на дверь.
— Будьте вы все прокляты, — без всякого выражения произнесла чеченка, первой ступив на крыльцо.
Ее досматривала за перегородкой девушка-сержант, водителем занимались оба дежурных. Тщательный личный досмотр увеличил число изъятых наркотиков, а также их ассортимент. Стало ясно, что эта парочка — серьезные наркокурьеры, и работа с ними по выявлению всей цепочки должна быть перспективной.
