– Ты тоже ничего тогда от нас ушел, – признал Валентин.
– Кто на что учился, – подытожил Саня и, обращаясь к Греку, попросил: – А нельзя ли ближе к телу?
– Ты прав, – признал тот, – я пришел, потому что хочу жить.
– Надо же, – восхитился Котов, – точно хочешь, не передумаешь?
– Точно, – заверил его Грек. – Дело в том, что...
После того как мы расстались с ним в девяносто первом в Швейцарии, он здорово помотался по миру, пока не осел в Париже, прекрасном городе для тех, кто хочет затеряться и не отсвечивать. Зарабатывал на жизнь выполнением разного рода частных заказов, то есть занимался тем же, что и некоторые из присутствующих.
Полтора месяца назад на него вышли какие-то люди из России с предложением, которое он после недолгих раздумий принял. И очень скоро об этом пожалел.
– Понимаете, меня наняли просто сымитировать покушение и потом еще понагонять тумана. Уже потом я понял, что ребята намерены пойти много дальше и хрен кто собирается оставлять меня в живых.
– А что не спрыгнул? – поинтересовался Валентин.
– Смысла нет, все равно потом бы достали, – ответил за Грека Саня.
– Вот именно, – согласился тот и, обращаясь ко мне, сказал: – Они хотели стравить нас с тобой, Скоморох, и...
– И под это дело грохнуть вас обоих и еще кое-кого, – продолжил мысль Котов.
– Что значит опер, – с удовлетворением признал тот. – Сразу врубился, мастерства не пропьешь.
– А мы? – поинтересовался Валентин.
– Лично вы, молодой человек, – повернулся к нему Грек, – служили в войсковой разведке и расстались с ней в звании, да, точно, капитана.
– Иди ты, – восхитился тот.
– Внешность у вас, знаете ли... Выглядите на двадцать три-двадцать четыре, а на самом деле не меньше двадцати девяти.
– Месяц назад стукнуло.
– Вы, – обратился он к Володе. – В прошлом служили в спецназе, причем, не просто войсковом, а очень серьезном.
– А я, по-вашему, не опер?
– Извините, Даша, нет. Во-первых, за пару лет операми не становятся, а во-вторых, слишком вы красивы для этой работы.
– Чудеса черной магии с ее последующим разоблачением, – восхитился Котов, – а все-таки..?
– Прошу меня извинить, отвлекся. Так вот, пять дней назад сюда приехала группа для участия в акции.
– Сколько штыков? – поинтересовался Саня.
– Двенадцать, и меня хотят добавить к ним.
– Тринадцатый воин, – восхитился я, – прямо старина Бандерос.
– Типа того.
– Подготовка?
– Могли бы найти и получше.
– В смысле?
– Трое вроде как из десантуры, остальные – просто наемные стволы, правда, с опытом.
– Национальный состав?
– Трое кавказцев, пара человек – из Средней Азии, остальные славяне. Командует бывший десантник, по повадкам – из прапоров.
– Очень интересно, – сказали мы с Володей почти хором.
– Вчера у них была тренировка в Подмосковье, меня туда тоже высвистали.
– Твоя роль? – спросил Володя.
– Ничего конкретного. Там до меня окончательно и доперло, что готовят раба божьего на роль тушки.
– Теперь о тренировке поподробнее.
– Бумагу дайте...
Ребята разошлись уже после шести утра. Даша ушла спать. Мы с Греком молча сидели на кухне. Разговор не клеился. Наконец, он сказал:
– Стас...
– Да.
– Я понимаю, что нет смысла просить прощения. Хоть по морде, что ли, съезди.
– А толку?
– Ты понимаешь...
– Давай без соплей, сколько лет уже прошло. Сработаем как надо и разбежимся краями. Условия связи помнишь?
– Конечно.
– Вот и чудно, давай топай, а то спать хочется.
В прихожей он остановился, глянул на меня и не рискнул протянуть руку, понимая, что я вряд ли подам свою.
– Пока.
– Аналогично.
Я уже было засобирался в спальню, под бочок к любимой (о, как!!!) женщине, но вместо этого заспешил на кухню, как будто кто-то тащил меня за шиворот и подталкивал под зад коленом.
После ласкового допроса Грека, в смысле, без применения перечисленных Дашей подручных предметов, все, казалось, встало на свои места. И только сейчас я понял, что едва не заглотнул очередного «болвана». Недаром же, уходя от меня утром, Котов угрюмо бросил, что у него «уже есть мнение по поводу всех этих дел», но он «с ним не согласен».
Кофе за ночь мне надоел, и я решил перейти на чай из хозяйских запасов. На мое счастье, Даша только притворялась гламурной дамочкой, в противном случае мне пришлось бы давиться модным зеленым с бергамотом и какими-нибудь другими добавками, вроде проросшей чечевицы, или лечебным «дристунком», а так нашелся вполне приличный черный индийский, который я без промедления заварил и употребил.
Добрый час с копейками просидел я на кухне, полоща брюхо остывшим чаем и рисуя разные разности на бумаге, пока в голове не сложился некий набросок будущего батального полотна.
Зазвонил телефон.
– Спишь?
– Заснешь тут.
– Ты понимаешь, – тут Котов взял театральную паузу.
– Только что понял и не уверен, что все правильно.
– Когда приедешь?
– После трех.
– Тогда до встречи, а я пока – спать.
– Хорошая мысль.
Я решительно растолкал и выгнал на работу хнычущую бизнес-леди и улегся на ее место, заведя будильник на полвторого.
– Они развели твоего Грека как последнего лоха, – заявил мне Саня Котов. На этот раз заседание штаба едва не обманутых вкладчиков происходило в расширенном составе. К нам присоединился Валентин, специалист по «связыванию общественности», Олег Квадратов, грубиян и бывший сослуживец Котова, а также невысокий седой крепыш в возрасте «хорошо за пятьдесят», молча пьющий свой кофе в уголке стола.
– Юрий, – представился он, подавая ладонь твердостью с паркетную доску.
– Юрий Витальевич у нас коммерческий директор, – добавил Сергей, – и наш с Володей и Герой первый командир.
– Стас, а ты не допускаешь, что Грек может быть с ними заодно? – спросил Валентин.
– Это вряд ли. После операции он им живой на фиг не нужен. Для них он уже труп, как и я, кстати.
– Не надо! – трагически возопил Котов.
– Сам не хочу, – успокоил я его. – Вчера я предложил Вайсфельду полностью поменять личную охрану Крупина, так он едва в окно не выпрыгнул от радости. Понятно, к чему клоню?
– Чего непонятного, – хриплым голосом заявил Квадратов. – Поставит в «личку» своих людей, те пропустят нападающих...
– И будут убиты вместе со всеми остальными, – подхватил его мысль Саня.
– Круто! – восхитился неизвестно чему Валентин.
Ситуация складывалась донельзя интересная. Со дня на день самолетами «Русской стали» в Москву прибудут четыре соучредителя и акционера фирмы, заслушать доклад ее президента о достигнутых под его руководством успехах в капиталистическом строительстве и порадоваться вместе с ним заработанной денежке. Всякие другие мелочи, типа перспективных планов, стратегии и направлений развития эту публику никогда не интересовали. Убедившись в том, что они стали еще богаче, акционеры-нахлебники дружно выразят доверие и восхищение президенту и в тот же день убудут восвояси, даже не бросив взгляда на родные березы с осинами. Весь их визит, как всегда, займет два дня, первый день – прилет и отдых, второй – собственно заседание и разъезд. Как правило, эти мероприятия проходят в одном из трех мест, особняке Крупина в Валентиновке или одной из двух загородных резиденций «Сталеваров»: на Тарбеевом озере под Сергиевым Посадом и под Кимрами на Волге. С учетом того, что ожидалась нехилая потасовка со стрельбой, и по слезной просьбе самого олигарха, его особняк решено было не разрушать, и лично Вайсфельду приказано готовить к приезду гостей резиденцию номер один на озере. Об изменении планов шефу безопасности предстоит узнать только в день заседания.
– Их будет больше, чем мы ожидали, два десятка как минимум, – заявил молчавший все время Юрий. – И работать будут совсем не те клоуны, которых «засветили».
– А я о чем? – горестно молвил Саня.
– Придут и будут действовать минимум тремя группами, так же и отходить планируют, – продолжил тот.
– А нас всего-то девять, командир, – напомнил Сергей.
– Значит, придется усилиться. Есть у меня кое-какие задумки, так что, думаю, пять-шесть человек плюс к уже имеющимся нам хватит. И обязательно нужен второй снайпер.
– А первый? – поинтересовался я.
– Насчет первого не волнуйся, – успокоил меня Володя.
В кабинет вошел длинноволосый персонаж в джинсовом прикиде и с «фенечками» на запястьях. Без сомнения, тот самый компьютерный, заваленный моими стараниями работой по самые уши.
– Что, Леха? – спросил Олег.
Названный Лехой подошел ко мне и выложил стопку распечатанных на принтере листов.
