Демонстративно зевнув, она одарила Вадима игривым взглядом.
– Ой, спать хочется.
– Ты ложись, а я потом на полу себе постелю.
– А вдруг меня украдут ночью? – вопрос был, без сомнения, провокационный.
– Ты хочешь сказать, что мне нужно быть поближе? – Вадим принял ее игру. – Я двумя руками «за», только вряд ли сразу усну в объятиях с такой красивой женщиной…
– А кто говорит, что сразу?
– Тогда я пошел в ванную.
– Давай, я тебя жду…
* * *
Утро теплым лучом коснулось лица Соколовой. Ее персональный сторож тихонечко посапывал рядом. Женщина открыла глаза и подумала, как хорошо ей было вчера с ним. Она провела рукой по его волосам, и Вадим сразу открыл глаза.
– Сколько времени? – первым делом спросил он и, не ожидая ответа, быстро повернулся на бок. Напротив на стене висели часы.
– Половина девятого! О черт!
Он быстро вскочил и принялся одеваться.
– Давай остатки курицы разогрею, – предложила Татьяна.
– Ты сама завтракай, я убегаю, – торопливо натягивая брюки, ответил мужчина, – на ходу чего-нибудь пожую. В девять нужно у босса быть. Да! Телефон отключи!
Соколова проводила молодого человека и включила телевизор. На канале НТВ шел какой-то ковбойский вестерн с Клинтом Иствудом в главной роли. Кадетка не очень любила эти стрелялки, но, поскольку на других каналах вообще ничего не заинтересовало женщину, она оставила фильм. Блондинистый герой мгновенно выхватывал револьвер и убивал своих врагов. К концу вестерна он застрелил главного злодея и с молчаливым достоинством покинул городок.
Умывшись, Соколова основательно позавтракала и от нечего делать села наводить макияж.
«Интересно, что предпримет Хомяков? Если он вообще захочет что-либо предпринимать, – тут же внесла она мысленную поправку. – Почему все это приключилось со мной? Должна же быть какая-то причина! Только из-за того, что я нашла убитую девушку? Ее мог найти кто угодно! Те же рабочие из депо, что гоняли за милицией, пока я труп сторожила! Стоп! Посмотрим на дело другими глазами! Со стороны Тореадора!»
Соколова положила тушь на стол и торопливо направилась на кухню. Пачка сигарет со вчерашнего вечера лежала на столе. Татьяна вытряхнула одну и закурила.
«Допустим, Марина должна была кому-то передать этот самый ключ. Ее убивают. Ты, Соколова, находишь труп, и у тебя достаточно времени, чтобы незаметно забрать какую-либо вещь, например, тот же самый ключ! Дальше ты начинаешь расспрашивать об убитой, грозишь Левану сообщить о нем милиции. Да этого вполне достаточно, чтобы тобой заинтересоваться! Потом бандиты возвращаются в дом, где ты должна издыхать в объятиях недоумка-садиста, и находят его труп! Причем Битка убил кто-то, а не ты – это ясно как белый день! Значит, у тебя есть сообщники, и подозрение, что ты не случайный человек во всем этом деле, перерастает в уверенность! Отсюда и ультиматум, потому тебя и "пасли" красные "Жигули". Да и Марк наверняка не преминул сообщить о Вадиме. В общем, ты умная девочка и делай сама соответствующие выводы!»
Татьяна нервно затушила окурок и прикурила новую сигарету. Потом вернулась в комнату и вытащила из своей сумочки ручку. Поискала листок бумаги и за неимением лучшего взяла со столика журнал.
Появился первый кружок, внутри которого Кадетка написала «Марина Крючкова». Рядом она нарисовала второй кружок.
«Как звали вторую девушку? – Она покопалась в памяти, еще раз анализируя рассказ Павла. – Ага! Ольга… Са… ладно, фамилия пока не важна. Стоп! Убийца заказывал блондинку и желал, чтобы ее звали Света!»
Во втором кружке появилась надпись: «Света» и в скобках – «Ольга С».
«Идем дальше!» – Татьяна нарисовала еще один кружок.
«Кого пишем сюда? Конечно же, Леванчика!»
Ей захотелось кофе, и она поставила чайник на плиту, после чего вернулась к прерванному занятию.
Появился следующий кружок с надписью внутри: «Мандарин». После чего Татьяна обвела три кружка одним большим и написала внутри: «Ночная фея». «Леван» внутрь большого круга не попал, но примостился рядом со стороны «Марины».
Автоматически за большим кружком появился кружок с надписью внутри: «Павел».
«Кого его приятель упомянул, когда влетел к нам в комнату?»
Рядом с «Павлом» появился следующий круг. В нем обозначилось: «КИН». Их объединил общий круг. В нем Таня написала: «Мандариновская "крыша" и на всякий случай поставила знак вопроса.
Следующий круг появился уже рядом с «Леваном», и туда Соколова уверенно вписала: «Тореадор».
«Кажется, все, – сказала себе женщина, – теперь попробуем установить между всеми ними связь».
Первая стрелка пошла от мандариновской «крыши» к «Ночной фее», вторая от Тореадора к Левану. От Левана она побежала к Марине.
Тут Татьяна остановилась.
«Стоп! А убийца, который во всем сознался и тем самым так обрадовал Варенцова? Кстати, еще одна мутная фигура!»
Убийцу Татьяна предпочла пока не трогать, равно как и правоохранительные органы.
«Предположим другое…»
Но предположить Татьяна ничего не успела, поскольку ключ в замке повернулся, и она прервала свое занятие.
Вместе с Вадимом приехал и Хомяков собственной персоной.
– Кружки рисуешь? Ну-ну, – вместо «здравствуй» бросил он Соколовой, – самое время.
По его тону Татьяна поняла, что вряд ли ее ждут хорошие новости. Действительность превзошла все ожидания.
– В общем, так. Помочь тебе я ничем не могу, – усевшись на табурет, сразу приступил к делу Эдуард Максимович. – Те дяденьки, которые требуют от тебя этот самый ключ, принадлежат к кавказской группировке. Занимаются наркотой. Телефон, который тебе оставили, принадлежит их связному. Как ты сумела им дорогу перейти – ума не приложу. Ни на какие контакты ни с кем, кроме тебя, они идти не собираются. Так что у тебя два варианта: либо отдать то, что они требуют, либо тикать ко всем чертям из Тарасова. Вот так-то…
Перед Татьяной разверзлась пропасть. По сути дела, Хомяков просто оставлял ее один на один с бандитами.
– Домой можешь возвращаться спокойно. До окончания срока ультиматума тебя трогать никто не будет. Ну а там… – он красноречиво развел руками. – Теперь дальше. Павел твой номинально владеет небольшим страховым агентством с эффектным названием «Виват». Фактически он находится в бригаде некоего Климентьева Игоря Николаевича. Из бывших, поняла?
Татьяна угрюмо кивнула головой.
– Поехали дальше, – Эдуард Максимович достал сигарету, прикурил от лежащей на столе Татьяниной зажигалки. – «Ночная фея» и ряд подобных заведений находятся под его «крышей». Кстати, Варенцов, скорее всего, его человек.
«Это и ежу понятно, козел старый!»
– Насчет Сиделина не знаю. По слухам, он порядочный мужик. Павлик твой тоже работал когда-то под его началом. Кальмин Павел Семенович. В своих кругах носит погоняло Кальмар. Климентьева турнули из органов в девяносто втором. Тогда и Кальмар рядом с ним окопался.
– А за что КИНа турнули?
– Кого?
– Да Климентьева! Это они его так сокращенно зовут.
– А! Не выяснял, да и какое это имеет значение?
«Действительно, никакого».
– Ну, вот и все, чем я могу тебе помочь. Собирайся, Вадим тебя домой отвезет.
– Ну, спасибо и на этом! – Татьяна не старалась скрыть своего сарказма.
– Пожалуйста, – невозмутимо парировал Хомяков. – Да… поступай как знаешь, но советую тебе испариться из города. Хотя бы на годик. Но не уверен, что это тебе поможет.
Никогда еще Татьяна не чувствовала себя так паршиво. Ощущение такое, будто на тебя надвигается каток, а ты лежишь на асфальте и не можешь сдвинуться с места.
– Денег тебе дать? Взаймы, конечно.
– Спасибо, обойдусь… А вообще-то давайте.
– Вот это разумно.
Хомяков полез в бумажник и достал пять стодолларовых купюр.
– Оружие… Мне нужно оружие.
– Вот в этом я как раз не уверен. И пойми ты: в нынешних обстоятельствах я действительно ничем не могу тебе помочь. Я не господь бог, есть пределы и моих скромных возможностей.
– Да, я поняла. Спасибо за все, что сделали, Эдуард Максимович. – Слезы душили ее, и Татьяна еле сдерживалась, чтобы не разреветься.
– Ну, все! Давайте.
После этих слов он поднялся, тем самым показывая, что разговор окончен.
– Последний вопрос, Эдуард Максимович. Вы хоть догадываетесь, что за ключ им нужен?
– Честное слово, не имею ни малейшего понятия.
Они с Вадимом покинули приютившую на ночь Соколову квартиру.
– Я бы попытался тебе помочь, но понятия не имею, как это сделать, – неожиданно, честно глядя женщине в глаза, заявил подчиненный Хомякова.
– Вадик, ничего, я как-нибудь сама, – чуть улыбнувшись, ответила Кадетка и, остановившись, добавила: – Не провожай меня, я сейчас домой не поеду. Там мне пока нечего делать.
– Как знаешь, – виновато пожал плечами молодой мужчина.
Круто развернувшись, Татьяна пошла по улице вниз. Она чувствовала, как Вадим провожает ее взглядом. Завернув за угол, она остановилась и прижалась спиной к стене.
