– Вот и будет тебе справедливо. А теперь быстро разошлись. Пока мы тут базарим, эта гнида ноги может сделать.
Все отправились искать «гниду». Фермер нашел только лодку и караулившего ее Изюма. Он ждал на том самом месте, где его оставили, мокрый и злой как собака. Фермер пожалел его и отправил в магазин.
– У самого входа там одежонку тебе подобрали, – сообщил он. – Переоденься в сухое. Для Енота тоже готовили, да кто-то его грохнул, пока мы магазин шмонали. Ты никого здесь не видел?
– Нет, – ответил встревоженный Изюм. – Все тихо было. А кто его грохнул?
– Говорю же, никто не видел! Он на шухере стоял, а когда мы вышли – он уже готов был. Башку ему проломили и в воде оставили. Ну он и задохся.
На Изюма эта новость произвела самое неприятное впечатление. Он даже забыл, что стоит мокрый, едва ли не по пояс в воде.
– Давай, жми! – пожалел его Фермер. – Переоденься. Там, между прочим, глотнуть можно. Для поднятия настроения.
– Оставили, что ли? – недоверчиво спросил Изюм.
– Оставили-оставили! – засмеялся Фермер. – Да там этого добра полон магазин. Из горла пей – фруктами закусывай. Хочешь бананом, хочешь апельсином. Я там знаешь чем заправился – черной икрой! Нажрался – во! Даже тошнит. Там сейчас Вовчик с Козырем – спросишь у них, где что.
– Ладно, пожрать я бы не отказался, – пробормотал Изюм. – Ты за лодкой присмотри тогда...
Оглядываясь на каждом шагу, он доплелся до торгового центра и нашел Вовчика с Козырем. Те уже по второму разу осмотрели торговые залы, где теперь едва ли не каждый отдел хранил следы разгрома. Обходить все снова казалось обоим совершенно излишним и неинтересным, поэтому осматривали они магазин весьма поверхностно. Угрызений совести от этого ни тот, ни другой не испытывал. Они были уверены, что никого в магазине нет, а шальной бродяга, убивший Енота, давно подался в иные края.
Появление замерзшего Изюма развлекло их. К товарищу следовало проявить сочувствие, и они его проявили. Изюма переодели и показали, где можно пожрать и выпить. Вовчик помнил про угрозу Черного, но с Изюмом все-таки выпил – совсем чуть-чуть.
Едва Изюм немного пришел в себя и расслабился, как появились Черный и Зацепа, оба мрачные, злые и мокрые.
– Ну что, ничего? – спросил Черный, подозрительно вглядываясь в лица своих подручных. – И у нас ничего. Удрал, гад! Но это не менты, менты так не делают. Лодка хоть на месте? За ней кто следит – Фермер? Ладно, отправляемся, пока Фермера не грохнули. Даст бог, встретим еще этого гада!
Магазин он покинул последним. Перед тем как переступить порог, еще раз осветил фонариком пустой торговый зал, небольшой вестибюль, истоптанный мокрыми следами, неодобрительно покачал головой и вышел. Что-то смущало его во всем этом беспорядке, какая-то странная деталь, которую он несомненно видел, но не мог вычленить из общего хаоса. Водки он не пил, но напряжение этого дня было так велико, что Черный и без того чувствовал себя словно оглушенным. Смерть Енота тоже ошеломила его. Опасность никуда не делась даже этой ночью, она бродила где-то рядом, невидимая, но реальная и безжалостная. Игнорировать это обстоятельство было невозможно. Черный не стал задерживаться в магазине, искать то, что подсознательно насторожило его, но дал себе зарок почаще оглядываться.
С Фермером ничего не случилось. Он сидел в лодке и клевал носом. Дождь все лил, и вода на улицах прибывала. Плыть можно было совершенно свободно, не опасаясь, что дно лодки заденет за твердую поверхность мостовой.
– Ну, бляха-муха, чистая Венеция у вас теперь, Зацепа! – сказал Черный, когда они уселись в лодку. – Есть, говорят, такой городишко в Италии – там улиц вообще нет. Все дома на воде стоят. Выходишь утром с бодуна и сразу – бултых в канал! Никакого пива не надо.
Зацепа не ответил. Сидя на носу лодки, он мрачно смотрел на залитый водой город. Все прочие тоже притихли. Черный понял, что если он сейчас же не придумает какой-то выход, то новая вспышка недовольства станет неизбежной. Да и вообще нужно было поскорее провернуть что-то серьезное, потому что до рассвета оставалось не так много времени.
– Ладно, говори, где тут в вашей Венеции камнями торгуют! – предложил Черный. – Плывем прямо туда и берем все, что сможем унести. Если навар будет приличный, пустимся в дальнее плавание. К рассвету нас здесь уже не будет.
– Через два квартала ювелирный, – пробурчал Зацепа. – Прямо плыть надо. Только там рядом ментовка. Опорный пункт.
– Эти пункты и в сухую-то погоду всегда на замке, – презрительно сказал Черный. – А уж сейчас там наверняка никого нет. Будут тебе менты в темноте и сырости сидеть!
Сидевший на веслах Фермер лениво греб, словно не слыша, о чем идет разговор. Однако лодка шла именно в том направлении, какое указал Зацепа, и через некоторое время они выплыли прямо на витрину небольшого магазинчика, расположенного на первом этаже двухэтажного дома. Над витриной красовалась вывеска: «Диадема», а за толстым стеклом на багровом бархате сверкал тот самый предмет, в честь которого был поименован магазинчик, но уже в реальном воплощении.
– Нормальная цацка! – оживился Вовчик. – Берем, Черный? Тут всем на оставшуюся жизнь хватит!
– Пацан ты! – снисходительно заметил Черный. – Этой цацке цена – грош. Стекло здесь и то больше стоит. Ты думаешь, на хрена ее на виду положили? Чтобы дураков вроде тебя заманивать. Настоящие камни внутри должны быть, в сейфе.
– Чем сейф-то ломать будем? – подал голос Козырь. – Взрывчатку в машине оставили.
– Гранаты есть, – коротко сказал Черный. – Главное, в магазин попасть. Я вижу, тут больше на ментов надеялись. Датчики на витрину налепили, а решетку ставить постеснялись. Давай, Фермер, долбани веслом по витрине! А цацку эту Вовчику отдадим – пусть радуется.
Черный пытался шутить, а самого по-прежнему грыз червь сомнений. Он все старался понять, что смутило его в торговом центре. Что-то было там не так. Что-то появилось там странное, чего не было, когда они вломились туда в первый раз. Но Черный никак не мог сообразить, что это было.
Фермер воровато оглянулся по сторонам, осторожно вытащил тяжелое весло из уключины, несильно размахнулся и приложился по широкому стеклу витрины. Стекло надломилось с пронзительным звуком, а потом провалилось внутрь, распавшись на крупные осколки.
– Всего и делов, – несколько удивленно сказал Фермер.
Придерживаясь за раму, Черный подтянул лодку к самой витрине. Из магазина на него пахнуло прохладой и каким-то приятным запахом – здесь, видимо, применяли освежитель воздуха.
– Козырь, Изюм, Зацепа! Лезьте за мной! Вовчик с Фермером остаются. Да по сторонам смотрите, а не на стекляшки свои!
Вчетвером они ввалились в пустой магазин. Черный посветил по сторонам фонариком. Они увидели длинную комнату, с одной стороны которой стояли два кожаных кресла и стеклянный столик. На стенах для оживления интерьера были размещены какие-то вьющиеся растения. Над окном торчала коробка кондиционера. Напротив кресел располагался застекленный прилавок, но сейчас он был пуст. Судя по всему, драгоценности находились в соседней комнате, но дверь, за которой они находились, была снабжена стальной решеткой, запертой на висячий замок с секретом.
Черный выругался, полез в карман и сунул Козырю в руку гранату.
– Что хочешь делай, а дверь открой! – сказал он.
– Проволока нужна или шнур какой, – сказал Козырь, взвешивая гранату на ладони.
– Поищи здесь. Наверняка что-то подходящее найдется, – сказал Черный. – Вот бери Зацепу, и ищите.
Он знал, что на Козыря всегда можно положиться. Если речь шла о том, чтобы взорвать что-то, то равных Козырю не было. Он мог сделать бомбу из коробки спичек. И только он знал, в какое место и сколько взрывчатки нужно заложить, чтобы разнесло любой замок. Черный жалел только об одном – что не познакомился с Козырем раньше.
И на этот раз все было проделано на высшем уровне. Уже минуты через две-три Козырь и Зацепа появились. В руках Козырь держал тонкий шнурок, который другим своим концом уходил в глубину помещения. Убедившись, что лодка с пассажирами находится в безопасной зоне, Козырь сказал: «Спокойно!» – и сильно дернул шнур. Почти сразу же в магазине глухо грохнуло, в окно вылетели какие-то черные ошметки, а на втором этаже здания разбились все стекла.
– Я это дело креслом привалил, – объяснил Козырь, – чтобы осколки внутрь ушли.
Черный только собирался похвалить его за хорошо выполненную работу, как вдруг со второго этажа донеслись испуганные крики, чья-то всклокоченная голова на мгновение высунулась в окошко и тут же исчезла.
– Твою мать! – сквозь зубы сказал Черный. – Про этих-то уродов я и забыл!
Он действительно начисто забыл о том, что в городе живут люди, что они никуда не делись и всемирный потоп, который должен был списать все грехи, – не более чем иллюзия. Это неприятное открытие разозлило Черного, но и заставило пошевеливаться.
