Сколько они вместе прослужили, но Николай никак не мог привыкнуть к шуткам и неожиданным выходкам командира своего отделения.
Неуловимым движением Федор убрал леденящее шею ефрейтора лезвие и глухим голосом из-за спины напоследок сообщил:
– Ну, раз на смену пришел, тогда я пост сдал.
– Пост принял, – автоматом ответил Стоянов, даже не поняв, что за его спиной уже никого нет.
Разыскав свободное место в одной из комнат, старший сержант бросил прямо на пол ранец под голову, автомат положил под правую руку и тут же погрузился в чуткий, без сновидений сон, как и положено разведчику.
Новый день начался с погрузки в прибывший за разведчиками «ГАЗ-66». Прапорщик Фомин на правах старшего занял место в кабине, остальные разместились в кузове под брезентовым тентом.
Водитель оказался словоохотливым молоденьким пацаненком из срочников, призванным из далекой уральской деревни. Всю дорогу курносый салабон болтал без умолку, развлекая угрюмого на вид, но добродушного прапорщика разными байками. Тот лишь неопределенно кивал, погруженный в свои мысли.
Наконец, когда «ГАЗ», проехав бригадное КПП, миновал плац и остановился у двухэтажной казармы, где размещались разведрота и рота антитеррора, Фомин не выдержал и с укоризной сказал:
– Вот теперь я знаю, у кого язык без костей.
На что водитель лишь задорно рассмеялся.
Возле казармы разведчиков поджидали командир группы Звягин и снайпер Овсянников.
– Равняйсь, смирно, – скомандовал Фомин, разведчики вытянулись во фронт, а прапорщик, приложив правую руку к виску, сделал несколько шагов вперед и доложил по уставу: – Товарищ старший лейтенант, разведгруппа прибыла с тактических учений.
Но его перебил Звягин:
– Вольно. – И добавил явно не по уставу: – Я в курсе ваших успехов, Петр Романович.
За полчаса до приезда разведчиков командир группы был на совещании у адмирала Бастагина. Оказалось, что их «командировка» на Запад уже начала давать свои результаты. Завербованный агент прислал план операции «Руно». Операции, по которой чеченцы собирались изъять из тайника золото и вывезти его в Европу.
Сергей Пелевес (и Звягин был с ним полностью согласен) скептически относился к этой информации, подозревая изощренную дезу, при помощи которой сепаратисты хотят ввести в заблуждение командование федеральных войск. Уж слишком оперативно сработал агент.
У адмирала на этот счет была прямо противоположная точка зрения.
– Слишком детально расписан план. Для того чтобы подготовить такую дезу, недели мало. Скорее всего, наш «казачок» получил доступ к бумагам боевиков, вот и решил воспользоваться, раз все равно попал как кур в ощип. Но как бы там ни было, проверять придется.
Время, отведенное для проверки, оборачивалось для морпехов краткосрочным отпуском.
– У вас четыре дня на отдых, – сообщил своим бойцам Звягин. – Пятый используем для подготовки к рейду. На шестой уходим в горы. Вопросы есть?
Вопросов, как всегда, не было.
* * *
Несмотря на надежные документы, в Нарчик Малик Негаев решил все же не заезжать. Числящийся в «пропавших без вести» бывший милиционер из Ростова к берегам родного Каспия добирался на попутках. Так легче не привлекать к себе внимания. Последним «извозчиком» стал черноусый водитель-дальнобойщик, управляющий многотонной «Вольво».
Водила доставлял в Москву раннюю капусту. Чтобы побольше заработать, в дальнюю дорогу отправился без напарника, а потому, возвращаясь домой, устал, как собака, и своего пассажира попросил только об одном – не молчать, потому что боялся заснуть за рулем.
Малик же был не особо настроен на длинные пустые разговоры. Внутри стыл холод страха перед возможным разоблачением. Но ехать все же нужно было, и бывший оперативник нашел для себя выход, начав пересказывать в деталях длиннющий сериал, который недавно видел по видео.
К большому удивлению Малика, его душещипательный рассказ суровому на вид водиле пришелся по душе. Он даже несколько раз к месту вставлял свои комментарии. Наконец на темной трассе желтый луч фар выхватил отметку «20», до города оставалось двадцать километров.
– Притормози здесь, – попросил водителя Малик, указывая на обочину. Черноусый надавил на педаль тормоза, сворачивая на край трассы. Проводил взглядом выпрыгивающего из кабины спутника и сожалением произнес:
– Жаль, брат, что ты так рано выходишь.
На что тот лишь развел руками и с неловкой улыбкой растворился в темноте.
«Вольво» шумно унеслась, и Малик снова вышел на дорогу. С противоположной стороны с погашенными огнями стоял черный внедорожник «Тойота Лэндкрузер».
Фары джипа несколько раз призывно вспыхнули, автомобиль проехал несколько десятков метров вперед, развернулся и остановился возле Малика. Из распахнувшейся двери выбрался Заурбек Негаев. На нем была новенькая милицейская форма, полковничьи погоны отливали золотом, а на высокой тулье форменной фуражки примостился двуглавый орел.
– Здравствуй, сынок, рад тебя видеть, – Заурбек крепко обнял племянника.
– Я тоже, – тихо ответил Малик. Холод внутри него все еще не растаял. Недаром старики говорят, что ожидание смерти страшнее самой смерти.
– Нечего нам здесь отсвечивать, – внезапно спохватился полковник и распорядился: – Садись в машину, нужно немедленно отметить твое возвращение.
Забравшись в салон, Малик увидел за рулем мрачного вида кавказца в цивильной одежде.
– Домой мы не едем, – когда джип тронулся с места, обратился Заурбек к водителю. – Люди пошли нынче ненадежные, могут заложить. Так что едем в мой охотничий домик, вот там и отметим твое возвращение как положено.
Малик промолчал, от него ничего не зависело, и он это хорошо понимал. «Лэндкрузер» свернул с основной трассы и поехал по едва заметной грунтовой дороге, ведущей в горы.
В последние годы ездить в темное время суток в горы мало кто решался. Можно запросто напороться на бандитов или, того хуже, на мину.
Решив отправиться в свой охотничий домик в горах, Заурбек знал, что делает. Заместитель начальника районного отделения в своей вотчине был полноправным хозяином, даже большим, чем сам начальник РОВД.
Наконец внедорожник миновал крутой поворот и выехал на широкую поляну. Яркий свет фар выхватил большие железные ворота, которые при появлении хозяйского авто распахнули двое безмолвных рабов, когда-то подаренные Заурбеку самим Шамилем Хромым. Они уже давно утратили не только человеческий облик, но и свойственные людям инстинкты, прекратили попытки бегства, сопротивления, радуясь, что их кормят, а за провинности лишь бьют, а не убивают, как это делают чеченцы в горных аулах.
Охотничий домик оказался двухэтажным каменным строением с деревянной террасой и множеством вспомогательных строений. Территория усадьбы занимала почти полтора гектара земли с реликтовыми деревьями, и была огорожена высоким деревянным забором. Здесь при желании можно было незаметно для посторонних глаз разместить большой отряд. Впрочем, боевики, шастающие по Кавказу, неоднократно бывали в гостях у полковника милиции Негаева.
Внедорожник подкатил к террасе, недовольно чихнул мотором и замер.
Первым на землю ступила нога хозяина, Заурбека Негаева, следом вышел его племянник, оглядываясь по сторонам. Полковник указал на вход в дом и приобнял родственника за плечо:
– Ну, что, пошли, отметим твой приезд.
– А как же твой человек, дядя? – оглядываясь на темный силуэт водителя, спросил Малик.
– Он – воин Аллаха, и ему лучше не видеть нашу трапезу, – поучительно ответил старший Негаев, подталкивая племянника к двери.
Малик бывал в домике дяди неоднократно, и сейчас, войдя в зал, с удовольствием отметил, что здесь все осталось как и прежде. Так же горел камин, отбрасывая на стены уютные блики, и весело трещали сухие поленья, распространяя приятный аромат древесины и ровное тепло. Со стены свисала огромная шкура бурого медведя, на ней хозяин развешал охотничьи ружья, кинжалы. Оружие было богато отделано золотой и серебряной инкрустацией. Со стены напротив на вошедших пялилась огромными темными глазами голова крупного оленя, а под ней в рамках из красного дерева висели многочисленные фотографии хозяина с его лучшими охотничьими трофеями.
В центре зала стоял небольшой овальный стол, заставленный различными закусками и угощениями, в высоком хрустальном графине брильянтовыми проблесками играл марочный коньяк.
Вплотную к столу были придвинуты два глубоких кресла. Заурбек, указав на одно из них, сказал племяннику:
– Присаживайся, Малик, и обойдемся без церемоний. Времени у меня мало, а поговорить нужно о многом.
Младший Негаев молча подчинился дяде.
Заурбек умостился напротив и сразу же взял за узкое горлышко графин, наполнив рюмки благородным напитком.
