– Ты предупреди Хинара, что вляпалась, – посоветовал Генри.
– Я не вляпалась.
– Они, по-моему, очень расстроились из-за «Часов в прострации».
– Давно мечтала, чтобы эта ерунда упала и разбилась.
Мориса начало знобить. Наверное, из-за наркотика в крови, потому что холода он не чувствовал.
Чудесное спасение, черно-розовые разводы в полости машины, присутствие Лейлы, ночное небо с блистающей россыпью звезд за лобовым стеклом – все это складывалось в такую ошеломляющую и завораживающую картину, что у него не осталось больше ни страха, ни способности аналитически мыслить. Он мог только жить текущим моментом, не пытаясь так или иначе объяснить происходящее.
Похоже, часть разговора он пропустил, потому что погрузился в черно-розовое забытье, цветом и очертаниями повторяющее узор на потолке салона, а когда очнулся, Лейла говорила:
– …Так и мотаемся с Хинаром по Галактике. Интересней всего развлекаться там, где меня еще не знают. А недавно один очень симпатичный человек предлагал мне престижную и высокооплачиваемую работу в официальных структурах!
– О?.. – Генри, скрытый от Мориса спинкой пилотского кресла, издал заинтригованное восклицание.
– Поль звал к себе в отдел, – рассмеялась Лейла. – У него там все очень мило и либерально, ты же знаешь Поля. Народу немного, и народ занятный. Наверное, мне бы даже понравилось… Но – я предпочитаю оставаться кошкой, которая гуляет сама по себе. Так ему и сказала, он понял. Я, конечно, не против поучаствовать в какой-нибудь веселенькой авантюре, и если нужна помощь – Поль всегда может на меня рассчитывать. Он уже несколько раз привлекал меня к операциям и за это выбил для меня статус внештатного сотрудника. Вот смотри, – развернув кресло так, что Морис теперь видел ее в профиль, она что-то показала собеседнику. – Полезная штучка, особенно учитывая мое темное происхождение…
Морису хотелось в туалет. Уже давно хотелось, но он только сейчас почувствовал, что способен самостоятельно встать и выполнить необходимые действия.
– Извините… – пробормотал он, неуверенно поднимаясь с кресла.
На него посмотрели без раздражения, но и без малейшего интереса.
– Вот эта дверь, – догадавшись, в чем дело, подсказала Лейла. – Не перепутай с выходом наружу.
И снова повернулась к Генри.
Кабина туалета отделана блестящим черным пластиком под мрамор. Над раковиной с золотым краном – большое зеркало, и в нем маячит несчастное лицо мальчишки, побитого школьными хулиганами.
«Ты должен завоевать эту девушку! – с неприязнью глядя на отражение, подумал Морис. – Должен, понял? Только попробуй кому-нибудь ее уступить!»
Когда он вернулся в салон, Лейла смерила его долгим взглядом, отнюдь не теплым («Ей, что ли, не понравилось, что я без спросу воспользовался туалетом?!»), и потом сказала, обращаясь к киллеру:
– Так это, значит, тот самый Морис, который говорил гадости в адрес Поля? Знала бы – не стала бы ради него так бегать. Я же все пятки сбила…
– Я извинился! – испуганно выкрикнул Морис. – Честное слово… Я хотел заступиться за Веронику Ло, потому что я любил ее.
– А почему в прошедшем времени? – слегка удивилась Лейла.
Темно-синие глаза чуть сощурились, от этого ее мерцающее фарфоровое лицо стало еще загадочней и прелестней. У Мориса дыхание перехватило. В то же время он понял, что Лейле не шестнадцать и не восемнадцать, как показалось вначале. Не меньше двадцати пяти. У нее глаза женщины, сознающей свою силу и обладающей разносторонним жизненным опытом. Мориса это не разочаровало, только еще больше восхитило.
– Потому что теперь я люблю другую, – признался он, с трудом выталкивая из горла слова, и, решившись, добавил хриплым шепотом: – Я люблю вас…
На это ушли все его внутренние ресурсы. Обмякнув, Морис уселся мимо кресла, на темно-розовый ворсистый пол.
– Это у него отходняк после «Вектина-гаммы», – спокойно заметила Лейла, обращаясь к Генри.
– Мы уже на месте, иду на посадку, – жизнерадостно отозвался киллер. – Морис, сам дойдешь до дверей или тебя проводить?
– Проводить, пожалуйста, – задремавший страх опять поднял голову. – Главное – двери!
– Генри, накинь мое манто, – деловито посоветовала Лейла, когда машина опустилась на площадку перед корпусом. – В этом шкафчике, внизу.
Тот завернулся в роскошные серебристо-черные меха, а Морис заранее обхватил руками плечи. Вышли наружу, использовав шлюзовой режим, чтобы Лейла в ее сотканном из паутины кимоно не замерзла.
Сугробы искрились в желтом, белом и оранжевом свете мобильных фонарей. На катке и на ледяных горках, как обычно в этот час, полно народу. У Мориса зуб на зуб не попадал. Бегом дошли до крыльца. За дверью, как полагается, вестибюль – все в порядке.
– Завтра свяжемся.
Генри откровенно торопился.
– Подожди, – остановил его Морис. – Ты сказал, помнишь, что Вероника Ло и Лейла похожи не случайно, почему?
– А, дело в том, что обе девушки обладают некоторым сходством с представителями аристократии одной нечеловеческой расы… Но эта история, во-первых, длинная, а во-вторых, такая, что ее не на ночь рассказывать.
Киллер подмигнул, кутаясь в женское манто, и скрылся за дверью.
«Ну и черт с тобой!» – расстроенно подумал Морис и направился через тускло освещенный вестибюль к лифтам.
Бланка устроилась в одном из продуваемых сквозняками холлов с ободранными светлыми стенами и броско раскрашенной, но расшатанной мебелью. После скандала на Хрустальной вилле Морис с ней не разговаривал и вел себя так, словно они вообще не знакомы, и у нее выкроилось время для просмотра последних выпусков реалити-шоу «Найди свою половинку».
Там все было по-прежнему: бури в аквариуме, скат с зеркальными зубами, кокетливые и беспомощные уловки Моники… Через полчаса Бланке стало скучно, и она, изнывая, то начинала следить за черепахой-уборщиком, которая со скрежетом ползала по полу, то поднимала голову и смотрела в окно (снег тихо сыплется на открыточные елочки и громадную ледяную горку), то снова переводила взгляд на экран дешевого карманного плеера – с таким чувством, словно выполняла тягостную повинность. Надоели ей эти «половинки» – до оскомины, до скрежета зубовного, до бешеного желания расколотить их аквариум к чертовой матери… Разумеется, ей тут же стало за это стыдно.
Неизвестно, до чего бы еще Бланка дошла, но тут просигналил передатчик, болтавшийся на поясе рядом с брелком.
– Привет! Ты прилетишь ко мне в гости? Мультики посмотрим, у меня есть всякие… А то мне сегодня долго под капельницей лежать, потому что завтра мы с Чеусом на целый день пойдем в ЗИП, смотреть рыцарские турниры. Приходи…
– Хорошо, – выключив плеер (ведущая-скат так и не успела договорить остроту в адрес кого-то из половинок), согласилась Бланка. – Я буду часа через два.
– За тобой слетает Чеус.
– Тогда я должна ему объяснить, как меня найти…
– А он уже знает, где ты живешь.
Значит, телохранитель Марсии по крайней мере наводит справки о тех, с кем его маленькая подопечная заводит знакомства, хотя бы это радует.
Чеус появился через полчаса и позвонил не из машины, как Бланка ожидала, а из холла. Наверное, ему хотелось посмотреть изнутри на новогоднюю резиденцию, а дежурные охранники ушли, как обычно, кататься с горки. По идее, автоматика не должна была пропустить постороннего дальше первого этажа, но если наладчики здесь такие же, как Морис… Бланка сама на себя рассердилась: нехорошо так думать о ком бы то ни было.
Подкрасив веки перламутрово-серым карандашом, она набросила на плечи «пилотскую» куртку и вышла из номера в коридор. По случаю воскресенья там было безлюдно.
Гинтиец стоял посреди холла, где со стен осыпались блестки. Смуглый, непроницаемый, по-армейски подтянутый, в черной трикотажной рубашке и мешковатых штанах с накладными карманами, заправленных в высокие «спецназовские» ботинки.
Уловив звук приближающегося лифта, Бланка испуганно остановилась: лишь бы не Морис, еще не хватало, чтобы они с Чеусом опять столкнулись!
