Девушка отвесила принцу глубокий поклон, и Август не без удовольствия задержал взгляд на ее пухлой груди, рассмотрев у самого соска крохотное родимое пятнышко.
Чуть присев, девушка продолжала смотреть себе под ноги, не решаясь взглянуть на Августа. Королева в сопровождении фрейлин удалялась в глубину сада. Август ленивым взглядом проводил благоверную, ожидая, что она оглянется. Но мудрая супруга, прекрасно осведомленная о слабостях мужа, сделала вид, что ничего не произошло. В конце концов, поведение мужа давало ей право на свои маленькие секреты, в которые Август предпочитал не вмешиваться.
— Неужели всего два дня?
— Да, ваше величество.
— Интересно. И как зовут вас, моя прелесть?
— Агнесса… Агнесса Вагнер.
Она подняла голову и посмотрела на герцога. На тонких губах играла лукавая улыбка. Возможно, что такой откровенный взгляд и мог бы сразить наповал какого-нибудь молодого пажа, не искушенного в искусстве обольщения, но уж никак не Августа, закаленного в любовных утехах.
На лбу короля обозначилась отчетливая складка. Лицо приняло слегка разочарованное выражение. А ведь она не столь неопытна, как сразу показалось. Девушки Саксонии взрослеют на удивление быстро.
Август привык к легким победам. И где-то в глубине души рассчитывал хотя бы на слабое сопротивление. Но видел, что под его откровенным взглядом последние условности отпали. Предложи он девушке отправиться в беседку, она без колебания приняла бы его предложение.
Но торопиться не следовало. Нужно дождаться подходящего часа. Желательно вечера. Не делать же ей непристойные предложения на глазах у супруги…
— Агнесса, как вы относитесь к поэзии? — спросил Август, поддерживая ее под локоток.
— Я без ума от поэзии, — восторженно произнесла девица.
— Какая прелесть! Знаете, ваша красота вдохновляет меня на самые романтические чувства. Если вы желаете, то я могу вам прочитать свои последние четверостишия… Скажем, в десять часов вечера.
В глазах Агнессы вспыхнул огонек надежды.
Ах уж этот двор! Всего-то нужно иметь хорошенькую внешность, чтобы стать фавориткой короля, пусть даже на непродолжительное время. Тем более что в этом нет ничего предосудительного. Расставаясь, Август делает своим любовницам дорогие подарки и даже устраивает их личную жизнь. Неплохо было бы выйти за графа. После ночи, проведенной с королем, она будет иметь преимущества перед остальными фрейлинами.
От таких мыслей у нее закружилась голова, а на щеках выступил легкий румянец.
— Но как мне вас увидеть?
— О! Не беспокойтесь, — великодушно улыбнулся Август. — Эти хлопоты я беру на себя. Вас проводят. — Подняв за подбородок двумя пальцами опущенную головку, искренне проговорил: — Боже, какая прелесть!
И легким кивком отпустил от себя прелестницу.
* * *
Агнесса не разочаровала. За те два часа, что он провел с ней наедине, девушка сумела доставить ему немало удовольствий. Причем многие из ласк напоминали те, к которым часто прибегала сама королева. Король Август невольно улыбнулся: он был уверен, что в подготовке девушки супруга принимала самое деятельное участие, а следовательно, можно предположить, что в настоящее время у его благоверной появилась новая романическая привязанность. И, обучая любовным утехам возможную фаворитку, она тем самым пытается загладить перед ним собственную вину.
Августа ничто так не волновало, как молодое и крепкое девичье тело. Даже сейчас, уже насытившись, он не желал отпускать ее от себя и продолжал поглаживать по волнующим овалам.
Часы в виде обнаженной нимфы, висевшие в спальне, пробили один раз. Через десять минут с докладом должен явиться военный министр, но прогонять девушку не хотелось.
Для любовных свиданий Август выбрал дворец своего фаворита Аппеля, построенный на рыночной площади. Здание было выстроено в стиле барокко и отличалось внутренним великолепием. Аппель держал для короля роскошные покои, в которых Август был полноправным хозяином. О маленьких тайнах хозяина Саксонии было известно всем приближенным, включая королеву, а потому, когда Август отсутствовал в своей резиденции, они без труда догадывались о том, что курфюрст очаровывает очередную прелестницу во дворце своего любимца.
Откинув одеяло, Август подошел к окну. Базарная площадь опустела. Вдоль мясных лавок, разделяющих ее надвое, двигалась в карауле городская стража. На противоположной стороне площади возвышалась ратуша.
Сильный, мускулистый, с длинными курчавыми волосами, свободно спадающими на широкие плечи, со спокойным уверенным взглядом, в котором не просматривалось и тени надменности, Август был красив и пользовался невероятной любовью женщин. Его двор по своему великолепию ничем не уступал изыскам французского короля Людовика ХIV, а в чем-то даже превосходил его.
Благодаря крепкой армии, считавшейся одной из сильнейших в Европе, он входил в число могущественнейших правителей и спешил увеличить свое влияние. Для этого требовалась всего лишь самая малость — окончательно закрепить за собой трон короля Польши. Ему уже докладывали о том, что среди ляхов зреет недовольство его правлением.
Август обернулся и заметил, с каким вниманием рассматривает его тело юная фаворитка. Смутившись, она подтянула одеяло к самому подбородку. Губы Августа дрогнули в снисходительной улыбке — девушка проявила излишнюю предосторожность. За то время, что они провели вместе, он сумел изучить ее так же основательно, как и собственную жену. Для него на теле фаворитки не осталось более никаких секретов. Но расставаться с Агнессой король пока не планировал. Еще не испорченная светом, Агнесса была откровенна и непосредственна в своих чувствах и к желаниям господина относилась серьезно.
Поведение девушки даже в чем-то умиляло: она была настолько бесхитростна, что даже не попыталась выманить у него какой-нибудь безделицы в виде перстня с алмазом. А ведь через каких-нибудь лет пять воздыхатели будут укладывать к ее ногам целые имения.
Август присел на кровать и слегка потянул одеяло вниз, обнажая красивую грудь чаровницы. Пальцы Агнессы разжались, губы растянулись в лукавую улыбку.
— Вы красивы, ваше величество.
— Зато вы воплощение совершенства.
Неожиданно для себя в какой-то момент Август ощутил прилив нежности и очень удивился изрядно позабытому чувству. Герцог старался не привязываться к женщинам, это мешает удовольствиям и делу.
Откинув одеяло, король некоторое время разглядывал ее совершенное тело. Провел ладонью по талии, бедрам, забирая в пальцы прохладу кожи. После чего осторожно лег рядом, чувствуя, как тело наполняется желанием.
В дверь негромко постучали.
Король Август не без раздражения посмотрел на часы. Именно в это самое время должен подойти военный министр. Встреча была назначена во дворце, но добрая часть Саксонии уже знала о том, что у герцога саксонского и польского короля появилась новая фаворитка, а потому не трудно было понять, где его следует искать.
Девушка подняла на Августа растерянный взгляд:
— Мне уйти, ваше величество?
— О нет, моя прелесть. Можете остаться.
Герцог облачился в камзол и только после этого произнес:
— Входите, барон.
Поклонившись, в комнату вошел барон Клаузе, плотный улыбчивый человек в тесноватом камзоле. В правой руке он держал треуголку, украшенную бриллиантами. Головной убор был настолько тяжел, что для его носки следовало бы нанять пажа. Во взгляде не наблюдалось и тени замешательства. За время службы он успел повидать всякое. На мгновение губы министра тронула легкая любезная улыбка, когда он взглянул на девушку. Он как бы говорил: «Не беспокойтесь, сударыня, я ваш союзник». Придворная жизнь научила его гибкости. Сегодня она — барышня на ночь, а завтра может стать влиятельнейшей особой, с волей которой придется считаться даже всесильным царедворцам.
Кроме военного ведомства барон Клаузе возглавлял и разведку, поэтому был прекрасно осведомлен, что творится в каждом европейском дворце. Русское государство впервые отправило в Европу столь многочисленное посольство, за которым пристально наблюдали едва ли не все королевские дворы.
— Садитесь, — предложил герцог. Откинув полы кафтана, барон присел на предложенный стул. — Так что вы скажете о русском царе? Может, вы меня повеселите анекдотами из его жизни?
— Русский царь или чрезвычайный хитрец, или очень недалекий человек. В Риге он прошел в крепость и целый час делал там разные зарисовки. А когда его попытались из крепости вывести шведские гвардейцы, то он едва не учинил с ними драку.
— Однако! — развеселился герцог. — Он мне начинает нравиться все больше.
— В Кенигсберге царя Петра встречал придворный церемониймейстер, весьма уважаемый муж, ученый, поэт. Так царь распорядился, чтобы тот привел ему уличную девку.
