Когда на секунду его глаза встретились со взглядом парня, Колян ощутил смутное беспокойство в душе. Убрав так и не прикуренную сигарету обратно в пачку, битюг подумал: «С чего бы это?» Он привык доверять своей интуиции, которая его, как правило, не подводила. И через несколько секунд перед глазами встала фигура избитого его приятелем барыги.
«...Подстриженный лесенкой. В брови колечко», – сразу же вспомнилось Коляну описание продавца цепуры. – Возраст и видок полностью подходят, – сразу же автоматически принялся крутить в голове Колян. – Интересно, что он тут делает? Вроде как высматривает кого-то!»
Когда же появилась Белая, от Коляна не укрылось, каким долгим взглядом Димыч проводил женщину. Впрочем, при других обстоятельствах помощник Засоркина сам бы с удовольствием поглазел на эффектную блондинку, но сейчас в голове застрял паренек с колечком в брови. И едва тот побежал, Колян не раздумывая бросился за ним.
Бежал Димыч недолго – он быстро запыхался. Затем перешел на торопливый шаг. На прохожих парень не обращал никакого внимания и был явно чем-то взволнован.
«Точно он, паскуда!» – сделал вывод помощник Засоркина.
Едва преследуемый им парень остановился у телефона-автомата, Колян начал действовать. Он быстро зыркнул по сторонам и рванул к молодому человеку. Тот даже не успел обернуться, как пудовый кулак обрушился на его затылок. Лбом Димыч впечатался в аппарат. Опустив бесчувственное тело на пол будки, Колян быстро направился к ближайшему кафе. Там купил бутылку водки и, вернувшись, старательно облил свою жертву.
Швейцар «Ореанды» безразлично поглядел в сторону здоровяка, несущего на себе бесчувственного парня, от которого за километр несло водкой.
«Купался он в ней, что ли?» – невзначай подумал он.
Заметив, что на них смотрят, Колян пожаловался:
– Братишка младший только что приехал... Сопляк еще, а сразу напоролся как свинья!
– Бывает, – бросил безразличный ответ страж двери и посторонился, пропуская засоркинского телохранителя.
В номере Колян старательно скрутил Димыча телефонным шнуром и вышел, оставив того валяться на полу.
«Надо шефу доложить, пусть Крытого порадует!» – весело подумал он и торопливо спустился вниз.
Проходя мимо богато одетой дамы, Колян заметил, как та сморщила нос и отвернулась.
«Блин, сам водярой пропах, пока этого урода тащил!» – недовольно отметил он про себя.
Гостиничный ресторанчик, чаще называемый постояльцами «Шайбой», был полон народу. В основном это были постояльцы «Ореанды». Проститутки стреляли жадными взглядами по сторонам, выискивая клиентов. Оркестр играл ненавязчивую мелодию.
Колян на мгновение застыл в дверях и повел взглядом по залу. Случайно он наткнулся на девушку лет восемнадцати на вид. Та моментально перехватила взгляд и, призывно улыбнувшись, провела язычком по пухленьким губкам. Колян прошелся по ее смазливому личику равнодушным взглядом и вновь начал кого-то выискивать. Наконец он высмотрел нужный ему столик и заспешил туда.
За столиком сидели два человека: Засоркин и черноволосый мужчина, по наружности – типичный кавказец.
«А говорил, с американцем базарить будет!» – подумал Колян.
Он почтительно застыл у столика, не решаясь перебить разговор. Мужчины явно о чем-то спорили.
– ... а я тебе говорю, что пять – это мало! – Засоркин глядел на оппонента сердитым взглядом.
– Лева, ты целых десять процентов получить хочешь, – с присущим его народу темпераментом принялся доказывать свое его собеседник. – А что ты сделал?! Пока еще ничего! А время не ждет! Сделаешь – тогда и поговорим!
– Саша, я слишком хорошо тебя знаю... – начал было что-то говорить Лев Валентинович, но тут заметил присутствие своего помощника.
– Колян, я сказал, чтобы меня не тревожили?!
– Да, но...
– Все – потом. Исчезни!
В это время как раз зазвонил мобильный Саши-армянина.
– Да... да?! – Чувствовалось, что услышанное доставило ему радость. – Конечно, какой разговор. – Он невольно покосился в сторону Засоркина и строго сказал абоненту: – Но чтобы все – сегодня!
Остального разговора Колян не слышал, поспешив отчалить.
Шеф любил, чтобы его приказы выполнялись безоговорочно и быстро.
* * *
– Леха Комар! – прищурившись, признал в юродивом старого знакомого положенец.
– Он самый, – чуть улыбнувшись, сознался калека.
Мужчины вновь пожали друг другу руки.
– Расскажи, что же с тобой случилось? – попросил Крытый.
– Об этом я и хотел с тобой поговорить, – вздохнул Алексей и начал свой рассказ: – Тогда, как ты, наверное, помнишь, мы работали втроем: Лева, Саша-армянчик и я. Я за курьера был. Все шло тип-топ, Ялту мы почти всю держали. И вот в один день, никак не могу назвать его прекрасным, я с тремя пацанами повез налик в Москву. Везли через Симферополь – так спокойнее. Кроме наших бабок, как мне армянчик сказал, еще и одного «бычары» бабки были в кассе. Он солидные комиссионные за это отстегнул. Так вот, едва мы отчалили, один из пацанов кричит мне, что, похоже, повели нас.
Рассказчик на некоторое время зажмурился и замолчал, словно вспоминая события того утра.
– Ну, гоним дальше, – продолжил он спустя некоторое время, – смотрим, действительно «бэха» на хвосте висит. Почти до Ливадии добрались, а тут нас еще одна тачка обгоняет. Водитель мне говорит: «Дальше глухой участок будет, прижмут нас!» Тут уже понятно все стало. Я командую: «Сворачивай к Ливадии!»
Комар перевел дыхание и продолжил:
– Там в заброшенной винокурне у нас тайничок был – «Муха» затарена на продажу. У меня с пацанами только пара стволов была с собой – куда там с такой делегацией воевать! Короче, зарулили мы туда и окопались в этой самой винокурне. Что было дальше – ад кромешный! Гады бульдозер откуда-то подогнали. У них и «калаши», и гранаты были. Достали они нас, короче.
– Слыхал я про это мочилово, – заметил Крытый. – Говорили, что всех побили.
– Всех, да не всех, – жестко усмехнулся калека. – Когда первый раз граната рванула, водилу нашего разнесло в куски. Он перед этим как раз их бульдозер засадил из «Мухи». А следующим взрывом стену разнесло. А в сарае том, как раз у стены, хлама деревянного было – пропасть. Все это в щепки, огонь кругом, с той стороны стены, что разломало, еще и бочка с какой-то дрянью стояла. В общем, полыхало – дай боже!
Комар вновь зажмурился. Крытый заметил, что руки калеки дрожат. Чувствовалось, что нелегко давались ему такие воспоминания.
– Я кричу пацанам: «Давай через пролом, пока бочка не рванула!» Они труханули, а я ломанулся. Только выбрался, у меня прямо за спиной еще раз как даст, и на меня какая-то горящая дрянь посыпалась. В общем, чудом выбрался. Как в больницу попал, уже не помню. Очухался, спрашивать стали, как зовут, что да как... А я решил не говорить. Закосил на потерю памяти. Думаю: «Узнают, что выжил, – добьют!» Вот так-то! Тогда я и решил, что если уж бог подарил мне второй раз жизнь, то остаток ее проведу по-другому.
– Базар потом был, что все бабки сгорели, – осторожно заметил Крытый.
– Не могли они сгореть. Они в стальном чемодане были. Сожгли мелочь, так, для видимости!
– Ну и что ты об этом думаешь?
– Либо Засоркин подставил, либо Саша-армянчик, либо они вместе, – лаконично ответил Леха.
– А если это тот самый «бык», чьи бабки вы тоже таранили?
– Я думал об этом, – покачал головой Алексей. – Не мог он нас подставить. Во-первых, он не знал ни дня, ни времени, ни дороги, по которой мы чалить будем. Об этом только мы втроем с самого начала в курсе были. Даже пацаны, что со мной, и те только в последний момент узнали. Во-вторых, когда я недавно Леву увидел, сразу догадался, что это он. Как он в Москве поднялся? С чего? С пустого места?!
Обожженный помолчал некоторое время, смотря невидящим взглядом перед собой, и тихо произнес:
– Семь лет я этой встречи ждал!
– Думаю, не просто так он вернулся, – размышляя над своим, заметил Крытый. – Думаю, его люди на отца Тимофея наезжают. Он говорил, что к нему уже давно подкатывали насчет пустыря. Вроде как хотят суперкомплекс строить. Гостиница, ресторация... Но Засоркин не один, кто-то еще с ним работает. Я у его «быка» по телефону вытянул, что «командир» наш в деле с каким-то иностранцем. Он и собирается покупать этот пустырь. Не зря, видно, Лева к Тимофею Петровичу подкатывал. – Григорий зло сплюнул под ноги.
– Одного не пойму: зачем нашему батюшке этот пустырь? – пожал плечами калека.
– Да пустырь ему и не нужен, – объяснил Крытый, – он за святой источник беспокоится.
– Так источник во дворе храма. Они что, и церковь сносить хотят?!
– Нет, – усмехнулся Крытый. – Отец Тимофей же геолог в прошлом. Он мне объяснил, что, если они котлован копать там начнут, какие-то слои разрушат... Короче, источнику тогда – хана!
– И что же теперь делать?!
