И с этим трудно спорить.
Аманда смотрит на нее долго и напряженно. Глубоко вздыхает.
— У нас есть два выхода сейчас, понимаешь? — спрашивает Аманда. — Кто-то из нас умрет. Возможно, мы обе умрем. Это первый вариант. И второй — мы разойдемся, и все выживут.
— Выживут сегодня, — мрачно уточняет Флай. — И ты продолжишь убивать моих... теперь уже моих людей поодиночке.
— Выживут сегодня, — соглашается Аманда. — Я не повторю эту ошибку дважды, я не пойду на сделку с мафией, даже с тем, что от нее осталось. Но я... скажем так, мне очень интересно, до чего ты дойдешь со... своими нано.
Она смотрит прямо на Флай, ее глаза широко распахнуты, и Флай может угадать, что под бесстрастной полимерной маской расплывается дикая восторженная улыбка.
— Но тебе придется пойти на сделку, так или иначе, — осторожно говорит Флай. — Ты не трогаешь моих людей, а я не трезвоню на весь свет о том, как нестабильны и опасны твои маленькие помощники. Не говорю, что все эти смерти последних дней случились по твоей вине. Ведь боты Желтого Дракона «пошли вразнос», как ты выразилась, именно потому, что ты его убила. Убила, даже не задумавшись о последствиях.
Флай буквально чувствует, как ломает эту оливковую ветвь перемирия, которую косвенно протягивает ей Аманда. Поэтому торопливо предлагает замену.
— Плюс в том, что я не Триада. И они — мои люди — больше не Триада. Мы не производим наркоту. И не исполняем приказы заговорщиков внутри «Эккарт», если... когда таковые появятся.
Очень хрупкий, но — нейтралитет. Да, сложно будет удерживать власть без производства и продажи наркотиков, еще сложнее будет отказываться от заказов на «Эккарт», но все же в Аркадии слишком много банд, и Флай вполне может выдавить их, уничтожить или подкупить. Ей всегда будет, чем заняться, и своя криминальная империя — цель не менее амбициозная, чем успешная модельная карьера.
— М-м, — неопределенно откликается Аманда.
Так себе ответ, мягко выражаясь. Но ее поза вновь расслаблена, пистолет уже не нацелен прямо в лицо Флай, так что Флай считает это успехом
— Что если я предложу просто снять с тебя обвинения? — спрашивает Аманда. — Освобождение от нано, новое лицо, новая жизнь. Можешь даже остаться в Аркадии.
Это предложение ожидаемо. На одном полюсе репутация огромной корпорации, все ее возможности, а на другом — толпа людей, не знающих, что им делать, как им жить, как им остаться в живых. И между этим отребьем и блестящим корпоративным миром... Ну, свою сторону Флай выбрала уже давно.
Она качает головой.
В конце концов, она уже убедилась, что жизнь на дне может подкинуть сюрпризы: раннеры помогают преступнице вопреки объявленной на нее охоте; нищая девчонка из морга отдает ей ружье; охранник едва не ссытся от страха, но помогает избавиться от корпоративного спецназа; доктор лечит людей вне зависимости от того, святые они или ублюдки; наемники подставляются под пули, чтобы выгадать им время; Стая, раннеры, остатки Триады и менеджер из верхних кругов работают сообща, только чтобы имя Флай звучало еще громче. Представляла ли она все это, когда могла только бежать, боясь за свою шкуру? Нет, совсем нет.
— А как ты собираешься объяснить всем этим... «своим людям», — Аманда говорит это с показушным омерзением, — что что-то действует в их организмах независимо от их воли?
— Клеточное программирование. Биохимия. Вирусы в имплантах. Они не заканчивали институтов, Аманда. И они просто хотят нормально жить.
— А что будет, если ты словишь десяток пуль и вдруг выживешь?
На это у Флай тоже есть ответ. Медленно и зловеще она улыбается, расправляет плечи, поднимает голову. Крылья за ее спиной приходят в движение, распахиваясь во всю свою величину.
— Я Ангел Разрушения, — говорит Флай. — Я бессмертна.
Эпилог
Ира смотрит на нее с водительского сидения. В окно высунута рука с недокуренной сигаретой. Пепел опадает, и кончик сигареты мерцает почти как глаза Ирины под густой черной челкой. Ира смотрит на Флай несколько долгих секунд, и на ее лице медленно расплывается улыбка. Флай начинает посмеиваться против собственной воли — глубокий вечер, машина, менеджер курит рядом... картина до боли знакома.
Однако прошел уже месяц. Очень долгий месяц, признаться честно.
— Поговорим? — сдерживая собственный смех, спрашивает Ира.
Она не ждет ответа, вместо этого заводит машину и трогается с места. Выруливает на проезжую часть плавно и неспешно. Где-то внутри Флай все еще бьется желание бежать, оборачиваться, драться. Она не старается его задавить — это полезные инстинкты, в общем-то. Однако сейчас она просто позволяет Ире отвезти ее подальше от их временного штаба на задворках Аркадии.
— С тобой уже связывался Полли? — спрашивает Флай просто чтобы заполнить тишину.
— Засранец сказал, что им уже не нужны мои услуги, — беззлобно отвечает Ира. — Стая, видишь ли, заслужила репутацию, потому что вписалась в налет на башню, и теперь в шоколаде.
— Мне он сообщил то же самое. Правда, еще добавил, что если захотим посмотреть новую «Резню бензопилой в Каньоне», то они собираются в субботу у него. Только...
— «Только не вздумай приказывать Белле сгонять за пивком или еще чего», — продолжает Ира, хорошо пародируя его голос. — Ага. Мне кажется, он все еще боится, что ты нарушишь свое обещание.
— Или просто не придумал новых шуток. А что «Новатех»? Не появлялась на горизонте?
— Нет. Возможно, посчитала, что лучше отступить там, где сдала назад даже «Эккарт». Возможно, готовит какую-то срань. Возможно...
Ира вздыхает и выводит на бортовую панель сводки продаж планера. Продажи эти, внезапно, существуют. И даже вполне неплохие. Правда, это сводки с подпольных борд, а не с официального сайта.
— Серьезно? Они сливают на черный рынок штуки, которые сводят с ума?
Это была неофициальная и ложная, но самая популярная версия — что Флай поехала крышей из-за пака программ, идущего в комплекте с экзоскелетом. Настоящую причину никто, разумеется, не мог раскрыть из-за договора с «Эккарт».
— Не прикидывайся, что тебя это удивляет, — откликается Ира. — Ты сделала им последнюю рекламу.
Флай не находит в себе сил удивляться. Она отстраненно смотрит на проплывающие мимо дома и машины, потом переводит взгляд снова на менеджера.
— Ладно, куда ты меня везешь?
— Сюрприз, — Ира пожимает плечами. — Минш изрядно приуныл в последнее время, и он скрывает эмоции гораздо хуже тебя, но... вы же вроде как...
— Мы не одно целое, — морщится Флай. — Не настолько. Но да, в последнее время было многовато трудностей.
Главным образом, трудности выражались в том, что уцелевшие люди Триады пребывали в плачевном состоянии. Обезумевшие от страха, на грани психоза... Да, их план сработал в том смысле, что остатки мафии определенно заметили Флай — и стали выходить на нее самостоятельно. У нее получилось подменить собой образ Дракона, и теперь Флай разве что наедине с Ирой чувствовала себя своей прошлой копией, а не чем-то большим. Однако работа с людьми?.. Флай лишь недавно научилась этому. Минш же и вовсе мрачнел больше и больше, наблюдая, до чего дошли его бывшие товарищи за какие-то несколько дней.
— Я на месте. — Его голос раздается с бортовой панели машины. — Это... здорово. Ир, это реально круто. Почему я сам этого раньше не видел?
— Потому что иногда надо поднимать голову и смотреть по сторонам, — усмехается Ира. — Вдохновляет, правда?
— Чертовски!
Флай, все еще не понимая, о чем они, закрывает глаза — и понемногу начинает видеть. Это не обычное зрение и не передача образов на импланты. Это... ощущение. Нечто внутри, то, что передается от Минша к ней и дальше, распространяется на ее маленький Рой.
Это вдохновение. Это успех. Это надежда. Это то, что показывает — они живы, они растут, они рядом и вместе. И никому больше не надо бежать и прятаться.
