– Я – и вдруг наврать?! Обижаете, товарищ подполковник… И полковник Переславцев очень обижает…
Мое возмущение получилось настолько похожим на искреннее, что Волоктионов поверил, и уже непонятно было, кто кого разыгрывает.
– Конечно. И я тоже так считаю. Любишь ты героем себя представить.
– Почему только представить? – удивился я с легким возмущением в голосе.
– Потому что твое происшествие нигде пока не отражено. Ни в одной сводке – ни в МВД, ни в ФСБ Чечни. Хотя, не знаю… Может быть… – у подполковника Волоктионова зазвонил телефон, и последние слова он произнес, уже посмотрев на определитель номера. – Сейчас Антон Павлович скажет, прав я или не прав. Слушаю, Антон Павлович… Да, только что вот встретились. Сидит у меня в машине и, на удивление, трезвый. Так… Так… Он будет очень рад этому. Да-да, мы как раз об этом и говорили. Конечно. Да, я слушаю. Понял… Понял… Боюсь, что это вовсе не он. Надеюсь, что и не я тоже. Да, мы будем осторожны. Может, их всех в форму одеть и в строй поставить? Никто их в такой наглости не заподозрит… Ладно, пусть сам решает… До связи, Антон Палыч… Обязательно позвоню…
Подполковник Волоктионов, отключив связь, сначала посмотрел на меня долгим и почти уничтожающим взглядом и только потом спрятал мобильник.
– Рассказывай.
– Что рассказывать?
– Как ты умудрился еще одну машину взорвать. И опять со спецназовцами ФСБ, которые участвовали в первом твоем задержании. Четыре человека, четыре боевых офицера – это уже слишком. Нельзя же быть таким мстительным…
– Пусть не лезут, – почти равнодушно сказал я. – А что я сказал при звонке в редакцию? Опять представился Вахой-Взрывателем?
– А кем ты еще можешь представиться? Знаю я твою манеру на других свои дела сваливать. Нехорошая это привычка…
– А если серьезно? – спросил я.
– А если серьезно, то час назад четыре офицера спецназа ФСБ Чечни поехали по делам на машине. На собственной, кстати, машине. И взорвались, отъехав от своего управления только два квартала. Живых не осталось. За пару минут до взрыва в редакцию какой‑то русскоязычной радиостанции позвонил человек и сообщил, что снова подготовил взрыв. Человек говорил с сильным акцентом, но сотрудник, что отвечал ему, был этническим чеченцем, и задал вопрос по‑чеченски. Ваха-Взрыватель вопрос не понял. Значит, несмотря на имя, он не знает языка.
– Или делает вид, что не знает, – предположил я.
– Или делает вид, – согласился Волоктионов. – Я бы, конечно, за некоторую мзду приписал бы и этот подвиг тебе и твоим парням, но ты в это время ко мне уже ехать собирался и не успевал заглянуть на другой конец города. И еще… Полковник Дакашев подтвердил твои россказни, вызвав к себе на дом следственную бригаду.
– Ладно. Это все мелочи, товарищ подполковник. Подумаешь, машину взорвали, подумаешь, наболтал капитан чего‑то… Обыкновенное дежавю для моей группы. Будто бы в прошлое вернулись, когда за Вахой охотились. Но все же главное, что меня сейчас интересует – вернее, кто, – это Висангири Мажитович Майрбеков, а вовсе не Ваха. Пора уже поговорить с ним…
– А вот тут я тебе помогу, – согласился Сергей Валентинович. – Письменных материалов, кроме плана городских кварталов, не предоставлю, значит, будешь напрягать память. Короче говоря, обложили твоего Висангири Мажитовича плотно. Будешь пробираться к нему ползком под покровом темноты. Иных вариантов нет. А пробраться ползком шанс есть. Ты готов?
– Как юный пионер.
– Тогда уши пошире расставляй, и слушай…
* * *
Обговорив с подполковником Волоктионовым все тонкости ситуации, я вернул ему план городского квартала, который хорошо запомнил. Мне иметь при себе такую бумагу было ни к чему. Мало ли при каких обстоятельствах меня пожелают обыскать. План сразу может дать какой‑то толчок и направить мысль. Лучше на свою память надеяться. Тем более, я ни разу еще не встречал плана, который точно соответствовал бы действительности. Значит, и этот может ввести в заблуждение.
Оставалось решить мелкие организационные вопросы.
– Оружие когда будешь получать? – спросил Сергей Валентинович.
– «ПП-2000»?
– Они самые. Три штуки выделил. И пистолеты, какие просил. Сейчас вооружаться не рекомендую, могут проверить.
– Это точно, – согласился я. – Пистолеты можем забрать. А пистолет-пулеметы у вас с глушителем?
– Нет. С глушителем поставляются только спецподразделениям силовых структур. Бандитам отсылают простые. Мы же у бандитов их захватили…
– И хотите вооружить нас «палеными» стволами?
– Сам просил.
– Пишу официальный отказ. Не надо пистолет-пулеметов. Свои есть, и с глушителями.
– А простые пистолеты?
– Решим позже. Из «ПП-2000», сдается мне, с одной руки стрелять можно, потому себя утяжелять ни к чему. Но могут и сгодиться. И гранаты могут сгодиться. Только чуть позже. Сначала проведем разведку.
– Это правильно. Только с наступлением темноты. Кстати, мне приказано обеспечить вас средствами связи.
– У нас есть две «переговорки». Третью хорошо бы иметь, но чтобы работала на той же волне, иначе мне придется носить при себе сразу две и быть «переводчиком».
– «Переговорки» неудобны. Я подготовил пять комплектов «подснежников»[9].
– Годится. А до темноты нам бы отдохнуть…
– К нам на базу напрашиваешься?
– Нет. У вас, как обычно, все без удобств, и туалет в соседнем квартале. Я лучше воспользуюсь услугами Абали Беслановича.
Я вытащил телефон и набрал номер.
– Да, Павел Валентинович, – сразу сказал Дакашев. – Хамзат готов. Где ему вас искать?
Я объяснил – пять километров за постом ДПС.
– Он выезжает. Машины ваши он знает.
– Будем ждать. Следственная бригада уже у вас?
– Работает… Но Хамзата уже допросили, и он свободен. Я договорился.
– Хорошо. Пусть выезжает…
ПОДПОЛКОВНИК РОЗОВ, СТАРШИЙ СЛЕДОВАТЕЛЬ ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ СЛЕДСТВЕННОГО КОМИТЕТА ПРИ ВОЕННОЙ ПРОКУРАТУРЕ. ДЕЖАВЮ СТАРШЕГО СЛЕДОВАТЕЛЯ
Вечером, как обещал ранее, подполковник Саламбеков ко мне в общежитие не заглянул, хотя и позвонил с извинениями, сослался на занятость. Я понял, что ему пока просто нечего мне сообщить, и потому Фуртанбек Хаджибекарович предложил мне прийти в управление утром, когда будут сведения. Утро же обещал целиком посвятить мне и моему вопросу. Пришлось с этим согласиться, хотя хотелось начать работу немедленно.
На следующий день, ровно в «восемь тридцать» я вошел в управление ФСБ.
Подполковник Саламбеков оказался уже на месте. Или же все еще был на месте, если судить по его красным воспаленным глазам. Похоже было, что он вообще не ложился в эту ночь.
– Доброе утро. Работали без отдыха? – поинтересовался я.
– Доброе утро. За одну ночь три объекта обследовали, где эти парни могли бы прятаться. Два в Грозном и один рядом с Киров-Юртом. Восемнадцать подозрительных человек задержали. Сразу и допрашивали. Из них девять оказались настоящими бандитами. Попутно проверял посты на дорогах. Не могут они проскочить. Слишком плотное кольцо…
– Сюда же проскочили? А их тоже здесь ждали.
– Проскочили, – согласился Фуртанбек Хаджибекарович. – Сумели как‑то. Надеюсь, что отсюда мы их не выпустим.
– Если они не выйдут силой… – заметил я.
– Это еще следует суметь сделать, – с обычной чеченской самоуверенностью усмехнулся подполковник. – Да, я соглашусь, что спецназовцы ГРУ неплохие бойцы. И эта троица – тоже. Но и у нас есть не хуже. Каждый чеченец рождается воином!
– Я уже слышал, что каждый дагестанец рождается со спортивным разрядом по борьбе, – заметил я. – Вы, Фуртанбек Хаджибекарович, не в курсе, но совсем недавно в Судиславле, это в Костромской области такой старинный городок, эта троица без оружия уложила восемь вооруженных чеченцев. У всех восьмерых сломан шейный позвонок. Это они так убивают. Характерная особенность. Своего рода стиль…
– Они? – переспросил Саламбеков. – Я читал в сводке об этом происшествии. Вы уверены, что это они?
– Местное следствие, честно говоря, не уверено. Я – уверен абсолютно.
– Что же эти хваленые спецназовцы нам при задержании сопротивления не оказали? – все еще сомневался подполковник. – У них и оружие в руках было. И могли бы, возможно, до подхода своих продержаться.
– А что потом? – спросил я. – Бой между спецназом ГРУ и спецназом ФСБ? Ну, перебили бы они вас, и что дальше?..
– Это еще не известно, кто кого перебил бы, – Фуртанбек Хаджибекарович даже возмутился. Он слепо и наивно верил в то, что умеет воевать лучше, чем лучший спецназ страны, если не вообще лучший в мире спецназ, о чем говорят многие данные.
– Перебили бы, это однозначно, – поставил я его на место, и сделал это с большим удовольствием. Тоном подчеркивая отсутствие у меня всяких сомнений по этому вопросу. – В этом сомневаться не приходится. При равном численном составе вам не на что было надеяться. Уровень военной и функциональной подготовки слишком разный. Но после этого полетели бы погоны с многих плеч. И что? Не могли же другие спецназовцы потом, после уничтожения вашей группы, включаться в открытую защиту своих бойцов против следственных органов. Они для этого слишком дисциплинированны. И компания Беклемишева прекрасно это понимала. И именно потому сдалась вам. Хотя, возможно, троица просто от неожиданности не оказала сопротивления. От неожиданности вашего появления. Ведь ваш рейд не предусматривался никакими предварительными планами. С чего, кстати говоря, он начался?
