Приказ отдал исполняющий обязанности командира судна. Никто из членов экипажа не мог ему возразить. Ведь приказ есть приказ. Он подлежит беспрекословному исполнению. Даже в тех случаях, когда это грозило неминуемой трагедией. Но попасть в плен к русским не хотел никто. Такой вариант даже не подлежал обсуждению.
Экипаж быстро готовился к погружению. Субмарина должна была как можно скорее оказаться под водой. Никому даже и в голову не пришло заикнуться о погибших морских пехотинцах и капитане Гарфункеле.
Люк был в спешном порядке задраен. Началась закачка воды в балластные цистерны. Все происходило по хорошо отработанному, привычному сценарию.
Американцы прислушивались к звукам воды, которая заполняла цистерны. В первые минуты погружения никаких аномалий не наблюдалось. Впрочем, общее волнение экипажа стало одной большой аномалией. На борту субмарины не было ни одного человека, кто бы не испытывал внутреннего беспокойства. Но никто виду не подавал. Джонсон даже пытался улыбаться, как заправский киногерой из голливудских фильмов. В его улыбке было столько же искренности, сколько запаса прочности у подводной лодки. А этого запаса у нее хронически не хватало для нормальной работы.
Спецы отрапортовали о том, что погружение прошло успешно. Члены экипажа с облегчением вздохнули. Они встретили это сообщение аплодисментами. Старпом с пафосом похвалил всех: «Я горжусь вами, друзья. Господь оберегает нас с вами!» Затем он отдал команду «полный назад» и приказал взять курс на северо-запад. Субмарина на малой скорости подалась назад. Подводники были полны уверенности, что опасность осталась в прошлом. Однако они ошибались.
Подводная лодка еще пару минут выдерживала нагрузки. Но потом произошло то, чего следовало бы ожидать. Давление между корпусом субмарины и погнутой перископной стойкой достигло небывалого предела. Уплотнительную муфту сорвало легко, словно играючи. Экипаж услышал звук наподобие громкого хлопка. Судно вздрогнуло. Следом послышался шум воды. Она хлестала безудержным потоком на центральный пост. Заработала система предупреждения. Бесчувственный женский голос оповещал экипаж о разгерметизации. Вдобавок к нему заревела сирена. Началась сильная паника, которую нельзя было ничем остановить.
Джонсон растерянно смотрел на потоки ледяной воды, стремительно расплывающейся по полу. «Неужели это конец?» – подумал он. Умирать не хотелось. По его мнению, даже из такой ситуации должен был отыскаться какой-то выход.
– Сохраняйте спокойствие и порядок! – вскричал старпом. – Отходим с центрального поста в соседние отсеки и быстро задраиваем люки между ними! Вода не сможет попасть в них. Это значит, что у нас есть реальный шанс выжить. Вы меня слышите?! Прекратите сейчас же панику!
Его увещевания никто не слышал. Все и так спешили исчезнуть в других отсеках. Безбожно толкаясь, каждый норовил первым уйти с центрального поста. У люков между отсеками происходили скоротечные драки. Обезумевшие от ужаса подводники махали кулаками и разбивали друг другу лица. Никакого чувства взаимопомощи в то время для них не существовало.
Старший помощник капитана повторил свой приказ. И снова реакция на него была нулевая. В отчаянии он схватил одного из членов экипажа и начал его трясти, силясь донести суть своих слов:
– Паника не поможет! Только совместные спокойные действия гарантируют нам спасение. Неужто это так трудно понять?
– Да пошел ты к черту, козел! – озлобленно рявкнул подводник, освободился от хватки старпома и со всей силы ударил того кулаком в нос.
От мощи удара Джонсон не удержал равновесия и упал навзничь. Он оказался полностью в воде и начал захлебываться. Возможно, что сил подняться у него бы хватило. Однако во время падения он подвернул ногу. От резкой боли останавливалось сердце. Джонсон приподнял голову, чтобы вдохнуть воздуха. Вокруг не было ни души, кроме двух человек, беспомощно корчившихся у задраенных люков. «Не прошли фейсконтроль», – пробормотал он и громко засмеялся. Это был смех сумасшедшего человека.
Вода все прибывала и прибывала. Старпом нащупал личный пистолет. Побывав в воде, тот мог утратить свою функциональность. Тем не менее Джонсон решил им воспользоваться. Он снял пистолет с предохранителя, приставил к виску и нажал на курок. Произошла осечка. Он нервно повторил попытку. Результат был тем же. И все же вскоре грохнул выстрел. Пуля прошла сквозь голову навылет и ударила в бортовую часть, ранее поврежденную взрывами гранат. Корпус не выдержал и разорвался. Разрыв пришелся не только на участок центрального поста, но и на смежные отсеки. Сильнейший поток воды ворвался в субмарину. Она резко накренилась и пошла ко дну. Все, кто питал надежды затаиться в отсеках, не успели даже ойкнуть. Они были поглощены водой и погибли буквально в считаные секунды. Те, кому выпала судьба прожить еще немного, завидовали умершим. Спастись никому не удалось. Бесславная одиссея американской подводной лодки завершилась.
На льдине с уцелевшими российскими и норвежскими полярниками воцарилось оживление. Сначала люди скептически восприняли появление на горизонте вертолета. Они просто боялись второй раз ошибиться, как ошиблись с подводной лодкой. Геликоптер тоже мог оказаться вражеским. Поэтому некоторое время ученые пребывали в некотором оцепенении. Они не торопились проявлять эмоции и ликующе приветствовать приближающуюся винтокрылую машину. Напротив, старались скрыться. Впрочем, всем было понятно, что встречи с ним не избежать. Слишком многое на льдине свидетельствовало о наличии на ней людей. К счастью, совсем скоро на вертолете удалось разглядеть опознавательные знаки МЧС России.
Полярники собрались вокруг вертолета. Каждому хотелось переброситься хотя бы словом с пилотами и вновь прибывшими бойцами МЧС. Те подтвердили, что прибытие ледокольного судна не за горами. Это вызвало массу положительных эмоций и со стороны полярников. Радоваться действительно было чему.
Не без удовольствия специалисты по связи отметили для себя факт исчезновения помех. С вертолета удалось запросто связаться с ледоколом и штабом по спасению полярников. То же самое при помощи своей рации проделал старшина Валевач. И Большая земля, и экипаж ледокола были рады получить информацию о том, что их усилия не оказались напрасными. В очередной раз произошло уточнение координат льдины.
В это время в хорошо натопленном вагончике на кровати под одеялом лежал старший сержант Локис. Около часа назад товарищи успели его снять с небольшой льдины. Он был в бессознательном состоянии и все еще не пришел в себя. Напарники позаботились о нем. По прибытии на льдину с полярниками они оказали ему всю возможную помощь. Володю доставили в теплое помещение. Мокрая, оледеневшая на холоде форма не без трудностей была снята. Прапорщик Бабаков в срочном порядке откупорил большой пузырек с медицинским спиртом. Синее, пострадавшее от переохлаждения тело контрактника он умело натер спиртовым раствором. После чего тот был переодет в сухое нательное белье и укрыт теплым шерстяным одеялом. Кровать поставили ближе к источнику тепла.
Алексей Бабаков постоянно находился в вагончике. С его точки зрения, здоровью сержанта ничего не угрожало. Тот часто разговаривал сквозь сон. Его реплики было практически невозможно разобрать. Отчетливее всего звучали слова «лед», «подлодка», «американцы». Наверняка ему снился сон. И во сне он заново переживал последние события. Иногда начинал активно размахивать руками, будто с кем-то сражался. При этом он сбрасывал с себя одеяло. Доктор старался его успокоить и возвращал в исходное положение вместе с одеялом.
В вагончик вошел Бетанов. Он хотел справиться о здоровье героя.
– Ну, как он себя чувствует? – спросил он у доктора Бабакова.
– Судя по всему, его состояние нормализуется, – отвечал тот. – Регрессивных явлений не наблюдается. Все-таки молодой здоровый организм. Это многое значит.
Глава полярной экспедиции собирался задать еще какой-то вопрос. Однако неожиданно для собеседника замолчал. Его лицо расплылось в довольной улыбке. Алексей обернулся и сразу понял причину. Сержант Локис открыл глаза и удивленно смотрел в потолок. Пару секунд он сохранял молчание, продолжая окончательно приходить в себя. Обратив взгляд на знакомые лица, Володя заговорил.
– Где… – промолвил он с вопросительной интонацией.
– Не беспокойтесь, вы в трейлере на льдине. Скоро придет спасение, – поторопился с ответом Сергей Евгеньевич, не подозревая, что героя волнует другой вопрос.
Владимир сморщился и покачал головой.
– Да нет же. Я вижу, где я нахожусь, – пояснил он и сразу же добавил: – Я хочу знать, где сейчас американская подводная лодка. Скажите, что с ней?
– Мы до конца не поняли, что там произошло, – принялся рассказывать руководитель экспедиции. – Вы стащили в воду стрелка носового орудия. Мы потеряли вас из виду, так как субмарина закрывала нам обзор. С капитанского мостика по нас открыли беспорядочный автоматный огонь. Через какое-то время подлодка начала погружаться. И уже после ее погружения мы услышали очень странный шум из-под воды, будто что-то треснуло или даже лопнуло. Ваши товарищи были ранены, но сразу бросились вас искать. На том участке океана, где подводная лодка погрузилась, мы обнаружили огромные масляные пятна. Логично предположить, что вражеское судно действительно утонуло. По крайней мере, после этих событий оно больше не появлялось…
