– Но вы ведь могли их и сами своим украинским властям передать. Глядишь, тоже награду какую-нибудь получили бы…
– Или что-нибудь вроде пули в затылок.
– Да ну, что уж вы так пессимистично… – покачал головой Виноградов.
– Послушайте, господин адвокат, – поморщился Анатолий Тарасович. – И у вас в Москве, и у них там, в Киеве, наверху, свои игры. И сейчас, и всегда были – а у меня теперь своя игра. На выживание. Я ведь уже когда домой вернулся – только тогда почитал и послушал, какой из всей этой нашей истории политики на Украине скандальчик затеяли. Всем ведь им на нас, на моряков, наплевать было. И на торговлю оружием украинским, законную или незаконную, – тоже, по большому счету, глубоко наплевать, но ведь каждый депутат или, скажем, чиновник, норовил своих противников грязью полить и на этом немножко политического капитала заработать. Вот они и отстаивали каждый свою версию – ту, которая только им и показалась выгодной. Какие-то парламентские расследования затеяли, какие-то уголовные дела…
Старпом взял со столика банку, сделал короткий глоток и поставил холодное пиво обратно:
– Понимаете? А у меня на руках доказательства оказались. Доказательства незаконных сделок с оружием, которые кое-кто в Киеве проворачивал под прикрытием международных договоров и официальных поставок вооружений. – Анатолий Тарасович обернулся, чтобы убедиться в отсутствии посторонних ушей: – А если еще учесть, о каких именно покупателях и о каком нелегальном оружии идет речь…
Владимир Александрович понимающе кивнул.
Оригиналы грузовых документов и судовой журнал «Карины», которые он выкупил у старшего помощника капитана, безусловно, стоили тех немалых денег, которые были за эти бумаги заплачены. Одна только угроза обнародования секретных контактов украинских властей с международными террористами и обстоятельства незаконной передачи им артиллерийских ядерных снарядов[31] позволяла почти безраздельно контролировать поведение ряда ключевых персон на Украине. В любой момент эта информация могла вызвать небывалый мировой скандал и политическую катастрофу в Киеве – в зависимости от того, разумеется, в чьем распоряжении окажется подобный компромат…
– Кстати, не слышали по новостям? – Судя по тому, что некоторые из пассажиров засобирались на выход, поезд приблизился к очередной станции, и Виноградов решил сменить тему: – Говорят, ваш президент обещал выплатить денежную компенсацию всему экипажу «Карины» из собственного резервного фонда…
– Тю-ю… – отмахнулся Анатолий Тарасович. – Слышали бы вы, что он на выборах обещал…
– А судовладелец? Я слышал, что представители господина Майдановича подали апелляционную жалобу, в которой обосновали свои действия неподсудностью ваших исков украинскому правосудию. По их мнению, это дело вправе рассматривать только суды Панамы или Белиза, потому что «Карина» ходила под флагом Белиза, а наем экипажа осуществлялся панамской компанией, верно?
– О чем вы говорите! Они все равно ничего не заплатят или заплатят какие-нибудь копейки, – Анатолий Тарасович бросил взгляд за окно вагона: – Скоро мне выходить. Вы со мной?
– Нет, зачем же? Я дальше поеду, как и договаривались.
– Раз уж такое дело… давно хотелось спросить. Как вы на меня вышли?
К удивлению бывшего старпома, Владимир Александрович и не подумал уклоняться от ответа:
– Через некоего господина Сиада Юсефа. До недавнего времени он командовал почти всеми сомалийскими пиратами, и это как раз его люди напали на вашу «Карину». Господин Юсеф рассказал нам перед своей скоропостижной кончиной весьма занимательную историю. Дескать, через некоторое время после того, как российский спецназ отбил ваше судно и освободил вас из плена, к нему обратились постоянные деловые партнеры. Во-первых, они втихаря, без особого шума и за очень хорошие деньги, выкупили почти все артиллерийские ядерные заряды, перевозившиеся на «Карине» нелегально и похищенные с нее пиратами. Во-вторых, они почему-то пребывали в уверенности, что этот Юсеф располагает также некими судовыми документами, пропавшими с борта судна, – и предложили за них неплохую цену. Цена за бумажки достопочтенного господина Юсефа вполне устроила, вот только никаких документов у него не оказалось. И тогда он начал собственное расследование. Вызвал к себе – и лично, с большим пристрастием, допросил каждого боевика из команды, которая действовала на «Карине». В конце концов, один из них вспомнил, что – да, действительно видел какие-то бумаги с печатями, когда они рылись в личных вещах экипажа…
– Точно так оно все и было, – невесело усмехнувшись, подтвердил Анатолий Тарасович. – Эта сволочь тогда у меня японскую видеокамеру и транзистор нашла. Забрал, конечно…
– А на документы ни этот, ни другие пираты внимания не обратили, потому что они им без надобности. Большинство сомалийцев вообще ни читать, ни писать не умеют. – Владимир Александрович откинулся на спинку кресла: – Так вот, он даже припомнил, у кого именно из заложников видел бумаги с печатями, – вы ведь за старшего оставались, вместо покойного капитана…
– Этот, как вы говорите, господин Юсеф… – Анатолий Тарасович без особого успеха попытался справиться с накатившей на него волной страха. – Он успел еще кому-нибудь рассказать? Кроме вас?
– Нет, – почти не раздумывая, ответил Виноградов. – Не успел рассказать и теперь уже никому не расскажет. Так что не беспокойтесь. – Владимир Александрович ободряюще улыбнулся и повторил: – Не беспокойтесь. Лучше расскажите, какие теперь у вас планы? Нет, конечно, если не хотите – можете не отвечать, это я просто интересуюсь…
– Ладно, бросьте, – поморщился собеседник. – Все равно вы меня теперь, как там у вас говорят, до конца жизни не потеряете…
– Анатолий Тарасович… – укоризненно покачал головой адвокат.
– Да плевать.
Уже стоя в проходе, с вещами, бывший старпом наклонился к Владимиру Александровичу:
– А собираюсь я небольшой виноградник прикупить, на юге Франции. Всегда мечтал на старости лет свое вино делать. Не получилось в Крыму, так хоть здесь попробую…
Легендарное подразделение «Дельфин» Главного разведывательного управления Генштаба ВС СССР. По мнению экспертов Лондонского института стратегических исследований, наиболее боеспособными являются в настоящее время подразделения боевых пловцов следующих стран (по алфавиту): Великобритании, Германии, Израиля, Ирана, Италии, Нидерландов, Пакистана, России, США, Франции. Помимо военных флотов и сухопутных войск, свои собственные подразделения боевых пловцов имеют в настоящее время многие спецслужбы. Так, например, французский флот располагает командой пловцов «Юбер» с базой в Лорьяне, а военная разведка имеет аналогичное формирование в Келерне.
Автомат подводный специальный. Принят на вооружение в 1975 году и до сих пор не имеет зарубежных аналогов. Из АПС можно стрелять короткими (3–5 выстрелов) и длинными (до 10 выстрелов) очередями, а также вести одиночный огонь как под водой, так и на поверхности. Пуля-игла имеет калибр 5,66 мм, ее длина 120 мм, длина всего «гвоздя» 155 мм.
Международная морская организация (IMO) со штаб-квартирой в Лондоне создана в 1959 году в целях повышения надежности и безопасности судоходства и предотвращения загрязнения моря с судов. Обеспечивает механизмы сотрудничества между правительствами в формировании норм и правил, связанных с техническими вопросами, влияющими на международное судоходство, для содействия принятию максимально осуществимых стандартов безопасности и эффективности морского судоходства, а также для охраны морской среды.
Здесь и далее в кавычках приводятся условные наименования конструктивных элементов Единой полосы препятствий (ЕПП), принятые в российских вооруженных силах.
Одна из разработок Конструкторско-оружейного центра ОАО «Ижмаш».
Пистолет Грязева-Шипунова, принятый с 21 марта 2003 года на вооружение ВС РФ постановлением Правительства Российской Федерации № 166.
Звание и имя персонажа полностью вымышленные.
Табан – высший сорт оружейного булата, изготовляемый в Индии.
«Клаб-Н» – первая в России ракетная установка вертикального старта. Комплекс разработан и изготовлен екатеринбургским ОКБ «Новатор» специально для экспорта в Индию в комплекте с боевыми кораблями. Комплекс состоит из 8 самонаводящихся фугасно-проникающих ракет ЗМ-54ТЭ, предназначенных для поражения надводных целей на расстоянии от 10 до 220 км.
