– Привет, Светик, – поздоровался Денис.
Его почти двухметровая фигура заслонила вечернее солнце. Кузьмин работал в пожарном подразделении и был ловок и могуч. Он пододвинул ногой стул и сел за стол. Не обращая внимания на спутника Светланы, он выпил воды прямо из бутылки и бросил в рот палочку крабового мяса.
– Мне показалось, – небрежно сказал он, – что именно здесь я смогу найти тебя. – Кивнув на Мельника, он продолжил: – Я минут пятнадцать-двадцать наблюдаю за вами из машины. Этот парень слепой?
– Не твое дело. – Девушка попыталась унять противную дрожь в коленях. – Убирайся отсюда!
Денис громко рассмеялся.
– Конечно, дорогая, я немедленно уберусь. Но прежде ты мне ответишь за оскорбления и попросишь прощения.
– Пожалуйста. – У Светланы задрожали и руки. – Денис, я прошу у тебя прощения. Я грубо разговаривала с тобой. А теперь уходи.
Кузьмин недобро прищурился.
– Мне помнится, ты назвала меня козлом. В постели такого ты мне не говорила.
Мельник приподнял руку.
– Послушайте, молодой человек, ведь перед вами извинились. Чего вы еще хотите? – Другой рукой он продолжал сжимать ладонь девушки. Голос Ильи был тверд.
– Молчи, крот! – резко бросил Денис.
– Вы, наверное, очень большой и сильный.
В голосе слепого Кузьмин уловил иронию.
– Ага. А ты умеешь подглядывать?
– Прекрати, Денис! Прошу тебя, – взмолилась Светлана.
– Я же сказал тебе, что жду ответа на свой вопрос. Ты назвала меня козлом?
– Назвала.
– Ну так получай за это.
Денис поднял руку для удара. Светлана зажмурилась. Мельник подался вперед, защищая девушку и опрокидывая минеральную воду. А незнакомый голос со стороны негромко сказал:
– Нет беды, когда козла назвали козлом. Ты как считаешь, козел?
В кафе было всего шестнадцать столиков, и места были заняты на три четверти. Посетители вниматель-но наблюдали за назревавшим конфликтом. Но никто не вмешивался. Лишь один смуглолицый здоровяк попытался встать, однако был остановлен строгим взглядом своей спутницы.
От оскорбительных слов в голове Дениса зашумело, и он не сразу смог подняться со стула. Оглядывая немногочисленных посетителей, он тяжело дышал. Вначале его взгляд зацепился за коренастого официанта, но тот, поймав на себе злобный взгляд пожарника, покачивал головой и медленно отступал к кухне.
Тогда Денис уловил слева от себя движение и повернул голову.
За спиной Светланы, в двух столиках от них, вставал со стула человек. Денис, глядя на него, задохнулся от гнева. Ему почему-то хотелось, чтобы виноватым был тот смуглый здоровяк, тогда возникло бы некое равновесие сил. А тут…
Девушка повернулась и тут же узнала этого человека. Это был Валентин Авдеев – 46 лет, метр шестьдесят один сантиметр роста, пятьдесят два килограмма живого веса – единственный детектив в агентстве А.Хлопкова. Валентин всегда приветливо улыбался Светлане, когда они случайно встречались на своем этаже.
Вообще 19-й этаж административного здания, где работала Светлана, негласно назывался этажом лысых. Нотариус Владимир Першиков – лысый, Михаил Корнаухов, старший менеджер консультационной фирмы «РИЗОТЕК», – лысый. Голова директора «МЕБЕЛЬ, АКСЕССУАРЫ» походила на заплесневелый арбуз, хозяин кабинета с надписью «ДЕПП И ДЖУН» брился наголо. А вот Валентин Авдеев единолично составлял приятное исключение. Его волосы были толстыми и негнущимися, но отливали цветом соломы. Шпик – в прямом смысле этого слова – из Валентина был никакой. Кто увидел его раз – никогда уже не забудет. Все, что могло ломаться на его лице, было сломано, от ушей уже почти ничего не осталось, нос представлял собой несуразную пипку с двумя дырками, губы от многочисленных шрамов – белые.
Маленькие глазки Валентина снизу вверх буравили голубые просторы очей Дениса Кузьмина. Сыщик выглядел рядом с пожарником, как крановщик перед подъемным краном.
Сраженный наглостью этого коротышки, Денис невольно осмотрел его невзрачную фигуру, ненадолго задержав взгляд на его «рабочих» кулаках. И он прикинул в уме, сколько десятков носов свернули они и сколько зубов выбили. Цифры получились угрожающими. Но не для гиганта-пожарника. Молча, не вступая в словесную перепалку, Денис широко замахнулся для удара.
Валентин Авдеев по кличке Малыш, двукратный чемпион РСФСР по боксу в легком весе, дернул плечом и вонзил левый кулак под ребра пожарнику. Тяжеловесы такими ударами рвут друг другу печень. Но Валентин не претендовал на подобный результат – этим ударом он сбил дыхание противнику. Денис рез-ко хватанул воздуха, а тот же кулак, без замаха, очертив стремительную дугу, жестко ударил в квадратный подбородок пожарника.
Это была коронная связка Валентина, за эти два удара друзья по клубу прозвали его Одноруким.
Малыш знал, что произойдет дальше, и сделал шаг в сторону, давая возможность Денису Кузьмину мягко опуститься на бетонный пол кафе: такие «мешки», как этот пожарник, не держат хорошего удара в челюсть.
Смуглолицый за соседним столиком громко произнес «нокаут» и первым зааплодировал. Малышу устроили настоящую овацию.
– Привет, Света, – поздоровался сыщик.
– Привет, Валя. – Девушка смотрела на него, как на охотника, зарезавшего медведя перочинным ножом.
Малыш поздоровался с Мельником.
– Добрый вечер, Илья. Я – Валентин Авдеев, и со вчерашнего дня вы под моей опекой.
– Очень приятно. Спасибо вам, Валентин.
– Пожалуйста. Я вынужден прервать ваш ужин, – сообщил Малыш. – Здесь часто патрулируют милицейские машины с цифрой 24 на капоте, а светиться нам ни к чему. Твою машину, Света, я заберу позже, а сейчас поедем на моем «кадиллаке».
«Кадиллак» Валентина Авдеева представлял собой «ЗИМ» 1962 года выпуска и оказался огромным, потрясающе похожим на подводную лодку. И Светлана даже удивилась, видя, как Малыш открывает дверь и усаживается в необъятном кресле. По всем правилам он должен был влезть на крышу и спуститься в салон через люк. И еще ее озадачило, что в машине нет перископа: сыщик, когда сел за руль, видел перед собой только панель приборов и небесный простор. Субмарина в воображении девушки превратилась в истребитель «МиГ», сейчас она услышит: «Видимость ноль, иду по приборам», и они взмоют в облака. Она прижалась на заднем сиденье к Илье, и Малыш взял курс в неизвестном направлении.
Желвак на скуле, отливающий фиолетовым цветом, неприятно перекатывался и мешал завтракать. Кузьмин отодвинул тарелку с недоеденной ветчиной и вытер губы салфеткой.
– У тебя нет аппетита, дорогой? – с нескрываемой заботой в голосе спросила жена Дениса Лиза.
Денис тяжко вздохнул. Отвечать не хотелось. Появилось желание послать Лизу ко всем чертям подальше. Он посмотрел на часы и наигранно покачал головой:
– Извини, Лизунчик, опаздываю на работу. Все было очень вкусно.
– А гренки? – спросила жена. – Сегодня они получились в самый раз, как ты любишь.
– Да, конечно, гренки были в самый раз, – машинально повторил Денис, занятый другими мыслями. Ему во что бы то ни стало нужно узнать, кто был вчера со Светланой, и найти того коротышку-гнома. Воспоминания о вчерашнем вечере всколыхнули грудь, и Денис задышал неровно.
Когда он пришел в сознание, первое, что увидел, – это милицейскую фуражку. Потом услышал незнакомый женский голос, который неподдельно сокрушался:
– Это солнечный удар. Бедняга так неожиданно повалился!..
Милиционер недоверчиво посмотрел на уходящее за 24-й участок солнце, потом на сочувствующую даму. Та продолжала скорбеть:
– Он такой полнокровный!
– Это правда? – подозрительно спросил милиционер, внимательно заглядывая в мутные глаза Дениса.
– Да, – согласился он. – Я – полнокровный.
– Вы уверены, что не хотите сделать никакого заявления?
– Уверен.
И быстро поднялся на ноги.
– Дело ваше, – ответил сержант и крикнул напарнику у машины: – Все в порядке, Сергей. Передай, чтобы «Скорая» возвращалась. – Он усмехнулся, снова переключаясь на пострадавшего. – А вам я бы посоветовал не выходить из дома без головного убора.
Денис, садясь в свою машину, сгорал со стыда.
– Дорогой, ты забыл поцеловать меня, – услышал он капризный голос своей жены. – И пожалуйста, будь осторожен с гидрантами. Не повреди себе другую щеку.
«Идиотка!» Денис лучезарно улыбнулся жене, поцеловал ее и вышел из дома: не теряя времени он сделает «рабочий» визит Светлане Турчиной прямо в ее офисе.
Усевшись за руль, на переднем кресле пассажира он увидел аудиокассету фирмы «Максел» – не его кассета, он пользовался пленкой Тэ-Дэ-Ка. Нутром чуя неприятность, Денис включил магнитолу и вставил кассету.
Сначала он услышал густой мужской смех, показавшийся ему очень знакомым. Дальше…
Свой голос он узнал с трудом, так как на слух собственный голос воспринимается непривычно, даже как-то отчужденно, есть в нем всегда что-то неприятное, неродное, но вот Лиза узнает родные интонации сразу.
