— Понимаю… спасибо… — прошептала она.
Вряд ли она была баскетболисткой, ножки идеальной формы, никакого избытка мускулов… волей-неволей, я вгляделся повнимательней. Так, что она запахнула халатик. Где же Атас?!
— Чаю… — попросил я голосом умирающего лебедя.
Если вы когда-нибудь слыхали такой голос, то понимаете, что отказать ему невозможно! Вода успела закипеть, а чай — завариться, когда наконец в дверях квартиры возник строгий Атас.
— Подследственный Осокин!
— Я! — прошипел мой голос.
— Вам пора, — Атас посмотрел на Лину. — Надеюсь, вы понимаете, что тот факт, что мы предоставили вам возможность пообщаться с подследственным и не стали вызывать вас к себе на допрос, лучше не афиши…
Я выронил недопитую чашку ему на ногу. Атасу такого намека оказалось достаточно.
— Смешно, — отметил он, повернув ключ в замке зажигания своей тачки.
— Да, я ей то же самое ска…
— Я не про то. Человек. Звоню. Открывает. «Иван Иваныч?» Кивает. Получает по печени. Засыпает. Обыскиваю: нет оружия! Ухожу покурить. Звоню еще раз. Открывает на цепочке. Получает пальцем в шею. Засыпает. Снимаю цепочку. Смотрю — в правой руке «Перфекта». Держи.
Атас протянул мне маленький газовый пистолетик восьмого калибра.
— Все равно у него нет разрешения! Случайность, что вчера не конфисковали. Возьми! Твоя компенсация. Продашь — отобьешь то, что на врачей потратил!
Это был один из самых длинных рассказов, которые я услышал из уст Атаса за все годы нашего знакомства. И он явился доказательством того, что в нашем странном мире у каждого свои представления о чести.
— Атас! Координаты подруги…
Выслушав, он схватил «Дельту», набрал сообщенный Линой номер…
— Можно Олю?! Один знакомый…
Долго, должно быть, минуты две он слушал, ничего не отвечая, затем просто нажал отбой.
— Родители, — пояснил он мне, — тоже в истерике. Второй день ищут.
— Ищут пожарные, ищет милиция…
— Звякни своим корешам-мафиозникам, — он протянул мне телефон, — пусть на всякий пожарный проверят. По крайней мере будут в курсе.
Диспетчера я узнал по голосу: Глеб Сви-диров, человек Горина. Это показывало, что в «Астратуре» действительно отнеслись к происшедшему серьезно. Обыкновенно в их сыскном на телефонах сидит какая-нибудь «шестерка», чьи обязанности — просто принимать, отмечать и передавать сообщения по всем контрактам агентства, сыскным и охранным.
То, что они выделили одного человека — и какого человека! — контролировать одно дело, кое-что значило! Неожиданно Свиридов тоже поведал мне много нового. Наверное, Корнев все же распорядился держать нас в курсе.
— Они прочесали всю «Долину трех дураков», район убийства, — передал я информацию Атасу, — накрыли пару притонов, но все, как сказал Глеб, «рамки держат», пока никаких нитей. С родителями Алешкиной подруги поговорят сами, знакомых выявят. От нас ждут результатов по «Тыр-пыру».
— Три часа дня. — Атас лениво вырулил на Гороховую, позволил обогнать себя какому-то «запорожцу». — Нет смысла ехать в «Тыр-пыр» до семи, до начала концертов. Нет смысла лезть на дорогу «Астратуру». Нет смысла потеть. Едем к тебе. Тебе есть смысл отлежаться. Поспать. Я посижу на телефоне.
— Договорились.
Кофеиновые таблетки, которые скормил мне Атас, уже переставали оказывать свое действие. Я отрубался… но когда мы переезжали через канал Грибоедова, нас ударила в борт вырулившая с набережной «мазда». Как известно, «главной дороге» нужно уступать. Но «мазда» почти перекрыла нам путь. Атас резко затормозил, я проснулся. Тяжелоатлеты из «мазды» ринулись к нашей «девятке». Я даже приободрился, после вчерашнего мне очень хотелось поучаствовать в каком-нибудь избиении вредных младенцев в качестве зрителя. А в том, что Атас уделает этих четверых культуристов, можно было не сомневаться. Тяжеловесы были его специальностью — что коровы для тигра.
— Ты, фраер, знаешь, во сколько это тебе встанет?! — замычали атлеты, указывая на вмятину на бампере своей тачки.
Атас меня разочаровал:
— Что-что? — вежливо спросил он, как бы ненароком мелькнув своим удостоверением.
— А, мастер… Извини, друг… Не правы…
— Нет претензий, — вежливо ответил Атас. — Да ну, связываться… — робко попытался оправдаться он, когда мы уже переезжали Дворцовый мост.
И чтоб отвлечь мое внимание от недавнего эпизода, переспросил:
— А что ты сказал? Какую «долину» они прочесали?
— Район убийства, — подобной серости я от него не ожидал, — проспекты Ударников, Наставников, Энтузиастов…
— Кхм…
Общежитие давно уже сдавало половину этажа в аренду какому-то туманному ТОО, но такой грохот здесь слышали впервые. Человек восемь «качков», резко подваливших к дому на двух тачках, прошлись по арендуемой площади, как домашний ураган.
— Высаживай! Нормально! Глянь, голые девочки!
— В чем дело?! По какому праву?!
— Спокойно, мальчик! Что это у тебя тут? На публичный дом похоже… Давай, Санек, фотографируй, видеокамеру давай, так… Не дергайся!! Не, это очень похоже на публичный дом. О, вот и травка! Незаконное использование женского тела… гы-гы-гы… плюс хранение наркотиков… знаешь, сколько тебе за это светит, человек? Внимание, это охранник! Что, больно?! Продолжим знакомство… держи его, Санек… Слушай, мужик, тебе повезло, что мы не менты. Мы — частное сыскное агентство. Но, сам понимаешь, ментам мы должны сообщить…
— Ребята, может, договоримся, а? Ну при чем здесь менты? Ой! А! Не надо…
— Не, ну ты слыхал, что он нам предложил, а? Стоп! Куда вы, девочки?! Стоять! Отметь, этот чухонец — определенно клиент… Продолжим. Ты, значит, «кот» вонючий, предложил нам утаить твой притон от правосудия, а? Молчать! Надо нам с девочками твоими поговорить, ты ведь все равно правды не скажешь… Да нет, козел, не в том смысле… Ха-ха-ха… Санек, мы что, похожи на озабоченных?! Бля, еще один! Руки за голову! К стене! Так вот. Держите их, ребята. Поясняю: ищем двух девчушек, есть мнение, что это вы их умыкнули и удерживаете насильно. Девочки! Вас кто-нибудь удерживает насильно? Вот эту фотку видели?
— Ах, козлы потворные, импотенты, мы тут с друзьями…
— Грубые девочки. Но, похоже, им нравится, чем они тут занимаются.
— Да ты в сутки столько не имеешь, сколько я за час, ментовский подпердыш!
— Джентльмены за такое бьют по суса-лам, киска. Понравилось?! Угу. Значит, ты не мазохистка. Тогда будь сдержанней. Что за ерунду сказала, а? Самой не стыдно? Менты тут ни при чем. Девчонки, ваша товарка сама напросилась. Посмотрите на эту фотку, прощу. Видели такую девочку? Ее мама плачет, а мы ищем. Подумайте, вас мы не тронем… если ругаться не будете, а эту девочку просто скрали какие-то умники. Думаю, вам не нужно объяснять, как ей сейчас кайфово! Помогите найти!
— Нет, я не видела… А вы нас правда отпустите? Ничего не сделаете?
— А мы вас и не брали, чтоб отпускать. Ничего вам не будет. Ну?
— Нет… Нет… И я не видела…
— Что ж… Лады! Давайте, девочки, отдохните! Считайте — технологический перерыв. Ребята, тащите «котов» в соседнюю комнату. Да отпусти ты чухонца! Пусть катится, на пленке останется на крайняк! Так. А теперь, ребята, с вами поговорим…
— Сколько?
— Сводничество, хранение наркотиков, неуплата налогов… может и на червонец потянуть. Но, может, я ошибаюсь…
— Сколько? Денег сколько?!
— Санек, тебе деньги нужны? Мне тоже! Ты, урод, не понял, кто с тобой разговаривает! На х… нам твои деньги! Бога моли, что твои девочки тебя отмазали от похищения, а то бы загремел! Давай, поможешь розыску, мы тебя отпустим. Кто из твоих коллег балуется бесплатной рабочей силой, а?
— Никто… А! Больно же! Ну, вспомнил, есть такой Армен, ара, держит заведение на Тамбасова…
— Свиридов?! На телефоне?! Задницу не отси… Понял. Извини. Слушай, мы свой адрес проверили, ничего по делу! Понял. Он нам другой адресок шепнул, на Тамбасова, в Сосновой Поляне, мне с ребятами самому съездить? Что? А, группа ближе есть? Да, понял. Все. А с этими — по плану? Сделаем! Давай. Все, ребята, поехали на следующий адрес… А тебе, сводник, бесплатная идея. Застрахуй свое заведение в какой-нибудь конторе — к примеру, хоть в нашей, в «Астратуре», — глядишь, легче будет от ментов отбазариться. Мы ведь им все равно дня через два должны будем доложиться. А застрахуешься — может, им покажется, что у тебя тут не притон подпольный, а… ну там, служба эротической разгрузки… ты ведь слышал про «Астратур», мальчик? Тогда думай. Поехали, мужики. Пленки все равно в нашей конторе окажутся.
В знаменитом своими санаториями курортном пригороде Петербурга оставался только один дом отдыха, путевки в который рядовым гражданам невозможно было достать ни за какие деньги. Именно у этого благословенного приюта остановилась «мазда» с помятым бампером. В салоне сидело четверо. Можно было подумать, что все они прибыли на соревнования по поднятию тяжестей.
