– Это та комната. Они ее здесь держали, привязанной.
– Не могу, ублюдки! – Илья пнул металлический стул.
Юра подошел к телевизору. Из него торчала флешка. Покровский нажал кнопку включения сети, нашел программу демонстрации видеофайлов. Во весь экран вспыхнула рожа мужика со сросшимися бровями. Он сидел на металлическом стуле и ржал, затем неизвестный оператор перевел камеру на девушку, привязанную белыми веревками к бетонной балке. Она стонала. Ее рот был заклеен изолентой. Это была Юля. Затем изображение переключилось на другую камеру – Юра увидел плачущего в темном уголке Даника.
И тут же экран разлетелся вдребезги. Илья схватил первое, что попалось под руку, – металлический стул, и швырнул в телевизор.
– Пускай только вернутся, суки!
Илья, а затем Юра прошлись по дому, громя и круша все, что встречалось им на пути.
На щепки разлетались стулья, сыпались шкафы с посудой, лопались мониторы компьютеров и камер слежения, разлетались окна, зеркала…
– Стой! – вдруг крикнул Юрий. – Стой. Хватит сходить с ума. Нам надо помочь Юле.
– Поможем, когда они ее приведут сюда.
– А если не приведут? Если Аслан прикажет ее везти куда-нибудь в другое место? А вдруг сразу же к ним в горы?
– Твою мать! Что же делать?!
– Я знаю, что делать, – Юра показал на банки с краской, лаками, бутылки с сольвентом и скипидаром.
– Пожар? – догадался Илья.
– Да! Что бы ты делал, если бы преследовал какую-то незнакомую тебе девчонку и вдруг совсем рядом загорелся твой дом?
– Точно!
Илья и Юрий стали срывать с банок крышки, с бутылок – пробки, катали их по полу. Повсюду теперь лились вонючие реки горючих жидкостей.
– Пошли, – сказал Илья.
Они вернулись к воротам, вручную открыли их. Илья развернулся, поджег бутылку с коктейлем Молотова и бросил в разбитое окно – огонь взялся моментально. Буквально через пару минут языки пламени облизывали стены дома, вырываясь из окон. Когда Илья и Юра подошли к «Жигулям», огонь уже подбирался к крыше.
Вечерело, и над лесом отчетливо разгоралось зарево.
– Спрячем машину подальше в лес и понаблюдаем.
Не успели они выключить мотор, как по проселочной дороге проехал полицейский «уазик». Не доезжая метров четыреста до полыхающей дачи, «уазик» остановился. Из него вышли двое сотрудников МВД. Задрав головы так, что чуть не потеряли фуражки, – такой высоты было пламя, – они одновременно проговорили:
– О, ни фига ж себе!
– О, ни хрена ж себе!
Один по рации вызвал отряд МЧС. Затем из лесу выбежали один за другим три черные фигуры – на фоне яркого огня Илья и Юрий отчетливо видели их из своего укрытия.
– О Аллах! О Аллах! – все время причитал один.
Остальные подбежали к пламени и, почувствовав жар и удушье, отступили.
– Жалко, что я не могу их тут же пришить, – с неподдельным сожалением сказал Илья. – Менты мешают.
– Кавказцев было четверо. Где же четвертый? Неужели оставили с Юлей и Даником в лесу?
– Ну, конечно, скоты. Не поведут же они их прямо к полиции и эмчеэсникам, – сжал кулаки Илья.
От свежего воздуха у Юли на несколько секунд закружилась голова. В строящемся коттедже, где ее с Данилой удерживали, присутствовал постоянный запах краски.
– Давай, – буркнул Абумуслим, – бери пацана и иди. Вот дорога, она тебя выведет к шоссе.
– И сколько идти?
– Минут сорок.
«А с Даником мы будем идти минимум час», – подумала Юля.
– Все четверо собрались в комнате со столбом, перед камерой, – послышались слова Аслана из мобильника, который хозяин коттеджа держал в руках. – И стоять, пока не скажу.
Эти слова, нечаянно подслушанные Юлией, насторожили девушку.
– Даник, идем.
– Юля, а почему нас в этом доме держали? – спросил мальчишка.
– Они хотели, чтобы мы у них пожили некоторое время.
– Но мне в нем не нравится.
– Вот поэтому они нас и отпустили. Идем.
– Идем, – весело сказал Даник.
Интуиция подсказывала Юле, что ни в коем случае нельзя идти по дороге, как сказал ей Абумуслим. «Зачем их собирают в одной комнате? – кружились мысли в ее голове. – Собрание? Селекторное совещание?» И она отчетливо почувствовала, что их специально кто-то удерживает, на какое-то время, чтобы дать им с Даником уйти.
– Мы пойдем по этой дорожке? – спросил Даник.
В ее сознании вспыхнула картина – к ним с Даником подъезжает машина, из нее выскакивают Джахпар и уродливый Шагабутдин и тянут Юлю внутрь.
– Нет, мы погуляем по лесу.
Юля взяла племянника за руку и быстро пошла прямо в лес.
Когда их с Даником похитили, Юля была в халате, ночнушке и тапочках. Сейчас на ней была та же розовая ночнушка и широкая малиновая кофта, на пару размеров больше, чем нужно. На ногах – все те же тапочки, белые, тряпичные в цветочек. А Даника забрали прямо из постели, он вообще был в трусах, майке и босой. Правда, после того как Юля согласилась сказать в камеру все, что просил Мансур, Данику нашли рубашку, штаны и кеды. Одежда принадлежала младшему сыну Абумуслима. Он был примерно одного возраста с Данилкой. Когда семья Абумуслима приезжала побыть на природе и посмотреть, как строится их дача, дети дагестанца переодевались. Переодевалась и жена хозяина дачи. Однако она была толстая и ростом ниже, чем Юля. Никакая обувь девушке не подходила, поэтому она требовала, чтобы ей привезли ее вещи. Однако похитители это требование еще не успели выполнить. Когда Юля поняла, что их с Даником сейчас выведут за ворота, она схватила эту страшную растянутую кофту и, морщась от неприятного сладкого запаха, оставшегося от духов жены Абумуслима, надела ее.
Юля старалась идти как можно быстрее по лесным тропинкам, которые терялись глубоко в лесу.
– Данчик, быстрее, не отставай.
– Юля, мне жмут эти кеды. Скоро будет мозоль.
– Не хнычь, Даник. Если не хочешь, чтобы эти дяди вернулись и забрали нас опять в этот дом, нам надо поторапливаться.
Слова Юли подействовали – Данилка перестал ныть, обогнал Юлю и стал первым пробираться сквозь заросли.
– Вот молодец, как настоящий ковбой в неизвестном лесу, – сказала девушка.
От похвалы Даник воспрянул духом.
– Я могу идти еще быстрее, – сказал он.
– Даже быстрее, чем я? – спросила Юля.
– Конечно, ты же девчонка.
– Ну, давай посмотрим.
Теперь они чуть ли не бежали сквозь густой лес. Правда, Юля не знала, куда идет. В принципе все леса вокруг города не были такие уж дикие. Вокруг них были рассыпаны поселки, деревни. Куда-нибудь, считала Юля, они обязательно выйдут – лишь бы сейчас быть подальше от страшного коттеджа.
* * *
Абумуслим решил после всего случившегося осмотреть, что нового его земляки-рабочие уже сделали.
– Ну, Джахпар, ты выровнял стенки в малой комнате?
– Еще не успел… Я же бегал за тем русским.
– Я просил об этом тебя еще позавчера…
– Э… Понимаешь, Абумуслим…
От ярости лицо хозяина дачи уже начало наливаться кровью, и в этот момент позвонил его мобильник.
– Абумуслим! За девкой, быстро! – закричал в трубку Аслан.
– Зулпукар! – крикнул Абумуслим охраннику, что был на камерах. – Девка с пацаном еще на дороге?
– Нет, на дальних камерах я их не вижу. Она, сука, в лес свернула.
– Она свернула в лес, – сказал Абумуслим в мобильник.
– С малым она далеко не ушла! Найти! Быстро! Всех на ноги поставить! Ты меня понял?!
– Понял, Аслан. Почему же не понял. Не беспокойся. Найду, – он положил трубку. – Всем вперед! Найти бабу и малого! Быстро. Я тоже иду с вами. Зулпукар, – крикнул Абумуслим, – посмотри записи, где они свернули в лес!
На деревьях вдоль дороги были укрыты видеокамеры, чтобы еще издали проследить, желанный или не желанный гость едет к дому – другой подъездной дороги здесь не было. Одна из камер зафиксировала, как Юля внезапно остановилась и, держа Даника за руку, резко двинулась в лесные заросли.
– Я запомнил место, Абумуслим.
– Бегом!
Все четверо дагестанцев выбежали из дома. Последним бежал Абумуслим. Он закрывал двери, а затем и ворота.
– Это здесь, – сказал Зулпукар. – Нам туда.
Зулпукар в юношестве часто ходил со своим дядей в горы на охоту, и теперь приобретенные навыки помогали ему – он хорошо «читал» лес.
– Вот они прошли здесь – видите, как кусты помяты?
– А быстрее соображать ты не можешь? – нервничал Абумуслим.
– Если торопиться, то мы можем пропустить важные детали и пойти не по их следам.
Зулпукар, как будто натасканная на зверя охотничья собака, тянул за собой группу преследователей.
– Вот притоптанный лист земляники. А вон – след от кеда. Таких следов на песке вокруг дома я насмотрелся. Ваш сын, уважаемый Абумуслим, шустрый парнишка.
– Надеюсь, что этот щенок будет не такой шустрый, – буркнул Абумуслим.
Хозяин дачи шел тяжелее всех, переваливался, как утка. Минут через пятнадцать погони он уже подумал: «Шайтан меня попутал кинуться в этот лес. Молодые бы сами управились». Но виду, что начинает уставать, не подавал – не позволяла прирожденная гордость.
