– Я подумаю…
Он думал и передумывал, и снова с кем-то созванивался. Даже в Дагестан звонил какому-то человеку, с которым разговаривал достаточно резко, как с профессиональным осведомителем. Этот человек перезвонил Дибару уже через пятнадцать минут и сказал, что Гайдаров желает встретиться с людьми, весьма опасными, но которые при определенных условиях могут оказаться незаменимыми помощниками. Селиванов – вообще-то, так себе, не слишком много значит, хоть и мнит себя пупом Земли. С ним можно поговорить по душам кулаками и даже договориться. А вот Крутояров очень опасен, и никогда никто не знает, что у него на уме. Опытен и совершенно безжалостен. В определенных кругах его прозвали «змеиная кровь». Ничего и никого не боится, берется за любое, самое сложное дело и может сделать все, что захочет. Не потерпел ни одной неудачи. С ним следует быть осторожнее. Перед ним трепещет даже его напарник Селиванов и заискивает сам Абдуллаев.
И опять последовало долгое раздумье. Теперь, видимо, Дибар уже не считал, что ему готовят ловушку менты. Такой вывод я сделал в результате его следующих звонков. Уже в Москве он пытался через старых друзей собрать информацию о том, в каких местах Чечни воевала банда Абдуллаева и в какое время. Он опасался, что память подвела его и он не помнит встречу с Магомедом, а тот эту встречу помнит. Но, видимо, информация была положительного свойства. Воевали они в разных районах и никак не должны были соприкасаться ни в Первую чеченскую войну, ни во Вторую.
В конце концов, Гайдаров принял решение. Но, опять же, он не знал времени моего визита, и это сбивало его с толку. Однако Дибар надеялся, что долго я тянуть не буду, и потому предположил, что я обязательно нанесу ему визит сегодня вечером или даже ночью. Даже правильно просчитал предполагаемое время. Он умел мыслить так, как мыслят спецназовцы, и в этом его самого было легче просчитать, если не учитывать, что спецназовцы стараются мыслить нестандартно. Однако при этом мысли спецназовца, как правило, рациональны; это и давало возможность предвидеть ходы Гайдарова. Еще раньше я понял, что он решит подстраховаться. Но он собрался сделать большее – захотел произвести на меня впечатление. А как это можно было сделать? Гайдарову передали информацию о том, насколько опасен киллер Крутояров; кроме того, сказали, что Селиванов перед Крутояровым трепещет. Значит, чтобы подчинить себе Селиванова (роль которого исполню я), нужно лишить его страховочной поддержки, которую тот обещал выставить. Естественно, страховать его должен Крутояров. Где, в каком месте он будет находиться, сообразить было несложно – на чердаке соседнего дома. Вот там и нужно «вязать» киллера.
Кроме того, в том соседнем доме, на первом этаже, что очень удобно, была квартира подружки Гамида, одного из парней Хасбулата. Дибар специально заставил Гамида найти себе подружку в соседнем доме, чтобы была возможность сосредоточить при необходимости силы. И такой момент, как и предвидел Гайдаров, наступил. Потому Дибар передал Хасбулату приказ. Все бойцы группы Хасбулата были собраны заранее. Сам он должен взять двух самых надежных в боевой обстановке парней. Самых обученных рукопашному бою – потому что им предстоит захватить живьем опытного киллера, который будет наверняка вооружен и не пожелает сдаться. Киллер этот засядет на чердаке дома напротив. Гамид тем временем должен отправиться к своей подружке, а чуть позже к нему в гости заявятся земляки. Всей оставшейся группой. Выходить на место, как только стемнеет. Только один Гамид должен пойти раньше, чтобы подружка никуда не убежала.
– Все? – спросил генерал Лукьянов, когда Василий Лукич выключил программу прослушки, встал и потянулся.
– Все, товарищ генерал… Извините, спина затекла. У меня контузия была, с тех пор спину приходится беречь. Разрешите, я выйду, сделаю легкую разминку.
– Можешь делать здесь. Нас не стесняйся, тем более что мы уже уезжаем. Раз Валар нацепил свой парик, основная подготовка закончена.
Сам генерал только взял из шкафа бронежилет скрытого ношения – наверное, «единичку», судя по невысокой плотности, – и сунул под мышку, не желая переодеваться загодя.
* * *
На трех машинах, набитых вооруженными бойцами, мы выехали с небольшим запасом времени, чтобы успеть до наступления темноты встретиться с капитаном Сафроновым и подготовиться. И, естественно, опередить бандитов с выбором позиции. При неожиданной атаке выбор позиции много значит. На ней еще нужно освоиться, привыкнуть, а потом уже действовать. При организации засады фактор позиции важен вдвойне.
Еще при посадке в машину старший лейтенант Сережа спросил меня:
– А для чего твой Василий Лукич микрофон включал?
– Ты бы у него самого спросил, – посоветовал я. – Для меня все эти спутниковые системы – темный лес. Никогда не пойму, что там и для чего, и что с чем связано. С обычным компьютером поработать – это можно. А все остальное не для меня.
Время для поездки мы выбрали не самое лучшее: дороги были забиты машинами. Мы выехали с достаточным запасом времени, однако он таял прямо на глазах. В конце концов, первым не выдержал Сережа; сказав генералу несколько слов, он пересел за руль микроавтобуса. Я понятия не имел, как ему удавалось проскочить между машин, как он перестраивался из ряда в ряд, однако скорость у нас выросла вдвое. Сказывался особый талант старшего лейтенанта. Я и раньше встречал людей, которые водят машину вроде бы как все, а приезжают почему-то всегда первыми. Сережа, видимо, из них.
Под конец пути, когда мы следовали уже не магистральными направлениями, а небольшими улочками, ехать стало легче. И как раз в это время генералу позвонили.
– Магомедов, – сказал Лукьянов, посмотрев на определитель. – Уже, наверное, справился… Слушаю тебя, Магомед. Да… Так… Я понял… Не светись там. Уезжайте. В темпе. С ментами постарайся не встречаться. Хорошо… Это интересно… Привези, сравним…
Генерал в задумчивости убрал трубку от уха, но продолжал держать ее в руке, из чего я сделал вывод, что ему есть о чем подумать.
– Готово дело? – спросил Сережа, кажется, не сомневаясь в результате.
– Магомед опоздал. Соседи только что вызвали ментов. Крутоярова вместе с женщиной, хозяйкой квартиры, только что расстреляли прямо в квартире. Стреляли, видимо, из тех же самых пистолет-пулеметов «Р90». Магомед подобрал несколько стреляных гильз. Соседи видели, как из подъезда вышли два человека в масках, сели в черную побитую иномарку без номерных знаков и уехали. Водитель оставался за рулем, в расстреле участия не принимал.
– Это действительно интересно, – сказал я.
– Куда уж интереснее, – проворчал Лукьянов.
– А может, Абдуллаева вовсе не Крутояров расстреливал? А одни и те же люди расстреляли и того, и другого? – предположил я. – Тогда на нашем горизонте появляется новая и весьма грозная туча. Хуже всего то, что мы не знаем, каким ветром ее несет.
– На нашем горизонте – или на горизонте Абдуллаева и его команды? – переспросил генерал. – Гибель двух наших офицеров и ранение третьего может оказаться только расстрелом свидетелей. В этом случае следует ждать уничтожения и еще одного свидетеля – того, кто выглядывал из-под сиденья машины, а потом давал показания ментам. Это будет подтверждением того, что туча надвигается не на Комитет, а нас только краешком накрыла. Случайно…
– На такое способны только крупные государственные силовые структуры, – подал ремарку Сережа.
– Объясни, – попросил генерал.
– Какие-то частные структуры не смогли бы так быстро найти новое помещение Комитета. Это первое. Второе: без разведки был определен кабинет, где содержали Абдуллаева. Селиванова в этом случае спасло только то, что его не было видно с улицы через окно. И третье: стремительно было найдено место проживания Крутоярова. Жалко, не спросили у Селиванова, приходил ли кто-то к Крутоярову на его квартиру.
– Вернемся и спросим, – резюмировал генерал. – Сейчас следует думать о другом.
Но этого ему не позволил новый телефонный звонок. Генерал вытащил трубку.
– Дежурный… Что там еще у нас? Слушаю… Так… Так… Понял. Вызвали? Сами звонили? Понятно. Похоже, нас и из этого помещения скоро выселят, нужно искать новое. Я сейчас вернуться не могу. Нет. Все следует преподнести как продолжение первого. А! Опять эта же иномарка!.. Значит, и обманывать не нужно. Так оно все и есть.
Генерал сердито убрал трубку и недовольно заворочался в кресле. Я уже догадался, что произошло. Выезжая двумя группами – группа капитана Магомедова на двух машинах и мы на трех – мы вынуждены были снять часовых, выставленных по периметру, и вообще задействовать весь личный состав в двух одновременно планируемых операциях. И это снова лишило Комитет защиты. Но, чтобы найти Селиванова, нужно было точно знать, в каком кабинете он находится. Значит, кто-то показал его людям на черной побитой иномарке без номерных знаков. Кто-то, кто сидит внутри помещения и знает все. Я уже хотел было высказать свои предположения генералу, когда вдруг понял, что говорить это вслух нельзя. Этим я только помешаю всему нашему общему делу, внесу раздор и лишу Комитет возможности дальнейшей эффективной поддержки. Гибель своих офицеров генерал не простит.
