– Спрашивайте, что хотели.
– Все. Абсолютно. Все о покойном Абдуллаеве, который, кстати, просил застрелить тебя при попытке к бегству, и о Крутоярове – все еще живом и опасном, в первую очередь, для тебя. Чем быстрее ты поймешь, что это именно так, тем больше получишь шансов выжить.
– Я понял, – сказал Селиванов почти покорно, хотя глаза его говорили, что он лжет. – Валар все доступно мне объяснил. Я повезу вас туда, где живет Крутояров.
– Адрес! – потребовал генерал.
– Адреса не знаю, помню только визуально. Мы останавливались там трижды, когда работали в Москве. Володя сам привозил меня. Визуально я помню, показать могу. Только не завидую вашей группе захвата. Скольких вы ни пошлете, он как минимум ополовинит состав.
Последнее было сказано с надеждой. Здесь, в кабинете, Селиванов не нашел способа для бегства и потому решил воспользоваться ситуацией. Но показывать, где живет Крутояров, он явно не собирался.
– У кого он останавливается? – спросил я.
– У женщины. Женщина одинокая, всегда готова его принять. Наверное, она его любит, мне так показалось. И всегда ждет.
– Оружие он тоже хранит у нее?
– Оружие мы носили с собой.
– И в транспорте?
– В машине ездили. В машине – с собой.
– А в этот раз?
– В этот раз Володя сказал, что добудет оружие в Москве. «Р90» – хорошая машинка.
– Плохая, – коротко возразил Сережа. – Выглядит красиво, согласен. Футуристический дизайн. А для серьезного дела не годится.
– Что за люди были сегодня с Крутояровым? – без паузы задал я свой вопрос.
– Откуда я могу знать… – Селиванов пожал плечами.
– Раньше, когда работали в Москве, кого вы привлекали? – так же быстро, поддерживая темп разговора и не давая времени на обдумывание, спросил Лукьянов.
– Никого. Сами работали, – соврал Селиванов.
– Такого не бывает, – возразил Сережа.
– Сами…
– Сами отслеживали, сами телефонные разговоры прослушивали, сами составляли график, сами мозолили людям глаза… – Я почти смеялся. – Это ты кому-нибудь в камере расскажешь… если доживешь, конечно. Да и там тебе не поверят. Ты называешь себя профессионалом, а не знаешь, что водитель и автомеханик – это не одно и то же лицо.
– Володя добывал информацию через своих знакомых.
Я вдруг вспомнил, что мне предстоял разговор с Гайдаровым, и решил воспользоваться возможностью, а заодно и проверить честность киллера.
– А сколько тебе Гайдаров за мою голову должен был заплатить?
Селиванов поднял взгляд. Удивление в глазах было написано крупными буквами.
– Кто такой Гайдаров?
– Заказчик.
– С заказчиками работал сам Магомед Гасанович.
Селиванов говорил правду. А до этого врал. Его глаза показывали это не менее точно, чем мог бы показать полиграф[15].
– А Джалала Аминовича Исрафилова ты тоже не знаешь?
– Лично не знаком. Только принимал на электронную почту сообщения и фотографии от него. Когда обговаривали заказ.
– Чьи фотографии? Сколько человек? – спросил Сережа.
– Договаривались для начала на двоих. Фотографий много, я не считал. Там Валар и товарищ генерал. В разных видах. Даже видеозапись. Все шло большими по объему, заархивированными отдельными файлами. Я передавал их Магомеду Гасановичу.
– С какой электронной почты? – спросил я. – Ты же тоже писал Исрафилову. Помнишь адрес? Его адрес, а не Абдуллаева…
– В записной книжке у меня. Книжку забрали при задержании.
Генерал кивнул старшему из охранников. Тот своим ключом открыл несгораемый шкаф, вытащил пластиковый пакет с личными вещами и вытряхнул все на стол. Селиванов взял в руки только записную книжку. Взял очень торопливо, и это не могло не вызвать подозрения. Я ловко, хотя и слегка грубовато, без церемоний, выхватил у него из рук книжку и пролистал. Подозрения мои имели основания. Я вытащил заложенное между страницами лезвие от бритвы, а из-под корешка обложки вытянул тонкий и остро отточенный карандаш. Прекрасное, кстати сказать, оружие. В глаз входит вообще без сопротивления, а если карандаш достаточно жесткий, пробивает даже легкую куртку. Этот был жестким. Вооружать Селиванова я не собирался. И сразу увидел, как потух его взгляд. Момент разочарования…
– Вот так-то… А то адрес он не помнит. Только предупреждаю, что все мы люди подготовленные и при появлении в руке противника любого опасного предмета можем или руку оторвать…
– Вместе с головой, – добавил Сережа.
– Или просто инвалидом на всю жизнь оставить, – продолжил я.
– Адрес… – потребовал генерал.
Селиванов неохотно перелистал страницы, нашел нужный электронный адрес и подал книжку генералу. Тот показал пальцем строку и передал одному из охранников.
– Отнеси Василию Лукичу.
– Так что, едем к Володе? – поторопил нас киллер. – Я покажу…
– Ты будешь входить в дверь первым. Позвонишь и дождешься, когда откроют, – сказал генерал.
Селиванов категорично замотал головой, отказываясь. Потом вдруг сообразил:
– Пойду… Если только мне пистолет дадут. И стрелять буду сразу, как откроется дверь.
– А веничек и парную с водочкой не попросишь? – невинно поинтересовался Сережа. – А то можем заказать. И не какую-нибудь сауну, а настоящую баньку с хорошим паром. Я сам готов и веником тебя похлестать. Упарить до смерти…
На такое предложение Селиванов не отреагировал.
– Оружия ты в руки не получишь, – категорично сказал генерал.
– Пистолет с одним-единственным патроном, – чуть не слезно просил киллер. – Иначе вы просто пошлете меня на смерть. На стопроцентную смерть. У меня нет в отношении Володи иллюзий, у него рука не дрогнет.
– Помнится, нас еще в училище этому обучали, – вспомнил я. – Инструктор умный был. Все варианты противостояния умел рассмотреть «от» и «до»… Пистолет с одним-единственным патроном – и захват в заложники главного лица. Предположим, товарища генерала. Но там же нас обучали и другому – чему, наверное, должны были обучать и офицеров «девятки»: пуля имеет обыкновение лететь быстрее, чем палец успевает нажать спусковой крючок. Это только в глупых американских фильмах бандит подставляет ствол к голове заложника и выходит вместе с ним на открытое место. В действительности палец не успеет среагировать на выстрел со стороны. Так что заложников можно брать только в закрытом помещении, когда никто не может в тебя прицелиться. Это ты знаешь?
– Это я знаю, – с легкой брезгливостью ответил киллер. – Ты мне, Валар, лекций не читай. Молод еще. Я преподавал там, где ты учился. Это я про боевую обстановку…
– Ты воевал в банде Абдуллаева? – спросил я с интересом.
Он не ответил, но явно смутился. Может быть, и воевал. Может быть, и обучал бандитов. Таких отморозков немало было. Я сам одному, помнится, лопаткой голову на две разделил. Правда, он от этого не поумнел… А был до этого инструктором снайперов у бандитов, а до того сам служил в отряде снайперов внутренних войск. Кажется, в капитанском звании.
– Адрес… – снова потребовал генерал.
– Я могу только показать, – твердо заявил Селиванов.
В это время Лукьянову позвонили. Он вытащил трубку, ответил – и долго слушал, что говорят, не задавая вопросов, только несколько раз сказал слово «хорошо» и напоследок попросил собеседника ждать на месте и встретить в подъезде. Я предположил, что это звонит капитан Сафронов, но вслух обсуждать звонок не стал.
– Ладно, – вернувшись мыслями к ближней действительности, Лукьянов нахмурился. – Наручники ему на лапки, а лапки за спину. И ноги связать. Так поедет. Магомед Магомедов повезет. Позовите Магомедова.
Один из охранников побежал за капитаном.
– А меня вот что еще интересует, – сказал я. – Просто любопытство свое хочу удовлетворить. Скажи-ка мне, тезка, сколько тебе платили за каждого убитого?
Это был непраздный вопрос. Абдуллаев уже сказал генералу цену, но его показания требовалось проверить, чтобы не вышло прокола при очном разговоре.
Селиванов усмехнулся.
– Я уже потом узнал, что за тебя «лимон» в баксах предлагают. Я бы взял и точно тебе говорю, что заработал бы его. Но мы уже договорились с Магомедом Гасановичем о цене, и потому я не отступил от договора. За тебя нам обещали сорок тысяч баксов, за генерала – двадцать. По десять тысяч, как всегда, берет себе Магомед Гасанович, но из этих денег он оплачивает работу вспомогательных бригад. Слежение, составление графика передвижения и прочее… Итого нам на двоих должно было достаться по пятнадцать тысяч за тебя, и по пять – за товарища генерала.
Селиванов глянул на Лукьянова, не расстроился ли тот от такой низкой оценки его погон. Этот взгляд походил на месть за наручники, которые генерал приказал нацепить на киллера. Но Лукьянов на разницу в цене не отреагировал…
* * *
В генеральском кабинете находился один Василий Лукич, так и не выбравшийся из-за своего ноутбука. Даже при нашем появлении майор не встал, продолжая работать.
