– Я хотел бы узнать, где находился каждый из вас вчерашней ночью. Начнем с вас, Мира.
– Я сначала сидела в лагере у костра, а потом спала, – ответила девушка и добавила: – На пляже.
– Одна?
– Нет! – с вызовом ответила она. – С молодым человеком!
– Если я правильно вас понял, с Герасимовым?
«Ну что они все накинулись на несчастного Герасимова! – подумала Мира. – Милый мой, любимый! За что нам с тобой такое наказание?..»
– Вы правильно поняли. И он может это подтвердить.
– Герасимов подтвердит, что она спала, а она подтвердит, что Герасимов спал!.. Я сейчас умру от смеха! – предупредил Брагин.
«Хорошая подошва», – думал сыщик, ощупывая пористую резину как опытный сапожник. Он поднял с земли щепку, очистил ею протектор, затем вынул из кармана крохотную металлическую «таблетку» со стальными «усами», напоминающую батарейку для часов. «Усы» без труда вошли в подошву, и «таблетка» крепко засела в протекторе. Сержант для верности постучал подошвой по ладони. «Не выпадет!»
– Брагин, а где были вы? – спросил Пузырьков.
– Я?.. Я тоже был у костра. («Хрен им тертый! Ничего не докажут! Брагин непотопляем!»)
– Отлучались?
– Я?.. Ну да. За хворостом.
– И я отлучалась, – призналась Вера Авдеевна, глядя перед собой. – Туда же, куда и Брагин.
«Он, конечно, выглядит очень уверенным, – подумала она. – И почему некоторые люди всегда считают себя умнее других?»
– Каждый из нас куда-то отлучался, – подытожил Шубин, о чем его никто не просил.
– Но вы – чаще всех, – заметила Элла, все еще поглаживая голову дочери, и подумала: «Какой он мерзкий! Всегда потный, всегда голова немытая и волосы слипшиеся… А еще пытается кого-то припереть к стенке. У самого-то душа темнее ночи!»
– Я чаще всех? – удивился Шубин и полез в карманы за платком, чтобы вытереть капли пота со лба. – А вы что, считали? Или секундомером замеряли? («И эта мымра сюда же! Начинает валить с больной головы на здоровую! Пусть лучше сознается, что радуется смерти этого парня».)
– Это было слишком заметно, – объяснила Элла.
Сыщик начал раздавать обувь.
– Но я даже не знаю, где была палатка этого парня! – парировал Шубин, ударом о камень загоняя ногу в кроссовку.
– Да ладно вам! – махнул рукой Брагин. – Все мы прекрасно знали, что недалеко от нас стоят какие-то туристы.
– Вы что, хотите сказать, что я ночью ходил к той палатке? – вытаращил глаза Шубин. («Ну как я скажу им правду?»)
– Мы не знаем, куда вы ходили, – за всех ответила Элла, кокетливо разглаживая на ноге белоснежный носок, прежде чем надеть тапочку.
– А если не знаете, то и не говорите! Тут только один человек все знает, но почему-то молчит, – сказал Шубин, склонившись к шнурку на ботинке.
– А нельзя поконкретнее? – попросила Мира.
«Неужели этот растяпа имеет в виду меня?» – подумала Вера Авдеевна и усмехнулась.
– Этот человек знает, что я говорю о нем, – расплывчато объяснил Шубин, затягивая шнурок каким-то хитрым узлом.
– Мы будем только ругаться и ничего толком не выясним, пока с нами нет главного подозреваемого, – сказала Элла.
– Это кого вы имеете в виду? – вспылила Мира, готовая кинуться на женщину и впиться в ее лицо ногтями.
– Вашего друга, милочка. Да, да, – кивнула Элла.
– Надо же, какая вы у нас решительная, – сказала Вера Авдеевна, проплывая за спиной Эллы. – Уже взяли и определили, кто у нас главный подозреваемый.
– А вы что-то имеете против? – спросила Элла, обернувшись. – Вас чем-то не устраивает эта кандидатура? Тогда, может быть, вы объясните, где вторые сутки подряд пропадает наш замечательный инструктор?
– Я объясню, – сказала Мира. – Он назначил мне свидание в укромном месте и ждет, когда я к нему приду! Имеет, между прочим, право. Потому что он холост и никому, в отличие от некоторых, не изменяет.
– Ты слишком молода и глупа, девочка, – прошипела Элла. – Но пытаешься судить о вещах, которые не подвластны твоему уму.
Пузырьков не перебивал, предоставляя возможность этим людям сказать друг другу то, для чего раньше не представлялось удачного повода. Когда наконец возникла короткая пауза в словесной перепалке, он раскрыл запаянное в пластик удостоверение, которое извлек из кармана трупа, и вслух прочитал:
– «Частное детективное агентство «Истина». Талдыкин Василий Николаевич, частный детектив».
Потом перевел взгляд на Марину и спросил:
– Вам было известно, что ваш друг – частный детектив?
Марина, убирая со лба челку, мокрую то ли от тумана, то ли от слез, отрицательно покачала головой.
– Первый раз об этом… Он мне ничего не говорил…
– Душечка ты наша, – промурлыкала Вера Авдеевна. – Мы же все слышали, как ты сказала своей мамуле, что сняла ее и Брагина на видео.
– Да, Вася снимал на видео, но… но я понятия не имела, что он работает на детективное агентство.
– А чья это была идея – снимать на видео? – спросил Пузырьков.
– У Васи была камера, – прошептала Марина, медленно отстраняясь от матери. – И он предложил… Он говорил, что на этом деле можно заработать…
– Господи, – вздохнула Элла. – Какая же ты все-таки дрянь!
– Я сначала отказалась! – громко и торопливо сказала Марина, опасаясь, что ее неправильно поймут. – Но он стал мне угрожать. Потом заставил прийти в лагерь и потребовать у мамы денег!
– Когда вы вернулись в свою палатку? – спросил Пузырьков.
– Около двенадцати, – ответила Марина, наморщив лоб. – Нет… было уже около часу ночи.
– Да, – подтвердила Элла. – Ты ушла без пяти минут час.
«Какого черта она ей подсказывает?» – подумал Брагин.
– Что делал Талдыкин? Он вас ждал?
Все затихли и даже перестали двигаться. Марина, глядя то в одну, то в другую сторону широко раскрытыми глазами, покачала головой и едва слышно произнесла:
– Его не было.
– Подробнее, пожалуйста, – потребовал Пузырьков.
– Его не было в палатке.
– Что вы сделали потом?
– Зажгла свечу…
Ее снова начало колотить, и девушка невольно потянулась к матери.
– Если бы ты всегда делала то, что я тебе говорила, – принялась за нравоучения мать, – ты бы не попадала в дурные истории…
«Очень вовремя вспомнила о воспитании», – подумала Вера Авдеевна.
– И что вы увидели, когда зажгли свечу? – вернулся к допросу Пузырьков.
– Кровь… – прошептала Мариша. На нее страшно было смотреть. – Много крови… Его спальник был просто мокрым…
«Убийца должен был вымазаться в крови с ног до головы», – подумала Мира.
– Ужас, – произнесла Элла.
– Что вы на меня пялитесь? – возмутился Брагин, глядя на Веру Авдеевну.
– Не нравится? – улыбнулась женщина. («Надо же, как беспокоится!»)
– Да, не нравится! Смотрите на кого-нибудь другого!
– Продолжайте, Марина! – напомнил следователь.
– А что… продолжать?
– Что-нибудь из вещей пропало?
– Не знаю… Я сразу выскочила…
– Ты рассказывала мне про камеру, – помогла дочери Элла. – Что она была разбита, а кассеты в ней не оказалось. Так?
– Так, – кивнула девушка.
– По-моему, допрашивают не тебя, – сказал Брагин Элле.
– Успокойся! – жестко оборвала его Элла. – Хуже тебе уже не будет!
– Выражайся яснее! На что ты намекаешь? – взвился Брагин. – Хочешь сказать, что я эту кассету взял? Да мне по фиг! Я человек холостой, на меня компромат собрать трудно. Это тебе о своей заляпанной чести беспокоиться надо!
– Заткнись! – сквозь зубы процедила Элла. – Обезьяна!
– А ты шлюха, похожая на Эллу Блинову, – усмехнулся Брагин. – Здорово, если бы эту кассету показали по телевидению! В какой, интересно, мы с тобой запечатлены позе?
– Замолчите, Брагин! – осадил его Пузырьков. – Еще раз спрашиваю вас: вы ходили к палатке Талдыкина?
«Солгать или сказать правду? Почему он так ко мне прицепился? Он все знает или берет на понт?»
– Я не помню, – ответил Брагин. – Но хорошо помню, что кассету я не брал… Инструктора допросить надо. Гарантию даю, что он выполнял небескорыстную просьбу мадам Блиновой.
– Если ты скажешь еще слово про Герасимова, – глухим голосом пригрозила Мира, – то я кину тебе в голову камень.
– Обратите внимание! – сказал Брагин, повернувшись к Пузырькову. – В одного она уже кинула камнем и пробила ему голову. Теперь за меня берется.
Но Пузырьков не обратил внимания на слова Брагина. Вынув из футляра мобильник, он отошел от группы, встал ближе к реке, чтобы рев воды исключил всякую возможность подслушивания. Затем нажал кнопку вызова и прижал трубку к уху.
– Сигнал есть? – спросил он.
– Есть, – ответил ему абонент. – Запеленговали! Держится устойчиво. Желательно только по воде не ходить, а то можем потерять.
– Ну, это не в моей власти, – ответил Пузырьков.
«Надо остаться с ним наедине и рассказать все, как было», – думала Вера Авдеевна, глядя на Пузырькова.
