– Снять его не получится, – говорил первый. – Пока при нем груз, это невозможно, и нам придется выполнить условия. Я отдал приказ.
– Тебя не хватятся в штабе? Ты должен быть там.
– Я пока еще могу не отчитываться в своих разъездах.
– Но ты и в самом деле должен.
Тот махнул рукой:
– Сейчас в этом нет острой нужды. Парень банкует – пускай. Мы дождемся, когда он останется налегке.
– Это может произойти где угодно. В Тегеране или Пхеньяне, допустим.
– Не каркай. Пусть поверит, что держит всех под контролем.
– Так оно и есть, – мрачно усмехнулся второй. – А что Посейдон? Его надо выводить из игры, он не оправдал ожиданий. И группа в раздрае.
– Его вообще неплохо списать, – задумчиво молвил первый. – Мы же сошлись в том, что у него неизбежно возникнут подозрения. Эта встреча с командиром первой боевой группы... она была совершенно ни к чему.
– Согласен, – кивнул второй. – Но...
– Но нельзя, – подхватил собеседник. Справа от него зашуршала тележка на колесиках, которую катила горбатая бабушка, и он настороженно взглянул в ее сторону. Дождавшись, когда ведьма скроется из вида, продолжил: – Мы не можем задействовать новых людей, мы и так, считай, засветились.
– Ну, не преувеличивай. Никто ни о чем не знает.
Первый остро посмотрел на него:
– А может, к черту все это? Так ли велика опасность? И почему, черт побери, мы должны его выручать? Он дышит на ладан, скоро откинет копыта...
– Но еще не откинул. Ты сам знаешь, что выбора нет. Эта сволочь все знает и сгноит нас.
– Но ему-то зачем? Никто ему ничего не сделает, просто не успеет. Помирать скоро...
Второй раздраженно передернул плечами:
– Кто его разберет. Может быть, у него маразм, старческая паранойя. И нам придется считаться с его слабоумием.
Первый вздохнул:
– Ладно, проехали. Будем, стало быть, использовать Посейдона дальше. Только как бы он не сыграл свою игру.
Второй фыркнул:
– Да какая у него игра! Какой ему интерес?
– У таких всегда бывает интерес... – задумчиво проговорил первый. – Самый неприятный вариант, ты знаешь. Идеалист-правдолюбец. Его психологический портрет наводит на печальные мысли.
– Они все такие, эти командиры-спецназовцы. С другим выйдет та же история, даже хуже, если тот примет во внимание уже случившееся. А он примет.
– Что с Соломоном Красавчиком?
Второй едва удержался, чтобы не сплюнуть в досаде.
– Ищут, дружище. Ищут. Роют землю, но он как провалился.
– Может быть, все-таки сдох? Ошибка?
– Вряд ли. Это очень хитрый и осторожный черт. Унюхал и смылся. Я уверен, что все эти годы он ждал, когда за ним явятся.
Визави снял шляпу, пригладил редкие седые волосы, подержался за виски.
– Ума не приложу – и почему было не убрать их сразу? На что надеялись?
– Да кто же знал, что все рухнет? Оставили жить, наблюдали за поведением на воле...
– Наблюдали, – передразнил собеседник. – Уж сколько лет, как пропал!
– Не до него стало, бдительность снизилась.
– Да знаю я...
Оба замолчали. Первый скомкал обертку от мороженого и сунул в карман плаща, второй отхлебнул из бутылки. Где-то далеко громкоговоритель твердил, как попугай, одно и то же про неминуемое отправление поезда в Невскую Дубровку.
– Красавчика мы рано или поздно уберем. Но с Посейдоном и его людьми сложнее. Бросим их на нашего террориста, возьмут они его – а дальше?
– Будет день, будет и пища. Бросить их на него не так просто. Это же все-таки подводный спецназ, а действия переместились на сушу.
– Ничего, справимся. Но дальше-то, потом? Что, если Каретников завладеет грузом?
– Не каркай. Мы уничтожим груз.
– А если нет? Если он сдаст его по адресу? Он ведь сдаст.
Второй недовольно посмотрел на первого:
– Знаешь, у тебя нервы сдают. Это никуда не годится. Чего ты расклеился? Еще ничего не случилось, о нас никто не знает.
– Мы напрасно перебили цыганье. И доктора с Остапенкой поручили дебилам.
– И что? Цыганье передохло, и дебилы тоже под асфальтом.
– Волна, волна пошла. Круги... На всех асфальта не хватит.
– Хватит. – Второй встал и потрепал его по плечу – Давай материал. А то получится, что потрепаться пришли, о главном забыли.
Первый полез за пазуху, вынул диск в футляре без подписи.
– И это все о нем, – прокомментировал он с напускным весельем.
– Винчестер потер?
Тот улыбнулся:
– Странный вопрос.
– Шучу, шучу. Давай, не вешай нос. Уходи через десять минут.
– Не учи ученого. Ты что, стажера инструктируешь?
Они обменялись рукопожатием, и второй неспешно направился к выходу. Первый втянул голову в плечи, поерзал на жестком сиденье, сунул руки в карманы. Правая наткнулась на обертку от мороженого. Что-то с этим мороженым было не так. Зря он купил.
Он?..
Мгновенно всплыла картина: коллега отходит от лотка, в одной руке держит бутылку с минералкой, в другой – эскимо.
Первый вскочил и сразу упал обратно, ноги отказывались служить. Он раскрыл рот, чтобы крикнуть, но гортань перехватило спазмом. Лицо вдруг покрылось испариной, по нему разлилась смертельная бледность.
...Второй стоял в очереди за билетами. Он дождался криков, послышавшихся из зала ожидания, покинул свое место и рассеянно направился к платформам, где быстро затерялся в толпе.
