– Гранатометные расчеты – это неплохо, – проговорил генерал. – А ну-ка свяжи меня с Румянцевым.
Олимов засуетился, и вскоре Еременко уже вызывал командира отряда «Карат-1»:
– Карат-1, я – Первый! Прошу ответить.
Румянцев не заставил себя долго ждать:
– Карат-1 на связи!
– Я нахожусь на участке… квадрата «Z». Где находишься ты?
– Недалеко от вас!
– Давай ко мне!
– Минут через двадцать – двадцать пять буду!
Вскоре майор Румянцев вышел из кустов:
– Здравия желаю, Сергей Дмитриевич. О, Сережа, – командир первого отряда спецназа КГБ повернулся к Дросову, – сколько лет, сколько зим. Воюем в одной упряжке, иногда почти рядом, а вот чтобы встретиться – проблема. Дай-ка я обниму тебя, бродяга.
Командиры отрядов обнялись.
Еременко, наблюдая за майорами, сказал:
– Ну, ладно, ладно, успеете еще и обняться, и спирта выпить. Ты мне, Румянцев, вот что доложи, где сейчас находятся твои люди и чем они занимаются?
Командир «Карата-1» ответил:
– Двое пасут наблюдателей духов, что контролируют выход из верхнего ущелья и Хайдар в сторону запада, двое на перевале, смотрят за лагерем и кишлаком. Остальные в резерве. Отдыхают.
– Хорошо! А сколько, друг, у тебя гранатометов?
– Как обычно, два!
– Отлично! Мы вот тут с Сергеем, – генерал кивнул в сторону Дросова, – прикинули, что, когда развернется бой в верхнем ущелье, Балани может выслать поддержку своим душманам. Для этого у него силы есть – три моторизированных взвода, девять БМП-1. Привлекать «Ми-24» Красина рискованно, так как, по докладам твоих же разведчиков с перевала, банда Хана, начавшая выдвижение в Хайдар, имеет на вооружении «Стингеры». Дросов предложил использовать против духов поддержки гранатометные расчеты с обоих склонов горного прохода, как только БМП Балани втянутся в Хайдар!
Румянцев похлопал по плечу Дросова:
– Правильно, Серега, предложил. Так и надо поступить.
– Кого ты можешь выставить в составе своего расчета?
– Да кого угодно!
– Точнее!
Комнадир «Карата-1», прикинув, ответил:
– Старшего лейтенанта Решетова Вадима и прапорщика Ваню Голого. Они сожгут пару БМП духов.
– Согласен! – Еременко повернулся к Дросову: – А ты кого отрядишь в гранатометчики?
– Старшего лейтенанта Круглова и прапорщика Пахурова.
В разговор вступил Румянцев:
– Я вот что думаю, товарищи старшие офицеры, а не усилить нам гранатометные расчеты еще и пулеметами? По одному на позиции? Подрыв БМП сделает свое дело. Но духи в пешем порядке, учитывая ширину входа в Хайдар со стороны Пакистана, легко могут попытаться просочиться в проход и в большом количестве.
Дросов согласился:
– Верно! Обязательно попытаются просочиться в Хайдар. И гасить их надо в секторе горящих БМП. Иначе, если прорвутся в проход да разбегутся, перестрелять их будет практически невозможно. И тогда Сергиенко получит неприятный сюрприз с тыла. Понятно, предупрежденный, он, естественно, прикроется и отобьет нападение, но для этого ему придется сокращать численность взводов, что будут вести основной бой против банды Хана! А у него каждый человек на счету. Мы быстро подойти не сможем, да нам и границу прикрывать нужно. Так что пулеметчики вместе с гранатометчиками нам просто необходимы!
– Разумно! – сказал Еременко. – Значит, на склонах входа в Хайдар оборудуем гранатометно-пулеметные огневые точки. Решено!
Генерал взглянул на Дросова:
– У тебя бойцов-то хватит?
Румянцев с тревогой посмотрел на товарища:
– Что, Серега, потерял кого?
Командир отряда «Карат-2» улыбнулся:
– Да нет! Просто мне с троими спецами предстоит заменить беглецов. А в отряде девять человек, один из которых Олимов, обеспечивает связь генералу. Вот и получается, подразделение рассыпается, как горох. Но людей хватит. Даже выставить снайпера.
Румянцев удивился:
– Что еще за снайпера? Против кого? Уж не Балани ты решил с перевала завалить?
Дросов отрицательно покачал головой:
– Нет! Того шакала не достать. А вот известного тебе бывшего полковника Довлатова можно. И нужно. Хватит этой мрази по земле ходить да дела грязные, кровавые проворачивать. Пора отправить его на небеса. В ходе первого штурма сука Довлатов чудом уцелел. Сейчас от возмездия он уйти не должен!
Румянцев предложил:
– Могу подсобить! Как начнется бойня в ущелье, моим наблюдателям на перевале, по сути, делать будет нечего. Одного могу к твоему снайперу вторым номером пристегнуть. С такой же дальнобойной винтовкой «СВД».
Генерал прервал диалог офицеров:
– Успокойтесь и послушайте меня! Дросову в два часа находиться за первым поворотом Хайдарского прохода, чуть в глубине прикрытой кустарником расщелины северного склона вместе с тремя бойцами замены пленных… Круглову, которого назначаю старшим обеих огневых точек, Пахурову и – кто у тебя пойдет пулеметчиком?
Сергей ответил:
– Прапорщик Стрекаленко!
– …и со Стрекаленко занять позиции огневого прикрытия горного прохода с южного склона. Олимову находиться при мне, здесь на временном КНП. Кого отправишь на охоту за Довлатовым?
– Капитана Гориленко!
– Согласен. Итак! С твоим отрядом на предварительном этапе операции все.
Дросов кивнул:
– Вроде все. С оружием замены пленных вопрос. Либо брать пистолеты, от которых толку никакого в открытом бою, либо прятать под формой «АКСы».
– Нет! Никаких «АКСов». Только пистолеты. Для собственной защиты. Схватку с основными силами духов будет вести сводное подразделение капитана Сергиенко. Вам главное – сыграть роль подставы и уклониться от боестолкновения. На месте определитесь, как это сделать.
– Ясно!
Генерал повернулся к Румянцеву:
– Тебе, Слава, отправить гранатометно-пулеметный расчет на северный склон Хайдара. Это три человека. Двоих на снятие постов наблюдения духов, как только банда Хана вслед за беглецами втянется в верхнее ущелье. Так как лагерь будут контролировать бойцы огневых точек, снимешь наблюдателей с перевала и будешь находиться при мне, в качестве оперативного резерва.
Румянцев спросил:
– Так мы в ущелье не пойдем?
Генерал ответил:
– Нет! Вы при необходимости заблокируете его выход в Хайдарский проход. Не исключено, что части духов Хана и Нури удастся вырваться из кольца окружения, и тогда они будут прорываться в Хайдар. Другого пути уйти от смерти у них нет. Вот и встретите этих головорезов. И со всеми воинскими почестями под залпы салюта стрелкового оружия проводите прямой дорогой на небеса. На разборку со Всевышним! Ясно?
– Так точно!
– Да! Захват пленных на тебе, Дросов!
– Само собой! Вот только их надо будет отвести в приграничное ущелье. Я это сделать уже не смогу.
Еременко ответил:
– Не сможешь ты, смогут люди Румянцева. Так, Слава?
– Так точно, товарищ генерал! Нам бы их лишь до смерти не напугать!
– Постарайтесь не напугать. Работайте нежно!
– Придется постараться!
Генерал взглянул на часы:
– Все! Не смею вас больше задерживать. Сеанс связи в 2.30! Свободны, товарищи офицеры.
Командиры отрядов начали спускаться на дно неглубокого в этом месте приграничного ущелья.
Дросов сказал:
– О делах насущных поговорим позже! Согласуем взаимодействие, оценим обстановку в Хайдаре и так далее. Ты мне вот что скажи. Слышал я, у тебя в Союзе с супругой проблемы возникли?
Румянцев взглянул на Дросова:
– Откуда узнал?
– Земля, она слухами полнится, Слава!
– И давно ты стал верить слухам?
– А я и не верю. Поэтому и интересуюсь. Но, если не хочешь говорить, закроем тему!
Румянцев сплюнул на камни:
– Да ладно уж, тебе расскажу! Но прошу: никто, кроме нас, правды знать не должен. Слухи слухами, от них, как от пуль, не спрячешься, но слухи помечутся, как эхо в горах, да и стихнут, а вот то, что на самом деле произошло у меня с Ларисой, знать не должен никто!
– Даже Еременко?
– Никто, Сережа! Генерал знает о проблеме, но не более того! В подробности я его не посвящал, а ты друг. Это совсем другое дело. Да и, честно признаться, выговориться надо. Тяжело носить в сердце эту дикую, жгучую боль! Устал!
– Все так серьезно?
– Серьезно! Присядем? Время у нас еще есть!
Офицеры присели на валун, закурили.
Сделав несколько глубоких затяжек, Румянцев начал иногда прерываемый вопросами Дросова безрадостный рассказ:
– Ты случай с Саидом под Бератом помнишь?
– Это когда ты отморозка Саида пристрелил, взяв его перед этим в бою живым?
– Точно!
– А кстати, чего ты его замочил?
– Не все так просто, Серега. Мы тогда вышли на базу Саида, который шел глухим ущельем к Салангу. Готовился, сука, работать по нашим колоннам. Карта того ущелья оказалась плохой. Дело в том, что прощупать банду в глухом ущелье можно было только в одном месте. На небольшом пятачке, устроив на нем засаду. А по карте, к пятачку никаких подходов. Слева, справа даже звериные тропы нанесены, а к пятаку ничего, скалы. Пришлось брать проводника. Он и вывел в нужный квадрат. Устроили засаду чин-чинарем, стали ждать. Пунктуальным оказался Саид. Вывел своих бандитов на пятак точно по графику. Ну а тут мы. Короче, отработали банду по полной программе. Всех в минус! А Саид, сука, выжил. Мне его ребята с правого фланга притащили. Тут туман накрыл ущелье, а восточнее – брошенный, полуразрушенный кишлак. Отвел отряд туда. Нашли хибару более-менее сохранившуюся, стали ждать, пока туман рассеется да прилетит вертолет. Туман рассеялся, «Ми-8» приземлился за кишлаком. Из вертушки вышли трое: двое афганцев, старший – полковник царандоя, один наш – майор. И я бы передал Саида конвою, но тут ко мне подходит проводник. Говорит, полковник-афганец, мол, что прилетел на вертолете, пашет на Хикмата, а Саид его двоюродный брат. Типа нельзя отдавать Саида, родственник отпустит, и главарь банды вновь будет убивать всех, кто симпатизирует новой власти. Я посмотрел на Саида. А тот, до этого хмурый, молчаливый, повеселел, как полковника-родственника увидел. Решение пришло мгновенно. Хрен ты у меня повоюешь. Сам знаешь, силой меня бог не обидел, хватаю Саида за шиворот да в окно швыряю, как раз в сторону, противоположную той, откуда конвой шел. Ну и следом в затылок ему пару выстрелов. Полковник подлетел, заорал: что произошло? Почему убил Саида? Послал я его на хер. Тут наш майор. В чем дело? Ну того я еще дальше направил. Приказал своим грузиться в вертушку. Прибыли на базу, начались разборки. А отряд тогда под командованием Смирнова работал. От него приказы шли.
