– Я попросил его показать мне мою заявку на машину на эту ночь. Приезжали за офицерами на машине, нам машину не выделяли. Следовательно, мы могли только на вертолете за «кладовщиками» прилететь. Но вертолет в рейсе был и вернулся только утром. Я предложил майору поискать машину, на которой «кладовщики» уехали... Машину искать он сразу не начал, но поинтересовался, в какой госпиталь устроили Умара Атагиева. Пришлось с печалью снять с головы косынку и сообщить, что Умар умер.
– А вот это ты зря, Сергей Вячеславович... Пусть бы считали, что у нас есть живой свидетель. Это умерило бы им прыти...
– Напротив, товарищ полковник, я хотел бы прыти им добавить. Если они будут считать, что у нас нет свидетелей, то слегка принаглеют. И откроются для удара. Тогда и удар будет, соответственно, полноценнее, не вскользь.
– Тоже верно, – согласился полковник.
Старший лейтенант Тихонов вошел в раскрытую дверь без стука, поскольку стучать было некуда. Выглядел озабоченным.
– Сейчас на КПП старший лейтенант местного ОМОНа дожидается своего майора. Их майор ушел беседовать с Захватовым на случай поддержки живой силой, если такая понадобится... Старший лейтенант очень удивился, увидев мою эмблему. Оказывается, омоновцы не знали, что здесь спецназ ГРУ квартируется, иначе, говорит, их майор обратился бы напрямую к нам... Короче говоря, дело такое...
– Это про местного участкового? – спросил Макаров.
– Да... Местный участковый, его зовут Руслан Мацаев, старший лейтенант тоже... Проехал по нескольким адресам, забрал и увез куда-то хозяев мужского пола... Шесть человек вывез в неизвестном направлении. Омоновцы интересовались личностью Байсарова. Показывали фотографию. Нет, Байсарова с участковым не было, но, возможно, он сидел в машине, пока Мацаев ходил за людьми... Причину Мацаев не объяснял. Просто требовал проехать с ним. Началось это ночью, закончилось вот только недавно. Ни один из увезенных не вернулся... Кабинет самого старшего лейтенанта Мацаева закрыт и не открывался со вчерашнего дня... Омоновцы проверяли. Кабинет опечатан, и на печати число стоит.
– И что? Ты предлагаешь поднять отряд по тревоге? – Макаров так и не понял, чего хочет старший лейтенант.
– Одна из женщин, мужа которой увезли, вышла его проводить и видела машину... «уазик»... На номера не посмотрела... Но рядом с машиной стоял военный... Похоже, офицер... Увидев женщину, сразу сел в машину.
– «Кладовщики»? – предположил полковник.
Тихонов плечами хотел было пожать, но тут же руками всплеснул:
– Сейчас, товарищ полковник... Я быстро, пока они не уехали...
И выскочил из кабинета бегом.
– Кто его укусил? – спросил Раскатов.
– Надеюсь, он побежал не омоновца бить... – неуверенно ответил Макаров.
* * *
Над батальонным городком пролетел, совершая «круг почета», вертолет, звук удалился в сторону стадиона.
– Прилетели следаки, – сказал Макаров. – Никак не могу запомнить, кто сейчас к прокуратуре относится, кто к следственному комитету...
– Наверное, следователи – к следственному комитету, – предположил полковник.
– Но ведь следователи и в ментовке были, и в ФСБ... Они там остались или всех в комитет воткнули?
– Понятия не имею... Познакомимся...
Вскоре вернулся Тихонов. Весьма возбужденный. Положил на стол перед майором лист бумаги.
– Вот.
Полковник Раскатов посмотрел сбоку – список. Шесть имен и фамилий. Выведены крупными буквами. Василий Константинович уже обращал внимание, что представители национальностей, для которых русский язык не является родным, всегда стараются писать по-русски крупными буквами.
– Что это? – спросил Макаров.
– Список.
– Какой список?
– Людей, увезенных Мацаевым.
– А я здесь при чем? Я вместо ОМОНа искать их не собираюсь...
– Где протоколы допросов, что я вам отдал?
Майор Макаров, кажется, понял и торопливо раскрыл свой планшет. Вытащил на стол стопку исписанных листов, стал сверять.
– Все пятеро...
Раскатов догадался, о чем речь, но захотел уточнить.
– Те самые люди, что дали показания против «кладовщиков», плюс еще один, про которого мы не знали, – объяснил Макаров. – Они вывезли всех свидетелей, давших нам показания...
– Все они, – добавил Тихонов, – как говорят омоновцы, имеют свои торговые точки или же ездят с торговлей по селам. Мы этого не знали... Теперь понятно, зачем Байсарову понадобился участковый... Кто лучше участкового знает всех торговцев?.. Он за их счет кормится.
– Приятный сюрприз к приезду следователей, – констатировал Макаров. – А мы, стало быть...
– Стало быть, ни с чем остались... – завершил Василий Константинович мысль майора. – Как «кладовщики» думают... Пусть думают, мне кажется... У нас козырь хороший?
– Если он не передумает и не попадет под влияние Байсарова...
– Астамиру говорили о гибели Байсарова? – поинтересовался Макаров.
– Я говорил Умару, – сказал полковник.
– Надо думать, и Астамир в курсе. Это легче... Но Байсарова пора найти и нейтрализовать. Только как это сделать?
* * *
Следователи военного управления следственного комитета засели в двух комнатах штаба батальона и покидать эти комнаты не собирались. Сначала они выслушали майора Захватова, потом в штабе внезапно объявились майор Ласкин и капитан Прядунько. Их допрос длился больше полутора часов. Поскольку ареста после допроса не произошло, и сами «кладовщики», и майор Захватов воспряли духом. К тому времени уже закончили свою работу следователи гражданского следственного комитета, описали убитых боевиков и, со слов спецназовцев, зафиксировали результаты боя по захвату базы Мовсара Байсарова. Вылететь на место и осмотреть пещеру собрались только после того, как что-то прояснится в работе второй следственной бригады. А это могло затянуться надолго.
Но, как только завершилась часть работы гражданских следователей, первым к военным следователям вызвали старшего лейтенанта Тихонова, причем без Макарова и Раскатова, что полковнику сильно не понравилось.
– В следственном комитете нас привычно недолюбливают, – заметил Макаров. – Как раньше недолюбливали в прокуратуре...
– Почему? – не понял Раскатов.
– Разные интересы... Нам нужен результат, и все равно, каким путем мы результата добьемся. А им не столько результат важен, сколько соблюдение законов. Знаешь, что бандит, но доказать не можешь, не смей трогать. Вольности нашей следаки не любят. Где-то обстреляли армейскую колонну, заходим после этого в село, рубашки с мужчин снимаем... Смотришь, у него все плечо от отдачи синее. В наручники его. В прокуратуру. А оттуда на следующий день выпускают. Нет доказательств. Потому в прокуратуру чаще не возим. Отсюда жалобы на нас и конфликты.
– Не хотят искать пропавших без вести...
– Не хотят. Ленивые. И знают, что не найдут...
Майор и полковник сидели на скамейке перед штабом. Дожидались, когда закончится допрос Тихонова. Старший лейтенант ОМОНа подошел прямо к ним, сразу определив спецназовцев по внешнему виду. Козырнул.
– Разрешите обратиться, товарищ полковник?
– Обращайся, – Василий Константинович встал.
Встал и майор Макаров.
– За помощью к вам. У нас обострение ситуации... Вы в курсе, чем мы заняты?
– Приблизительно.
– Так вот, в овраге обнаружен труп старшего лейтенанта Мацаева. Пуля в затылке, – доложил омоновец.
– А те люди... которых Мацаев из дома вызывал... Торговцы...
– Все по домам вернулись... Невредимые.
Макаров с Раскатовым переглянулись.
– Откажутся от показаний. Скажут, выбили, – констатировал майор.
Ситуация обострилась как раз к приезду следственной бригады. Словно все было просчитано заранее.
– Что от нас требуется? – спросил полковник.
– Нас всего двенадцать человек. Такими силами прочесать поселок мы не сможем. А Байсаров где-то там прячется... С темнотой уйдет в горы, и его уже не найти. Мы запросили подмогу, но ее смогут прислать только из Грозного. Как раз к вечеру тут будут.
Спецназовцы снова переглянулись. Интересы ОМОНа с интересами спецназа совпадали.
– Надо искать.
– Я пойду отряд поднимать, товарищ полковник, а вы бы как-нибудь выцепили Тихонова у следаков. Нам сейчас каждый человек дорог. Поселок большой. Надо еще пути отхода перекрыть.
– Может, мотострелками? – предложил омоновец. – Я попрошу майора Захватова...
– Это значит, сразу открыть Байсарову ворота, – сказал Раскатов. – Отставить мотострелков. Сами справимся...
* * *
Постучав в дверь кабинета, полковник вошел.
Старший лейтенант Тихонов сидел перед письменным столом, а два следователя военного следственного комитета по кабинету прогуливались. Разговор, видимо, шел неторопливый, судя по тому, что Тихонов сидел в расслабленной позе.
– Извините, – сказал Василий Константинович. – Полковник Раскатов, спецназ ГРУ. Я вынужден прервать вашу беседу... У нас срочная операция по обезвреживанию опасных бандитов...
