– Теперь ясно, – кивнул Антон. – Я давно догадался, что он организовал охоту на живца.
– Обижаешься? – Рыжев дружески хлопнул его по плечу.
– Нет, – покачал головой Антон. – Только с утра надо было сказать, что вы здесь. А если бы я пешим маршем выдвигался?
– Но мы их еще ночью покрошили.
– Точно? – Антон направился к борту.
– Они, как вы отходить начали, всем скопом пошли, – шагая рядом, стал рассказывать Рыжев. – Мы к этому моменту у них в тылу были. Подошли в прямом смысле вплотную. Только не рассчитали, что ты таким огнем ответишь напоследок.
– Мы «гирлянду» бросили, – покачал головой Антон.
– Это я понял, – кивнул Рыжев и помрачнел. – Понимаешь, мы совсем близко были от этих клоунов.
– Ты хочешь сказать… – Антон перевел взгляд на носилки, которые поднесли к заднему борту.
– Ты правильно понял, – Рыжев хлопнул его по плечу. – Ничего. Жить будет.
– Он под разрыв мины попал, – неожиданно сказал кто-то сбоку.
Антон обернулся. Это был капитан Клязмин. Правая рука забинтована.
– Тоже наших рук дело?
Тот кивнул.
– Ну, извини, – Антон развел руками.
– Спасибо, что не насмерть, – Клязмин картинно поклонился.
Антон знал, что по характеру он примерно как Дрон.
Тем временем обе группы быстро грузились.
Антон взобрался в кузов и протиснулся к Рыжеву:
– Сейчас как назло под наши «вертушки» попадем.
– Не говори, – кивнул тот и перекрестился.
– Что дальше было?
– У них перед вами как минимум трехкратное превосходство было, – пожал плечами Рыжев. – Это только с этой стороны дороги. Еще группа преследования. Там вы точно четверых завалили. Шесть ушло. Еще десять. Представляешь, как обложить собирались? Я знаю, ты это предвидел и все равно бы оторвался. Хорошо сработал. Мастерски отсек группу преследования и так ее покрошил, что у них остался только один выход – уйти. Но окажись на твоем месте кто-то менее опытный, – Рыжев провел по шее рукой и покачал головой. – Шестерых вы завалили за дорогой.
– Это с Поплавским и Клязмой? – с горечью в голосе спросил Антон.
– Ладно тебе, – Рыжев взял его за предплечье. – Всякое бывает. Не специально.
– Почему меня Родимов не предупредил? – задумчиво проговорил Антон.
– Боялся, что подыгрывать нам начнешь, – как само собой разумеющееся ответил Рыжев. – Играть. Американцы могли почувствовать.
– Да, у него есть чему поучиться, – согласился с Рыжевым Антон.
Он не испытывал обиды на генерала. Да, он скрыл, что американцы решили помериться силами с группой одного из лучших командиров. Но хоть и уверенный в том, что Антон выпутается и сохранит людей, все же отправил ему на помощь, о которой он и не подозревал, довольно серьезное усиление.
Подразделение Поплавского носило название «Тень». И функции у него были соответствующие. «Тени» обычно обеспечивали работу основных групп, а также убирали следы ее пребывания там, где их не должно было быть. Последний раз они работали вместе несколько лет назад в Колумбии. Там, в лесах, группа похищенных ученых в интересах международного терроризма ковала химическое оружие. Операция относилась к тем, о которых не принято говорить совсем.
В кармане разгрузочного жилета запиликал спутниковый телефон.
– Это Родник, доложи обстановку.
– Встретился с тенями. Подъезжаем к Гори.
– Мне доложили, что Поплавский ранен, – генерал выдержал паузу, словно давая возможность опровергнуть или подтвердить этот факт.
– Так точно, – кивнул Антон.
– Мне нужно, чтобы вы во взаимодействии с Рыжевым, который принял командование группой на себя, проверили еще один район.
– А Поплавский?
– Вертолет к вылету готов, – генерал вздохнул. – Раненых передадите у блокпоста на шоссе Гори – Тквиави.
– Боеприпасы…
– Все бортом, встречайте, – отрезал Родимов.
* * *
Барбара выпрямилась. Держась двумя руками за посох, перевела дыхание. Какое-то время она не чувствовала боли. Однако руки и ноги с трудом сгибались и разгибались. Суставы стали чем-то вроде заржавевших шарниров. Так она стояла, привыкая к новому положению, словно поднялась с постели после того, как была годы прикована к ней.
Хрипы заставили, наконец, вспомнить, что рядом еще один живой человек. Грузин уже не пытался подняться. Он лежал, повернув голову в ее сторону, и вздрагивал всем телом в такт сердцебиению. Она так и не определилась с тем, как относиться к этому человеку. С одной стороны, он солдат страны, на которую напала Россия, чтобы задавить зарождающуюся демократию. И Америка помогает Грузии выстоять перед напором русских. Вот и форма на нем с далекого, но родного для Барбары континента. Если смотреть на него с другой позиции, то он враг. Убил ни в чем не повинного человека и пытался ее изнасиловать. Только сейчас до нее дошло, что если бы он и его дружок претворили свои планы в жизнь, то и ее саму лишили бы жизни. Ведь они прекрасно понимали, чем может для них закончиться такое преступление. Надругаться над представителем прессы, гражданкой США! Неожиданно у нее появилось желание подойти к нему и добить. Барбара медленно двинулась к грузину. Она даже удивилась, как легко и быстро у нее это получилось.
– Позови кого-нибудь! – прохрипел он. – Здесь рядом дорога. Иди, скажи, здесь Гоча.
– Я лучше убью тебя, – обыденным голосом сказала она. – У меня даже ружье есть, – она оглянулась на винтовку, которая выпала при выстреле из рук.
– Я шутил…
– Ничего себе! – она возмутилась. – Скоро ты будешь говорить, что это я напала на вас.
Он закрыл глаза. Барбара вдруг услышала, что Гоча едва слышно, протяжно стонет. Эти звуки делали его похожим на голодного и потерявшегося щенка. Точно так же скулят они, печально и настороженно заглядывая в глаза прохожих.
«А ведь у него наверняка есть дом, семья, родители! – подумала она. – Они не знают, каким он стал сейчас, но наверняка достают по вечерам семейный альбом, где есть детские фотографии. Мать с любовью гладит пальцем изображение карапуза и грустно улыбается. – Барбара вдруг вспомнила, какое чувство в одном из германских музеев у нее вызвал снимок с изображением Гитлера в младенчестве, и усмехнулась своим мыслям: почему, вырастая, они становятся такими?»
Снова используя посох, Барбара присела. Одной рукой попробовала перевернуть грузина на бок. Но у нее ничего не получилось. Она оглянулась по сторонам. Что делать? Ей никогда не приходилось видеть столько крови.
«Надо выйти к дороге! – решила она. – Резо и его помощники наверняка уже далеко. Я могу встретить местных жителей. Тогда можно будет еще спасти этого негодяя. А если снова попадусь солдатам? – эта мысль заставила задуматься. – Может, не все они такие? К тому же я нашла их товарища!»
Барбара снова встала. Некоторое время ей понадобилось, чтобы понять, с какой стороны дорога. Наконец, она пошла вперед. Медленно. Препятствия в виде поваленных деревьев, ям, бугров, которые в обычном состоянии она просто могла перешагнуть, теперь приходилось обходить. Тем не менее как ей показалось, скоро она увидела в просветах между деревьями дорогу. От радости Барбара сделала слишком большой шаг. Боль моментально напомнила о себе. Барбара вскрикнула и повалилась на землю, вдобавок ко всему ударившись грудью о какой-то пенек. Охватившие ее досада и отчаяние вырвались наружу криком. Она отбросила палку, и стала в исступлении колотить по земле кулачками:
– Будь проклята эта война! Зачем я согласилась ехать сюда. Все к черту! Почему я должна умирать в этой глуши?! – перед глазами все расплылось в тумане слез. – Помогите!
Барбара не сразу разобрала приглушенные голоса, а когда услышала, то притаилась. Страх заставил вжаться в землю. Сладковатый запах прелых листьев щекотал горло. По щеке прополз муравей. Захотелось кашлянуть. Но она стиснула зубы, пытаясь понять, откуда исходят звуки. Странно, совсем недавно она хотела выйти к людям, а теперь очень боялась этого, хотя прекрасно понимала, что без посторонней помощи ей уже отсюда не выбраться.
Голоса приближались. Хрустнула ветка. Шли прямо на нее. Она приподняла голову и увидела двух мужчин. Один был уже немолодой и грузный. Второй, напротив, можно сказать, юноша. Они были в обычной одежде. На толстяке рубашка с коротким рукавом и черные брюки. Парень в спортивном костюме. Наконец она разглядела руки и облегченно вздохнула. Оружия не было. Заметив ее, мужчины настороженно замерли.
Потом перебросились несколькими фразами и направились к Барбаре. Один наклонился и тронул ее за плечо:
– Вы американка?
«Как он догадался?» – удивилась Барбара и кивнула.
– Журналист? – для верности он выпрямил ладонь левой руки и показал, будто пишет на ней.
– Я знаю русский, – предупредила она.
– Слава богу! – воскликнул толстяк. – Что с вами случилось?
– Я сильно повредила ногу, – Барбара вдруг успокоилась и попыталась сесть. Заметив это, мужчины взяли ее под руки и подняли. Молодой забросил ее правую руку себе на шею.
