– Для начала давайте познакомимся. А то как-то нехорошо получается – вы меня знаете, а я вас нет…
– Нет ничего проще! – улыбнулся пожилой. – Позвольте представиться: Виктор Ильич Соловьев.
– Очень приятно… – неуверенно пробормотал Максим. Ни имя, ни фамилия пожилого ему ни о чем не говорили. Он был уверен, что слышал их впервые в жизни.
– Я, знаете ли, по всей стране за вами гоняюсь, Максим Николаевич, – пожаловался пожилой, доставая из кармана большой носовой платок и утирая лоб. Вроде бы он пешком за Оболенским бегал и устал смертельно. – Очень уж вы мобильный товарищ.
– Вот, догнали. И о чем же вы хотели со мной поговорить? – Оболенский старался сохранить инициативу в беседе за собой.
– Максим Николаевич, как вы относитесь к тому, чтобы вернуться на службу?
Вопрос был более чем неожиданным. Тем более что Максим совершенно точно знал – к руководству областного УВД этот вот человек не имеет ни малейшего отношения.
– Вы имеете в виду полицию? – уточнил Оболенский, преодолев первую растерянность.
– Максим Николаевич!.. – всплеснул руками Виктор Ильич. – Ну не говорите такой ерунды. Вы ведь по складу характера не полицейский. И тем более не полицай… Вы ведь военный. Разведчик…
– Диверсант… – на автопилоте поправил собеседника Максим. И тут же до него дошел смысл того, что он только что услышал. – В армию?!
– Не совсем… – ответил Соловьев.
Подобная манера вести разговор взбесила, вывела из себя обычно сдержанного Максима.
– Послушайте, да кто вы вообще такой? – чуть повысил он голос.
– Вот посмотрите. – Виктор Ильич извлек из кармана роскошное – без малейших преувеличений – удостоверение.
Оболенский развернул книжечку. Действительно, солидно. Даже, наверное, чересчур. В ксиве – хотя язык не повернется сравнить этот документ, обладающий несколькими степенями защиты и голографическим гербом России на обложке, с простеньким удостоверением бедного полицейского – значилось, что Виктор Ильич Соловьев является председателем комитета Совета безопасности Российской Федерации.
– Это что же за комитет такой? – возвращая удостоверение, спросил обескураженный Максим.
– Комитет по разведке, – будничным тоном сообщил Соловьев, убирая удостоверение в карман.
– А разве такой существует? – зачем-то уточнил Максим. И добавил, как бы извиняясь за высказанное недоверие: – Никогда не слышал о таком…
– Ничего удивительного, – усмехнулся Соловьев. – Он создан совсем недавно. В этом году. И сейчас как раз идет укомплектование штатного расписания. Кстати, в связи с этим я и решил с вами встретиться…
– То есть… – Максим не закончил фразы. Но только Виктор Ильич отлично его понял:
– Да. Вам предлагается вернуться на государственную службу и работать в этом комитете.
– Простите, в качестве кого?
– Ну, я думаю, должность референта вам вполне по плечу, – высказался Соловьев.
– Я не понимаю, – честно признался Максим. – Меня вышвырнули из армии. Я ушел из полиции. И сейчас вы предлагаете мне… Ну какой, к свиньям, из меня референт?!
– Я думаю, очень неплохой. – Соловьев поражал своей невозмутимостью. – Максим Николаевич, вы поймите, я ведь обратился к вам не просто так. Я изучил ваше личное дело. Я беседовал с вашими преподавателями из училища… Вы – оружие, причем штучного изготовления. Как принято говорить, ручная работа. В вас было вложено слишком много, чтобы все это взять и вот так просто выбросить. Вы нужны Родине…
– Странно! – не удержался Оболенский. – Когда меня выбрасывали из армии, о Родине и о том, что я ей нужен, почему-то никто не вспоминал…
– Не будем судить строго, – развел руками Виктор Ильич. – Люди имеют право на ошибку. Просто потом кому-то приходится эти ошибки исправлять.
– Вы хотите сказать, что те люди, которые меня выпихнули на гражданку, допустили ошибку?
– Нет. Это в их отношении была допущена ошибка. Тех людей нельзя было и близко подпускать к армии. К работе с людьми. Если вас это удовлетворит, все они сейчас на пенсии.
– Да уж… – Максим только головой покачал.
Как-то все это было неожиданно. Странное предложение.
– Так что вы мне ответите? – требовательно спросил Соловьев.
– Но почему именно я? – воскликнул Максим.
– Я вам это, кажется, уже объяснил…
Оболенский глянул в ту сторону, где ожидали его возвращения друзья.
– А Артем? – спросил он у Соловьева.
– Что – Артем? – несколько нарочито удивился Соловьев.
– Как с ним?
– Гражданина Рождественского никто не задерживает… – усмехнулся Виктор Ильич. – Разве этого мало? Особенно если учитывать тот факт, что он находится в международном розыске…
– То есть…
– Да, – коротко кивнул Соловьев. – Мы невсесильны. Хотя Артем Викторович очень неплохо проявил себя в недавних событиях. Очень неплохо…
– А вас не смущает, что в тех событиях и я принимал посильное участие? – не без ехидства усмехнулся Максим.
– Нет, – ответил Виктор Ильич и замолчал.
– Послушайте! – вдруг вскинулся Максим. – Тогда, в аэропорту… Это ведь вы были?
– Да, я, – признал Соловьев. И опять замолчал. Вообще, интересная такая манера – отвечать только на конкретно заданные вопросы и не говорить ничего лишнего.
– И зачем это было нужно?
– Хотел лично убедиться в том, что вы, Максим Николаевич, не озлобились, не махнули на все рукой, не пустились во все тяжкие, – объяснил Соловьев. – В том, что вы не растратили в борьбе с житейскими трудностями свой боевой дух.
– И как?
– Вы же видите – я здесь, – развел руками Виктор Ильич. – Ваш ответ?
– А чем мне придется заниматься? – все еще тянул Максим.
– Тем, что нужно разведке, – ответил Соловьев не задумываясь. – И государству российскому. Я хочу, чтобы вы знали – политики, олигархи, бандиты… Все они приходят и уходят. А Россия остается. И в наших силах сделать ее по-настоящему великой державой. Просто нужно много работать. Вы готовы к этому?
– Да! – наконец-то решил Оболенский. – Готов!
– Вот и хорошо, – улыбнулся Соловьев. – Через неделю жду вас в Москве. Позвоните вот по этому телефону.
Старый разведчик передал Максиму бумажку с номером и чуть склонил голову.
– А теперь позвольте откланяться. Наш разговор и так слишком затянулся. Вас друзья заждались…
– До свидания, – сказал Максим уже в спину уходящему к ожидающему его такси Соловьеву.
– Кто это был? – первым спросил Скопцов вернувшегося к друзьям Оболенского.
– Ты не поверишь… – усмехнулся Максим.
– Это тот самый дядька? – продолжал выяснять Василий. – Которого из аэропорта подвозили?
– Да, – признался Оболенский.
– И чего ему надо было?
– А вот это уже совсем другая история… – задумчиво произнес Максим.
– Все! – решительно сказал Артем. – Надо собираться и линять отсюда. Не нравится мне этот дядька. Почему – не знаю. Но не нравится…
Максим ничего не стал объяснять. Долго, да и не нужно. Сегодня они разъедутся. Каждый займется своим делом. Дед полетит в столицу, хранить и сберегать достояние Малышева. Скопа вернется к своим ребятишкам в военно-патриотический клуб, который возглавлял. Монах и Лиза канут на просторах родины, спрячутся и от докучливых ментов-полицейских, и от идущих по следу «кровников». Уж кого-кого, а Артема не нужно учить тому, как путать следы. Справится. И сам Шаман вернется на службу Отечеству в новой для себя роли…
Но то, что произошло с ними этим летом, они уже никогда не смогут забыть. И не существует в природе таких сил, что смогли бы разрушить сложившееся боевое братство.
Уже у самой машины Максим шепотом спросил Рождественского:
– Слушай, а все-таки… Кто у вас будет? Что медицина говорит на этот счет?
– Мальчик, – улыбнулся Артем. Улыбка его сейчас была доброй, теплой и немного мечтательной.
– Имя-то уже придумал?
– Да.
– И что за имя?
Артем оглянулся на оставшийся за спиной памятник.
– А как ты думаешь?..
– Понятно… – кивнул Максим, усаживаясь за руль.
Жизнь продолжается. И место в строю, принадлежащее павшим, не останется пустым. Найдется тот, кто, презрев опасности и лишения, займет его. Так было и будет. На том стояла и стоит Русь…
