Она уткнулась взглядом в глаза Сергея; ее зрачки вдруг вспыхнули цветом огненной лавы.
– Я люблю тебя. У меня были мужчины, но я люблю только тебя. То было другое. Теперь я должна быть с тобой. Навсегда. Или я умру.
Рысов опустился на стул за ее столик. Его рука сама собой сжала ее прохладную руку.
– Мы должны быть вместе. Я тоже люблю тебя. Я не могу без тебя.
Наташка посмотрела Сергею в самые зрачки. Ее взгляд снова пьяно мерцал. Рысову стало хорошо. Он понял, что она действительно влюбилась в него тогда, еще в Америке, с первого взгляда, как и он в нее. Вспомнил, как тер выпачканные мазутом руки грязной тряпкой там, на заправке старика Крэнка, и смотрел сквозь облако оседающей пыли на уносящийся вдаль автомобиль, за рулем которого сидела потрясающая девушка. А потом был побег из Пасифик-Сити и банда латиносов. Антон бил его с наслаждением, а Наталья, срывая горло и хрипя, вырывалась из тисков крепких рук, чтобы прийти к нему на помощь. И тот ветер, с песком и запахом прерий… И трупы.
Он погладил ее по щеке.
– Сэм.
Он поцеловал ее ладонь.
– Мы теперь не расстанемся…
Паша-бандит сидел в кресле перед телевизором и бесился. Сидел он в своем кресле, в своем доме и смотрел свой телевизор. А неделю назад кресло, в котором сейчас ерзала задница Паши, принадлежало Самуилу. И телевизор, и четырехэтажный коттедж со всем добром. Все было собственностью Боголова.
Он его удавил.
Все годы, что Паша работал на Самуила, он готовился к этому шагу. Он жаждал богатства и власти. Это было у Боголова, и Паша все это отнял.
В последние месяцы Самуил кожей чувствовал, что ходит по лезвию Пашиного ножа. Там, в Америке, Паша отчетливо понял, что если упустит шанс и не лишит Самуила жизни, тот сам удавит его.
Кто кого. Как два тигра, рыча и скаля клыки, они кружили друг подле друга. Самуил повелевал, Паша пахал.
Когда Самуил из-за дешевой кабацкой шлюхи погнал братву на вооруженных до зубов латиносов Антона, Паша понял – терпение парней достигло предела, пришло его время. С грехом пополам они выехали в Россию. Самуил, нетерпеливый старый козел, тут же понесся в загс, где и сделал американскую шлюшку своей законной супругой. На свадьбу понаехала братва и паханы со всей округи. Паша и здесь не упустил возможности – он нашептывал паханам о Самуиле и его дешевой шлюхе, пожимал шершавые ладони братков и заговорщицки подмигивал: «Мой босс совсем от братвы отбивается». Никто Пашу не остановил, не пресек его дерзких разговоров о своем боссе. Паша понял – бандитское сообщество на его стороне; если сейчас он удавит Самуила, ему не будут мстить и признают его права.
Паша выключил телевизор, отбросил пульт, взял с журнального столика мобильник, нашел в памяти номер своего бригадира Егора.
– И что?
– Шеф, ее машину засекли у бистро Крюгера.
– Бери эту дрянь за шиворот и вези ко мне!
– Ха-ха-ха. Мы это мигом.
– Не дай бог, если она пожалуется мне на тебя.
Паша выключил мобильник, повертел его в руке. Всему виной его сентиментальность. Надо было сразу давить мразь, прямо в брачной постели. А он пожалел козла – все-таки там, в раю, аду или где-то посередине, женщин у Самуила больше не будет. Паша позволил «молодым» насладиться медовым месяцем. Потом он, вместе с телохранителями Самуила, вывез козла в лес и долго бил, пока сопли на его старой морде не смешались с кровью. Привезенный же сюда «свой» нотариус оформил дарственную на коттедж, машины, барахло, но денег на счетах Самуила не было. Они оказались на счетах дешевой шлюхи. Самуил, уже чувствуя неотвратимость гибели, перегнал деньги на счета, открытые им на имя Натальи Лопес, гражданки США. Наташка пользоваться деньгами права не имела – операции вел сам Самуил, да она и не знала об этих деньгах. Только смерть Самуила давала Наташке богатство. Об этом она тоже не знала. И Паша не знал. И другие братки. Пытки Самуила ни к чему не привели – он сдох в муках, так и не открыв тайны. На всякий случай Паша взял «безутешную вдову» в оборот – ее стерегли братки, шагу одной ступить не давали.
После пышных похорон, на которые снова съехались паханы и братва, к Наталье Лопес приехали адвокаты Самуила и сообщили госпоже Лопес о бешеных деньгах в банках Лондона и Цюриха. Номера счетов госпоже Лопес сообщат после ее появления в упомянутых банках, предъявления отпечатков пальцев и сканирования сетчатки глаз.
Проводив адвокатов, Паша лично избил Наташку и заявил, что женится на ней.
– Я не беспредельщик, – сказал он шлюхе. – Ты будешь жить в достатке. Мое слово. Но все деньги я заберу себе. Ты на них права не имеешь. Сейчас братва взять тебя в жены мне не позволит – сначала девять дней Самуилу отметим, потом сорок. Потом наша свадьба. Если за это время ты выкинешь какой-нибудь фокус, я тебя удавлю.
Паша лгал. Наташка теперь стоила миллионы, и с нее пушинки сдували.
Вчера она все-таки сбежала.
Гоблины «вычислили» ее и сейчас привезут. Паша ее снова изобьет, а потом трахнет. Он полностью подавит в этой шлюхе любые позывы к сопротивлению. Со шлюхой надо вести себя так, как она привыкла. Паша подчинит волю шлюхи, и проблем с ней больше не возникнет.
Мобильник исторг трель. Паша вздрогнул. Быстро поднес телефон к уху.
– Слушаю.
– Паша, ее нет.
– Как нет? Где она?
– Не знаю. Машина здесь, а ее нет. У официантки спросил: говорит, с каким-то расфуфыренным пижоном ушла.
Паша опустил мобильник. В динамике еще звучал голос Егора, но Паша уже не слушал. Шлюха. Чертова шлюха. Он всю Москву перевернет, но вытащит ее на свет божий. Он ей обе ноги переломает. Будет трогательная свадьба – жених в черном смокинге и невеста в белом подвенечном платье в инвалидной коляске. Только бы побыстрее добраться до нее!
Паша прохрипел в мобильник:
– Егор, подними всех наших! Головой отвечаешь. Найди мне ее.
«Мерседес» летел по зимней дороге на предельной скорости. Шипованные колеса секли лед трассы.
Сергей крепко держал руль, иногда оглядываясь на спящую на заднем сиденье Наталью. Она была уже не Лопес. Рысова. Наталья Рысова. По пути в Санкт-Петербург они завернули в маленький, утопающий в снегах городок и зарегистрировали законный брак. Сергей кинул дамам из загса по тысяче зеленых, но оказалось, что они оба иностранцы и российские загсы не могут соединить их законными узами брака. Ничего, Наталья все равно будет носить его фамилию. Она заявила, что замужняя леди, если любит мужа, обязательно носит его фамилию. Мужа! Он уже ее муж, документы тут не главное.
Через два часа они будут в аэропорту Пулково. Билеты до Мехико Сергей забронировал по мобильнику. Раз снова приходится бежать, так сразу в Мексику. Тем более что туда летит ближайший по времени борт…
…Егор оказался толковым братком. Он знал, что девка с загранпаспортом, имеющая дикие миллионы там же, за границей, первым делом кинется из чужой ей России домой, на Запад. У братвы во всех аэропортах и аэроагентствах были свои осведомители. Егор обзвонил московские отделения, а заодно и питерские: «Не заказан ли билет за границу (все равно куда) на имя Натальи Лопес, гражданки США?» Везде было пусто. Только из Пулково глупая овца проблеяла, что пятнадцать минут назад по сотовому телефону забронировано место для гражданки США Натальи Рысовой. Но она замужем. С ней летит ее муж Сергей Рысов.
– Ты поняла, что мне выдала? Мне нужна Лопес! Лопес, а не Рысова! – наорал на нее Егор, отключил мобильник и в сердцах чертыхнулся: «Тупая овца!..»
…В Пулково выяснилось, что бронь заказана неправильно. «Сергей Рысов, билет на него и жену Наталью…» Оказалось, что Сергей Рысов и Наталья Лопес не связаны законным браком. Не беда. Билеты оформили по брони на данные, указанные в предъявленных паспортах.
Сидя в кресле аэробуса, Наташка еще не могла осознать до конца, что она в самолете, уносящем ее из чужой ей страны, а рядом с ней – ее любимый Сэм.
В динамиках зазвучал ровный голос стюардессы:
– Командир корабля и экипаж приветствуют вас на борту самолета авиакомпании «Аэрофлот», выполняющем рейс по маршруту Санкт-Петербург – Лондон – Мехико…
Наташка улыбалась. Сэм погладил ее руку и подмигнул. Он еще не подозревал, что они летят только до Лондона…
В Цюрих они полетят на собственном маленьком самолете.
