Вскочил со своего сиденья Ангел, с криком восторга подхватился певец Эдик, болельщики ЦСКА ликовали стоя. И вдруг в самый разгар ликования Медведь сник. Точно иголкой кольнуло ему под сердце, и он почувствовал себя сдутым, как воздушный шарик, к которому поднесли горящую сигарету.
«Что такое?» — недоумевал Медведь, оглядываясь на восторженно орущего рядом с ним певца, на ликующих людей вокруг. Ангел, не понимая тревоги Медведя, скользнул по его лицу горящими от восторга глазами, продолжая по инерции вопить: «Мо-лод-цы!»
«Что случилось?» — думал Медведь, быстро обшаривая глазами пространство вокруг, ряд за рядом. Вдруг его взгляд обо что-то споткнулся. Среди улыбающихся, смеющихся лиц Медведь заметил вверху, на уровне двадцатого ряда, в проходе, сосредоточенные черные глаза. Два холодных зрачка под черной копной волос глядели прямо на него в упор. Чеченские глаза. Или дагестанские… Или грузинские. Черт их разберет…
«Вот оно!» — понял Медведь, осознав причину смутной тревоги, гнетущей его сегодня с самого раннего утра.
Пиковый[1], поймав его взгляд, резко спохватился и быстро выхватил из-под куртки что-то темное. Медведь хлопнул Ангела по плечу. Тот, все еще восторженно размахивая недопитой бутылкой пива, громко радуясь великолепному голу, отреагировал молниеносно: повернулся к Медведю, потом тут же проследил направление его взгляда…
И мгновенно все понял. Ангел хотел было ринуться туда, к двадцатому ряду, но осознав, что не успеет, изо всех сил метнул пивную бутылку в сторону киллера. Расплескивая пенное пиво, бутылка ударилась о перила, горлышко отбилось и попало в лоб лысому толстяку, находившемуся в шаге от кавказца.
А дальше, как потом показали десятки свидетелей происшествия, все завертелось, замелькало как во сне — кавказец успел навести ствол на изящно одетого седого старика, сидящего рядом с заслуженным артистом, прозвучал приглушенный выстрел, точно штопор вырвал пробку из винной бутылки, старик схватился за плечо и повалился на бок, на него, загораживая от новых выстрелов, сверху прыгнул высокий крепкий парень лет тридцати, и сразу раздались нестройные вопли болельщиков, народ опять повскакал с мест, но уже не от радости, а в страхе и панике, сидящие рядом с раненым стариком рванулись, толкая друг друга, падая и топча ногами упавших, к проходу. Мгновенно появилась милиция с озабоченными лицами и какие-то одинаково стриженные мрачнолицые ребята в темных плащах-болоньях… В спорткомплексе поднялась неимоверная суматоха. Но когда милиционеры и мрачные ребята в штатском протиснулись наконец-то к месту происшествия, то обнаружили лишь несколько капель крови, застывающей на бетонном полу.
Ни раненого, ни его молодого спутника на трибуне уже не оказалось.
Стрелявшего также задержать не удалось. Пока Дворец спорта был взят в оцепление, стрелявший, видимо, успел покинуть территорию Лужников или сбросить ствол в туалете…
28 сентября
16:45
Увлекшись чтением, Варяг все равно не мог отвлечься от тревожащих его мыслей: кто и зачем задумал устроить дерзкое покушение на высокопоставленного государственного чиновника в самом центре столицы?.. Кто?.. С какой целью?.. Уже перебрав в уме разные варианты ответов на эту загадку, он в конце концов остановился на двух наиболее вероятных. Первое — мишенью покушения был вовсе не Анатолий Мартынов, а он, смотрящий России. В таком случае, рассуждал Варяг, за этим покушением, возможно, стоит новая гвардия рвущихся к власти кремлевских чиновников, стремящихся сорвать мировое соглашение между Мартыновым и Варягом. Тех самых, кто с помощью московской и подмосковной милиции устроил на него облаву в начале этой недели… Зачем? Чтобы выбить Варяга из игры, попытаться дискредитировать смотрящего в глазах его потенциальных партнеров в Кремле, а также в глазах тех авторитетных людей, кто его поддерживал. Второе — покушались именно на Мартынова… Зачем? А чтобы убрать влиятельного чиновника с дороги, занять его высокое кресло и попутно свалить всю вину на господина Игнатова, а это еще один повод для его нейтрализации… В любом случае, выводя его, Варяга, из большой финансово-политической игры, они получают возможность поставить на вакантное место смотрящего своего выдвиженца, который станет играть на их стороне, будет послушной марионеткой. А в таком случае, претендентом на роль смотрящего взамен Варяга мог быть не кто иной, как Максим Шубин, известный в воровском мире по кличке Кайзер, некогда правая рука, а теперь душеприказчик покойного Шоты Черноморского…
Сведения о Кайзере у Варяга были довольно отрывочные. Он знал, что Максим — выходец из ментовской среды, сам никогда не сидел, а воровскую корону, как и многие из нынешних <апельсинов», судя по всему, получил за немалые бабки на каком-то региональном сходняке в начале девяностых — как раз в то самое время, когда Варяг в очередной раз парился на воркутинском «курорте»… Сблизившись с лидером грузинской криминальной группировки Шотой Черноморским, все последние годы Максим как послушный пес бегал за ним, четко выполняя его указания и прихоти. Кайзер пытался играть первую скрипку во всех концертах, которыми дирижировал Шота, в том числе и в дерзком похищении Варяга с большого сходняка в позапрошлом году. После того как Закир Большой, доведенный до крайней точки кипения, в конце концов не выдержал беспредела и грохнул Шоту в самом центре Москвы, Кайзер ловко подмял под себя все Шотины дела и, похоже, стал претендентом на трон всероссийского смотрящего…
Кайзер… Неужели Кайзер?.. Варяг давно уже понял, что лобового столкновения с этим проходимцем ему не миновать. Но он не мог представить себе, что дело будет развиваться столь стремительно и что ему так скоро придется вплотную столкнуться с Кайзером. Но как бы то ни было, Варяг не мог позволить себе сделать по отношению к Шубину какие-либо резкие шаги, которые вызовут возмущение или неудовольствие у серьезных авторитетных воров.
Варяг-то не мог. Но вот Кайзер?! Кайзер, находясь в тени, похоже, не утруждал себя излишней щепетильностью и действовал в излюбленной манере: подло, исподтишка, подстерегая противника в тихом переулке, норовя сунуть ему перо в бок под покровом тьмы, — это был излюбленный прием новоиспеченного главаря, рвущегося к воровской власти. Нет, Варяг жил по другим принципам, он хотел сыграть против своего врага по старым воровским понятиям — в открытую, на глазах у всех уважаемых людей, на большом сходе. Дело оставалось за малым — надо расчистить поле для битвы, надо собрать неопровержимые доказательства того, что Кайзер давно ссучился и вступил в сговор с ментами и гэбухой, чтобы устранить смотрящего.
Этого Кайзеру ни один уважающий себя законный вор не простит. Такое подлое дело пахнет смертным приговором… Но как найти, выражаясь современной феней, компромат на Кайзера?
Варяг, конечно, отлично понимал, что не мог Кайзер за все эти годы нигде не наследить… Где-то что-то должно быть зафиксировано — тайная стрелка с каким-нибудь ментовским генералом, неосторожный телефонный разговор с Лубянским куратором. Но Максим Шубин не какой-то там фраерок дешевый и не желторотый воробей, а хитрый, осторожный, коварный и безжалостный хищник. Такой просто так, по дури, следов не оставит. Его на испуг не возьмешь и на мякине не проведешь.
Размышляя над всем этим, Варяг расхаживал по комнате, куря сигареты одну за другой. И вдруг его точно иглой кольнуло от неожиданной догадки. А что, если именно Кайзер искал что-то в доме Медведя? Что, если у Медведя была какая-то информация о Шубине? Почему бы и нет? На других воров есть информация, может быть и на Кайзера. Что, если Кайзер каким-то образом узнал о существовании тайного архива Медведя и, смертельно боясь, что у того припрятана некая важная информация о нем — информация, которую Кайзеру надо скрыть от посторонних глаз, — решил пошуровать в особняке?
Значит, именно Кайзер мог отдать приказ о налете на особняк Медведя в Кусковском парке…
«Нет человека — нет проблемы» — эту любимую поговорку хитрого «отца народов» я прекрасно помнил и никогда не сомневался в ее справедливости. На меня много раз покушались, но мне до сих пор везло. А раз был человек, то оставались и проблемы. В какой-то момент я впервые серьезно задумался об усилении собственной безопасности. Однажды пару лет назад, в конце семьдесят девятого, при подъезде к дому в Кусковском лесопарке под «Волгой», в которой я ехал, сработала противотанковая мина. Единственное, чего не приняли в расчет самопальные саперы, установившие эту мину, так это то, что рассчитана она была на подрыв медленно движущегося танка, в его самом уязвимом месте — под днищем, но откуда ребятишкам это было знать… Мина взорвалась, но поздновато, когда моя «Волга» с белыми занавесочками на окнах на скорости уже проскочила мимо. В двух метрах позади машины полыхнул в небо черный столб огня и дыма. Машина со свистом вкатилась во двор, проломив ворота. Меня и моего шофера спасло именно то, что машину резко отбросило взрывной волной вперед, а не подкинуло вверх. Правда, потом я несколько недель не мог повернуть голову и ходил в шейном бандаже. Но все этим и обошлось.
