«Паштет» – югославская мина, внешне напоминающая небольшую консервную банку. При надавливании на нее бойцу отрывало ногу по колено. Но в данном случае «паштет» служил взрывателем для пяти двухсотграммовых тротиловых шашек.
Устроенная ловушка была рассчитана на запутывание следов. Пока начнется расследование, пока весь клубок фактов расплетут, они получат дополнительную фору во времени. Что немаловажно, когда бежишь от закона и государственных спецслужб. Но в ловушку угодил чеченский подранок. Салман Гильядов все понял, его переиграли на все сто, оставалось лишь достойно умереть. «Догоню и врежусь», – решил он про себя и при этом немного подвинулся на кресле, тем самым освободив пружину ударника…
Мощный взрыв огненным кустом разметал «Ниву» на составные части в тот момент, когда в «Паджеро» рядом с водителем садился Николай Норкин, пряча под длинным плащом карабин с оптическим прицелом.
– Что это было? – спросил Лацюк, оглядываясь назад.
– Сюрприз мой сработал, – надавливая педаль газа, ухмыльнулся Дудиков.
– Почему именно сейчас? – с недоумением спросил майор, опытный оперативник, он не любил, когда планы рушились на ровном месте.
– Да мало ли, – пожал плечами Норкин, скручивая со ствола «СКС» мешающий цилиндр глушителя, потом предположил: – Скорее всего, кто-то из абреков оклемался. Я их бил, как в тире, по грудной мишени в центр, расстояние для головы большое, вот и боялся с первого раза не попасть. Поэтому и целился в грудь. Там вполне у хитрого чечена мог оказаться бронник, а «жучки», сам знаешь, без стального сердечника. Чебурек выжил, но судьбу не обманешь, или, как говорят сами мусульмане: «Так угодно Аллаху». Иншалла по-ихнему.
Говорил Николай будничным тоном человека, привыкшего к своей опасной и кровавой работе, где он всегда находился на самом острие, когда адреналин в венах заменил саму кровь, поэтому и вел себя, как будто знал истинную картину происходящего.
Тем временем Олег Серафимов дернул «молнию», распахивая одну из сумок, и вытянул наружу пачку больших листов, запаянных в пластиковую пленку. Бледно-голубые листы, украшенные гербом США, золотыми вензелями и печатями с голограммой, напоминали почетные грамоты.
– Ни фига себе, каждая картинка стоимостью в десять «штук»! – дурашливо заорал Семафор, потрясая пачкой облигаций.
– У-ау-а! – на ковбойский манер завыл Янки, одной рукой держась за руль, вторую протягивая за тяжелой пачкой, стоимостью в один миллион долларов.
– Умные люди говорят, главное не взять, а удержать, – наставительным тоном проговорил Николай, бросая отвинченный глушитель на «торпеду».
– Не каркай, унесем, – оборвал треп Валерий. Когда его «волонтеры» выполняли каждый свою миссию, выслеживая Кошмара с его абреками, роясь в прошлом ныне покойного банкира Гельтмана, он готовил отход для группы. Используя свои связи, каждому сделал загранпаспорт, причем имена были взяты из кладбищенской книги, в паспортах были проставлены все необходимые визы. Частые посещения курортов Турции с семьей позволили Лоцману и там завести себе «друзей», которые за хорошую плату готовы были выполнить любое «одолжение». Сейчас их в стамбульском аэропорту ждал чартерный рейс на Канарские острова, откуда их затем должны были увезти в город мечты Остапа Бендера Рио-де-Жанейро. Пока бы их искали на суше, они бороздили бы океанские просторы.
Средства на реализацию этого плана «волонтеры» выложили из своих загашников, не тронув капиталы, вложенные в бизнес. Это была компенсация брошенным семьям, хотя в глубине души каждый отдавал себе отчет, что, когда начнется расследование, все эти лавочки прикроют. Но по большому счету никого из бравой четверки это не волновало, они были хищниками по сути и двигались по жизни, как волки рыскают по степи. Главное, ухватить добычу за горло…
– Так, скоро на горизонте местный Порт-Артур, нужно подготовиться, – подал голос Николай Норкин, доставая из-под сиденья свой рюкзак.
– А чего готовиться? – не понял Серафимов. – Я в форме вхожу на КПП, вы следом за мной. Там вяжем дежурную смену, открываем ворота, и Янки заезжает. Делов-то на три минуты.
Выломать ворота тараном сейчас было невозможно. Террористы, первое время вламывавшиеся на территории военных баз таким образом на грузовиках, груженных взрывчаткой, заставили командование всерьез подумать о безопасности. Теперь даже в самой глубокой глуши въезд на территорию воинской части прикрывали противотанковые надолбы, которые можно было объехать лишь на небольшой скорости.
– Долго и хлопотно это, – буркнул Норкин, вытаскивая из рюкзака короткую и толстую трубу реактивного огнемета «шмель». – Как сказал вождь краснокожих, «мы пойдем другим путем»[7]. Янки, куда ветер, туда и дым, усек?
– Понял, – с серьезным видом кивнул Семен, искоса наблюдая, как Николай опускает боковое стекло.
Внедорожник к этому времени выскочил из-за поворота на финишную прямую, впереди замаячили ворота военно-морской базы, приземистое здание КПП и серые плиты бетонного ограждения. Норкин едва ли не наполовину высунулся в открытое окно, взваливая на плечо трубу «шмеля».
Выстрел утробно ухнул, выбрасывая со снопом реактивной струи светящийся шар портативной гранаты.
Термобарический заряд, врезавшись в ограждение рядом со зданием КПП, вспыхнул огромным огненным облаком и в долю секунды поглотил несколько проемов бетонного забора, а также разрушил тыльную стену контрольно-пропускного пункта, отчего обвалилась крыша.
«Мицубиси-Паджеро», не снижая скорости, молнией влетел в образовавшийся пролом и понесся в сторону сетчатой ограды испытательного центра.
Часовой у ворот мгновенно отреагировал на неожиданную опасность. Он успел снять с плеча автомат и, передернув затвор, с искаженным от страха лицом надавить на спусковой крючок. Тонкий ствол «АК-74» брызнул роем остроконечных стальных ос калибра 5,45, длинная очередь которых разорвала блестящую решетку радиатора и вонзилась в двигатель, дырявя патрубки насосов и клиня шестеренки мотора. Часть пуль, пробив днище, разлохматила резину передних колес, и все-таки «японец», как отчаянный камикадзе, успел сшибить ворота и накрыть ими часового. Но дальше внедорожник сдвинуться с места уже не смог.
С вышки загремел автомат второго часового, несколько пуль со звоном влетели в крышку капота, остальные подняли пыльные фонтанчики возле правой двери.
– Вот тебе и унесли! – раненым медведем заревел Норкин. Он выставил в открытое окно длинный ствол «СКС» и, почти не целясь, расстрелял оставшиеся четыре патрона. Автомат на вышке захлебнулся и смолк. Валерий Лацюк, который находился в пограничном состоянии между обуявшим его страхом и прорывавшимся наружу бесстрашием, вновь овладел собой. До пристани со спасительными катерами оставалось от силы сто пятьдесят – сто семьдесят метров, такое жалкое расстояние отделяло хищников от их спасения.
– На выход и ходу! – срывая голос, крикнул майор. Одновременно захлопали открывающиеся двери…
Виктор Савченко сам себе напоминал змею, лежащую в засаде, – появись жертва, он бы мгновенно сгруппировался и атаковал. А так морпех пребывал в состоянии сомнамбулы – ни живой, ни мертвый. Но едва прогремел взрыв «шмеля», все органы и члены разведчика заработали в боевом режиме.
Глаз морпеха мгновенно выхватил черный угловатый японский внедорожник, на предельной скорости мчавшийся к ограде испытательного центра. Руки привычно ухватили «АКСУ», пытаясь взять на прицел машину нарушителя, но короткоствольный автомат не позволял стрелять.
Джип снес ворота, придавив ими часового, который разнес ему моторное отделение. Перестрелка с охраной вышки тоже прошла без участия Стрелка, но зато когда наружу вывалился здоровенный мужик с карабином в руках, Виктор привычным движением соединил на голове этого урода целик мушки с прицельной планкой и плавно потянул спусковой крючок. Автомат дернулся в его руке, урода отбросило к машине, и он кулем повалился под колеса внедорожника. Следом за ним из джипа выскочили трое мужчин. Взгляд Виктора сразу приковал тип в милицейской форме. Конечно, его можно было принять за заложника, но не в этом случае. Тот в одной руке держал портативный пистолет-пулемет «скорпион», а другой прижимал к боку объемную сумку. Двое других были одеты во все черное, а один… (твою мать, знакомое лицо начальника уголовного розыска). Мушка прицела сместилась на милиционера, целиться в движущуюся цель – не то что в неподвижную.
Ту-ту-ту! – ударила короткая автоматная очередь. Стрелок сделал поправку и снова автомат ударил короткой очередью. Милиционер выронил баул и кубарем покатился по пожухлой траве. Сумку тут же подхватил начальник угро и, пригибаясь под тяжестью ноши, побежал в сторону причала.
Виктор перевел прицел на него, но автомат предательски молчал. Будь у него старый добрый, оснащенный оптикой «АКМ», он бы с одного выстрела снял каждого из четырех. А капризная «ксюха», оружие патрульных ментов, проще говоря, оружие ближнего боя. Вот все патроны и ушли на две цели. Впрочем, наличие патронов в автомате сейчас не имело никакого значения. Каждый боец отдельного офицерского отряда сам был одухотворенным оружием.
