Наконец он оторвался от фотографий. Аккуратно выровнял края и положил их во внутренний карман.
– А вам не показалось, что вы охраняли совсем не то?
– Что это значит? О чем базар? – метнул на Билла строгий взгляд Петр.
– По нашим данным, воровской общак находится совершенно в другом месте. Нам удалось проверить счета, которые вы называли, но там лежит очень смехотворная сумма. Даже если допустить, что наличность, лежащая на квартирах, в несколько раз больше, то этого все равно мало. По нашим сведениям, российский общак должен быть выше на порядок, а то и на два, – очень серьезно заметил Билл. – И нас очень интересует вот такой вопрос: если этих денег нет в Америке, то где же они могут находиться? И кто в таком случае настоящий казначей? Может, он проживает в Америке? Вы не задавались подобным вопросом? – Глухой молча пожал плечами. – Больше нам встречаться ни к чему. Меня интересует только Святой. У нас есть убеждение, что он причастен к наличности общака.
Глухой криво улыбнулся:
– Похоже, у ФБР мало своих денег, вот оно решило позариться на чужую собственность.
Толстяк рассмеялся:
– Вы напрасно так думаете, ФБР – очень богатая организация. Но почему нас интересуют эти деньги? На эти деньги покупается в Афганистане героин, который затем переправляется в Соединенные Штаты. А мы очень заботимся о здоровье наших сограждан.
– Что я слышу? Вы хотите уничтожить общак? Даже если его завтра не будет, то через неделю он пополнится вновь. Просто многим придется потуже затянуть пояса. Уничтожить общак не удалось ни одной власти, так неужели вы думаете, что это будет под силу какому-то Биллу? – не сумел сдержать смеха Глухой.
– Ладно, вижу, вы недооцениваете нашу организацию, – не стал спорить Билл. – Так вы говорите, Святой сейчас находится в монастыре?
– Да. Где-то на севере.
– Очень интересно. Не удивляйтесь, если обстоятельства потребуют того, что Святой вынужден будет покинуть это заведение. А было бы еще лучше, если бы вы сами наведались к нему. Вы должны будете втереться к нему в доверие и даже стать ему другом.
– Сделать это будет очень трудно, – возразил Глухой, – он из тех людей, кто близко к себе не подпускает.
– Тогда ваши отношения должны стать приятельскими. Я, в свою очередь, должен знать о каждом его шаге. – Билл достал блокнот, вырвал из него лист бумаги, щелкнул «Паркером» и быстро написал несколько цифр. – Если будет что-то интересное, звоните по этому телефону. Этот номер, кроме вас, никто не должен знать. Надеюсь, объяснять не надо, почему? И желательно никаких имен. Вам все понятно?
– Да.
– Вот и отлично. О Святом я должен знать все!
Слова Билла не были пустым звуком, в чем Глухой успел убедиться очень скоро. Похоже, что этот парень вообще не признавал полумер. Общаковая братва поредела наполовину уже через месяц, со счетов методично исчезали огромные суммы, а оставшиеся хранители больше не доверяли друг другу. Не помогло и разбирательство. Двух хранителей, заподозренных в крысятничестве, свезли в лес и с короткой погребальной речью зацементировали в бочке. После чего отвезли к реке и спровадили на дно.
Расследование, проведенное законными в подконтрольных банках, тоже ничего не выявило. Операторы утверждали, что снятые со счетов деньги имели все установленные допуски. Переведенные в Москву, они были сняты в тот же день немолодым неприметным мужчиной. На правой руке, как и полагалось, у него красовался перстень с огромными бриллиантами.
Можно было бы закатать в цемент и операторов, но только подобная акция вряд ли объяснила бы, в чем дело. И тогда решили пригласить Святого, который когда-то состоял в общаковой братве и мог как-то пролить свет на все эти злоключения.
У ФБР сильный аналитический отдел, если они сумели так тонко распланировать многоходовую операцию.
В последнюю встречу Билл напомнил:
– Мне нужен Святой… И желательно в тот момент, когда он будет в одиночестве. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Да, – негромко выдавил Глухой. Он уже начинал привязываться к Святому. Жаль, что следующая встреча с ним состоится на похоронах. Надо будет пойти в церковь и поставить свечу за его душу, все-таки он был верующим человеком. – Я сообщу.
Глухой набрал телефон Билла, от греха он выучил его наизусть, а бумажку уничтожил.
– Алло, – прозвучал мягкий женский голос.
На секунду Глухой замешкался – уж не попал ли он случаем в посольство Соединенных Штатов?
– Мне бы Билли, – неуверенно протянул он.
– Ах, Бориса, – радостно проворковала женщина. И в следующую секунду он услышал: – Боря, это тебя!
Прозвучало очень по-домашнему. Наверняка присосался к какой-нибудь одинокой бабенке. Дрючит ее потихоньку, а заодно и сбором информации занимается. Представился ей каким-нибудь журналистом, запудрил мозги, а она и рада.
– Да.
– Это ваш…
– Я все понял, – поспешно оборвал его Билл. – Что вы хотели сказать?
– Наш знакомый назначил мне сейчас встречу в Вешняках на бензоколонке. Что мне делать?
– На встречу вам идти не обязательно, мы сами сделаем все, что нужно. А вы отдыхайте, расслабляйтесь, все-таки вы человек не бедный. Какие у вас, к примеру, сегодня планы?
– Я хотел бы пойти на футбол.
– Вот и отлично, желаю счастливого отдыха.
В трубке раздались короткие гудки.
Переговорив с Биллом, Глухой положил телефонную трубку. У бензоколонки Герасим должен быть один. Впрочем, ничего страшного, если вместе с ним окажется еще и Шаман. В последнее время тот очень сильно начал набирать очки, и кто-то должен оборвать этот стремительный взлет.
Глухой посмотрел на часы и невольно перекрестился. Уже минут пятнадцать Святой должен лежать, прошитый автоматной очередью. Зрелище, как известно, не из приятных. Люди, которым он звонил, во всем любят порядок, наверняка они не поленились и сделали контрольный выстрел в голову. Глухой представил зияющую рану и невольно поморщился от отвращения.
Нужно отделаться от скверных мыслей и сходить на стадион. Сегодня там финал чемпионата России. Ничто так не успокаивает и не вдохновляет, как ревущая толпа и азартный поединок.
Глухой посмотрел на часы – кажется, пора. Ему обещали оставить пару билетиков в секторе для почетных гостей, заслужил.
Глухой посмотрел в глазок – на лестничной площадке никого. В последние полгода по Москве прокатилась волна убийств, большая часть которых случалась в подъезде. Возможно, этого бы не произошло, если бы жертвы повнимательнее всматривались в кучкующихся у подъездов бомжей.
Он открыл дверь. Осмотрелся еще раз, никаких киллеров со страшными пистолетами. И быстро стал спускаться по лестнице. Между вторым и третьим этажами он увидел двух поднимающихся людей, и когда первый из них поднял голову, то Глухой невольно вздрогнул от неожиданности – перед ним был Святой, и никакой дырки в его лбу от контрольного выстрела. Его спутником был криво улыбающийся Шаман.
– Куда собрался? – равнодушно поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – А мы к тебе как раз намылились.
В их поведении не было ровным счетом ничего настораживающего. Так же запросто Шаман поприветствовал бы его где-нибудь на стрелке. «А может быть, они ни о чем не подозревают?» – от души чуть отлегло.
– На футбол собрался. Финал, – сказал Глухой.
– А парочки лишних билетов у тебя не отыщется? – очень заинтересованно осведомился Святой.
– Нет. Я договаривался на один. Но в принципе можно. Если хочешь, могу позвонить.
– Отлично, – искренне обрадовался Герасим, – давно на стадионе не отрывался.
В этот раз улыбка Святого Глухому не понравилась. Пожав плечами, он затопал назад в квартиру. Ноги неподъемные, будто в одночасье нацеплял на подошвы с десяток пудов грязи, и полное ощущение того, что вот-вот уткнешься носом в лестничную пыль.
Еще три шага – и окно. Раму можно выбить ударом ноги, и она, рассыпая стекла, полетит на асфальт. И тут же, не мешкая ни секунды, нужно устремиться следом. В этом случае есть шанс остаться в живых.
Глухой выдал себя суетливым движением и тут же получил в спину хлесткую фразу:
– Если дернешься, тварь ползучая, пули жалеть не стану. Иди к двери и открывай без фокусов, – словно в доказательство произнесенных слов, он почувствовал под лопаткой ствол пистолета. Неприятный, надо сказать, укол. Холодный.
Все. Ловушка захлопнулась.
– Ну что за понты, Святой, – попытался изобразить обиду Глухой. – Или ты меня не знаешь?
– Знаю, сучара, – объявил Святой, – поэтому и говорю.
– Давай разберемся, в натуре, Святой. Зачем нам этот гнилой базар?
– Дверь открывай! – глухо произнес Герасим.
Щелкнул один замок – распахнулась первая дверь. Затем – второй, отворилась внутренняя дверь.
Никогда Глухой не видел Святого таким злым. От прежней отрешенности не осталось и следа. Вот, кажется, поднесешь к глазам спичку – и она запылает голубеньким пламенем.
