— Майер? Уничтожен? — Вера едва не вскрикнула, но, сдержавшись, лишь хладнокровно кивнула. — Надеюсь, ваш агент не ошибся. Но вернемся к предмету разговора. Итак, нам нужен вагон. Полный вагон. И больше того, он нужен нам не здесь, а в России. Поэтому вы передадите нам не только груз, но и маршрут. То есть укажете нужных людей на всем его протяжении. И подробно опишете, как с ними связаться, как с ними говорить, кому сколько платить, и тому подобные детали. Подробности мы обсудим позже. Надеюсь, у вас найдется время для этого. Как нашлось сегодня. Вы готовы дать ответ прямо сейчас?
— Мое присутствие здесь — это и есть ответ, — важно заявил Хелмс. — Знаете, я никогда не испытываю чувства сожаления. Может быть, и стоило бы пожалеть о том, что наш предыдущий разговор был прерван самым бесцеремонным образом. Может быть, следует еще больше жалеть об убытках, нанесенных компании вашей акцией на нефтепроводе. Может быть. Но я ни о чем не жалею. Главное, что мы понимаем друг друга. Итак, как вы намерены использовать полученный груз?
— Как всегда.
— То есть, для так называемого безмотивного террора, — уточнил Хелмс. — И мишени будут подбираться по законам случайности, так? Я глубоко уважаю ваши взгляды. Возможно, в душе я даже больше анархист, чем вы, потому что мои претензии к правительству выражаются цифрами с большим количеством нулей. Но позвольте внести небольшую поправку в план нашей совместной деятельности. Да, вы вольны выбирать себе любую мишень. Но мне бы хотелось определить регион, где будет использован наш груз. А также характер этих мишеней.
— Пожалуйста, — сказала Вера. — Нам все равно. Посетители дорогого ресторана точно такие же пособники правительства, как полицейские, солдаты или работники нефтепромыслов.
— Прекрасно! — Хелмс не удержался от довольной улыбки. — В таком случае можете рассчитывать на то, что ваш источник оружия и денег будет поистине неисчерпаемым.
— Куда нам следует направить удар? — деловито спросила Вера, преодолевая отвращение.
— Кавказ. В частности, Батум. Нефтеналивной порт. Строительство трубопровода между Баку и Батумом. Любой объект с эмблемой БНИТО, «Каспийско-Черноморской нефтяной компании». Если вам удастся привлечь к участию в подобных акциях местные воинственные племена, наша помощь возрастет в десятки раз. Насколько мне известно, среди горцев идеи анархизма пользуются особой популярностью.
— Да, так и есть.
— Я знал, что мы сможем договориться, — сказал Хелмс, откидываясь на спинку дивана.
— Завтра за вами зайдет наш человек. Будьте готовы к поездке, — предупредила Вера. — Мы не можем больше терять ни дня.
Она хлопнула в ладоши, и экипаж остановился.
— Выходите, полковник. Вас отвезут обратно.
Хелмс выглянул из пролетки.
— Ага, нас сопровождали? Да, вы сделаны из другого теста. Никогда не думал, что у анархистов может быть такая четкая организация дела.
* * *
Наверно, никогда еще мексиканскую границу не нарушал столь внушительный караван с контрабандой. Три десятка тяжело нагруженных мулов в сопровождении двух дюжин всадников пересекли Рио-Гранде на рассвете.
Орлов ехал в головном дозоре вместе с подручными Хелмса, Гарри и Майком. Когда они выбрались из прибрежных камышей, их встретил местный проводник. Он был в мундире жандарма, но вместо форменной шляпы песочного цвета на его голове красовалось роскошное черное сомбреро, богато расшитое серебром.
— А где Мэтью? — спросил он вместо приветствия.
— Его сегодня не будет, — ответил Гарри.
Мексиканец яростно выругался, ударив кулаком по седлу.
— Вот подонок! В прошлый раз он играл в долг! Я платил за него! Сорок песо! Он обещал отдать со следующим конвоем, я столько ждал, и что же я получил? Опять обманул, проклятый гринго!
Он поднял коня на дыбы, разворачиваясь.
— Что встали? — крикнул мексиканец, оглянувшись. — Двигайте за мной. Пошевеливайтесь, если хотите до ночи попасть на станцию.
Мулы один за другим выбирались из камышей и скапливались на песчаной отмели. Охранники перестраивали их парами, чтобы колонна была не такой длинной. Вместе с ковбоями Мэнсфилда по отмели носились индейцы, которые пришли вместе с Кливлендом. Сам старый вождь в стороне сидел на своем мустанге, равнодушно глядя на суету погонщиков. Орлов подъехал к нему.
— Мы дальше не пойдем, — почти не шевеля губами, негромко произнес Кливленд. — Нам нельзя показываться здесь.
— Я знаю, — сказал Орлов, глядя в сторону. — Ты и так много сделал для меня.
— Не так много. Ты справишься без нас. Только не торопись. Пусть все идет так, как идет. Ты вошел в реку. Не суетись. Она вынесет тебя на берег там, где нужно.
Орлов набил трубку и принялся ее раскуривать.
— Сколько отсюда до станции?
— Летом вы бы пришли засветло. Сейчас — не знаю. Не загадывай. Ты придешь на станцию тогда, когда придешь, и ни минутой раньше. Счастливой охоты, брат.
Кливленд направил коня обратно к реке. Он не произнес ни слова, не подал никакого знака, но все его всадники мгновенно оставили мулов, развернулись и поскакали за вождем. Стена камышей сомкнулась за ними, и индейцы исчезли.
Орлов остался один, дымя трубкой и следя за тем, как вытягивается колонна мулов, степенно бредущих вслед за проводником.
Гарри и Майк подъехали к нему.
— Нам бы лучше не задерживаться тут, — сказал Гарри. — С того берега всё видно. К чему лишние разговоры.
— А куда рванули краснокожие? — спросил Майк. — Что тебе сказал старик?
— Сказал, что к вечеру будем на станции.
— Они боятся мексиканцев, — сказал Гарри. — Тут с ними не церемонятся. Говорят, здесь апачей было больше, чем во всем Техасе. Сейчас — ни одного. Вырезали под корень.
— Но эти-то, вроде, не апачи, — неуверенно сказал Майк, из-под руки глядя на реку, где косая цепочка всадников уже выбиралась на другой берег. — Это команчи, точно. Я слышал, босс называл их команчами.
— Для мексов нет разницы, — авторитетно заявил Гарри. — У них так поставлено: если ты индеец, то сиди в деревне и ковыряйся в земле. А увидят тебя на коне, да еще с оружием — все, ты бандит, прощайся со скальпом, да еще семью вывезут на хлопковые плантации, это у них вместо каторги. Вот так-то. А мы с ними чикаемся.
Теперь они ехали позади каравана. Гарри развлекал попутчиков воспоминаниями о службе в мексиканской сельской полиции. Туда время от времени устраивались ребята из команды Мэнсфилда, когда их пребывание в Техасе становилось нежелательным. Майк молчал, и Орлову иногда казалось, что тот просто заснул в седле. Но из-под низко надвинутой шляпы порой поблескивали прищуренные глаза. И Орлову не нравилось, что эти глаза наблюдают за ним, незаметно и непрерывно.
Что ж, они для того и отправились в Мексику, чтобы наблюдать друг за другом, а не любоваться местными красотами.
Орлов не раз бывал здесь, на чужом берегу, гоняясь за скотокрадами. Его всегда поражало, как сильно меняется местность, если двигаться на юг от Рио-Гранде. Холмы становятся все положе и, наконец, их сменяет плоская, как дно сковороды, равнина. Песок здесь жгуче оранжевый, и рыжая пыль лениво вскидывается из-под копыт. Чахлые кусты рассыпаны по пустыне, как редкая щетина на щеках спящего великана. Из всей живности тут можно заметить разве что змею, свернувшуюся кольцом, да пару стервятников высоко в небе. Конечно, пески только кажутся безжизненными. Ночью пустыня оживет, и сотни невидимых существ наполнят ночную тишину своими песнями любви и предсмертными вздохами. Но сейчас обитатели равнины надежно укрылись от чужих взглядов. И только змеям и стервятникам незачем прятаться. Они чувствуют себя хозяевами.
И так же, по-хозяйски, пересекал пустыню караван с динамитом.
* * *
Сначала ему показалось, что он видит дым от множества костров, словно там, на горизонте, разбила бивак пехотная рота. Потом подумал, что в пустыне что-то горит. Больше всего эта дымная полоса была похожа на след паровоза, но Орлов точно знал, что здесь поезда не ходят, а до станции Вилья еще далеко.
— Не много осталось, — крикнул, обернувшись к ним, проводник-мексиканец.
— Стройка идет быстро, — сказал Гарри. — Скоро рельсы дойдут до реки, и тогда для конвоев придется искать новый коридор.
— Это уже не наша забота, — процедил Майк сквозь зубы.
— Да, пусть теперь другие пыль глотают. Мы с тобой теперь — важные птицы. Будем брать извозчика, даже чтоб доехать до соседней пивнушки. — Гарри рассмеялся. — Черт, как же давно я не жил в больших городах. Скажи, Майк, а Лондон — большой? Больше, чем, скажем, Сан-Антонио?
— Откуда мне знать.
— А ты, Пол, как думаешь? — Гарри повернулся к Орлову. — Босс говорил, что ты жил в Европе. Ну и как насчет Лондона?
— Не был я там, — сказал Орлов, озадаченно наблюдая за тем, как из пыльной мглы на них надвигается поезд.
