Этим же вечером он сидел в первом ряду на спектакле в драматическом театре. С большим нетерпением дождался окончания нудного спектакля и, когда занятые в нём артисты, вышли на сцену кланяться зрителям, встал с места и с букетом цветом пошёл под всеобщими взглядами на сцену. Лера вначале не узнала Кудрявцева: в отлично сшитом сером костюме, в белоснежной рубашке и темно—красном галстуке он выглядел одним из театральных деятелей.
И только когда он поднялся на сцену, её сердце бешено заколотилось. Это он сегодня ночью приезжал к ней на квартиру по вызову девчонок и украдкой бросал на неё такие взгляды, каких она уже давно на себе не ощущала. Лера догадалась, что понравилась ему как женщина, но ситуация была настолько ужасающая, что автоматически отметив это про себя, она переключила всё своё внимание на каких—то людей, которые фотографировали, что—то записывали и снимали отпечатки пальцев. У неё что—то спрашивали, но из—за волнения она не могла сообразить, что должна отвечать и девчонки её выручали, отвечая за неё к неудовольствию спрашивающих. А этот человек стоял в стороне и время от времени бросал на неё взгляды, которые ещё больше смущали её.
Она подумала, что он пройдёт мимо неё к их приме Марии Борисовой, привыкшей получать цветы. Букеты обычно вручали выделенные для этого люди, чтобы потом в местных газетах писали об успехе премьеры. Но сегодня был рядовой плановый спектакль и вручение цветов не планировалось и все удивленно смотрели на незнакомца, который неожиданно остановился около Рукавишниковой и, поцеловав ей руку, преподнёс букет. Такого с Лерой ещё ни разу не случалось, и её глаза увлажнились от счастья.
В гримерной прима театра Борисова устроила истерику главному режиссёру, который подошёл после этого к Рукавишниковой и сказал, что если её любовники будут, под видом поклонников, и дальше устраивать такие демонстрации, он вышвырнет её из театра. Борисова приходилась дочерью народного артиста СССР Ростислава Митрохина, игравшего в советские времена роль Ленина в пьесах Погодина "Кремлёвские куранты" и "Человек с ружьём". Будучи членом обкома партии и лауреатом всяческих премий, он представлял творческую интеллигенцию области и имел огромный вес.
С тех советских времен всё изменилось: не стало обкома партии, пьесы о Ленине уже не ставились, но Митрохин до сих пор председательствовал на худсовете театра и по—прежнему одобрял действия власти от лица всё той же творческой интеллигенции. Поэтому угроза главного режиссёра вполне могла стать реальностью, но это всё равно не испортило Лере настроения. За всё время её сценической деятельности, ей впервые преподнесли букет цветов на виду у всего зала. И этот человек ждал её около театра. "Выгонят, устроюсь в какой—нибудь клуб руководителем кружка", — с оптимизмом думала она, спускаясь по ступенькам навстречу Кудрявцеву.
Стоял прекрасный летний вечер, и они долго гуляли по вечернему городу. Когда она вернулась домой, Лариса и Лена, встревоженные её поздним приходом, допытывались у неё, что случилось, и, Лера, сияя от счастья, поделилась с ними новостью, которую они потом долго обсуждали. Девушки искренне радовались за неё, и это ещё больше вдохновляло Леру.
На следующий вечер она выкладывалась на сцене в полную силу. Анатолий снова сидел с букетом цветов в первом ряду и Лера, увидев его, играла так, как, пожалуй, никогда ещё не играла. Увидела его и Мария Борисова, и в антракте к Кудрявцеву подошёл помощник режиссёра.
— Если вы хотите подарить цветы, подарите их нашей приме. Другим дарить цветы у нас не принято, — сказал он Кудрявцеву, и тот вопросительно поднял бровь:
— Я дарю цветы, кому хочу. А принято это у вас или нет — это ваши проблемы.
— Этим вы ставите Рукавишникову в сложное положение. Она может быть уволена из—за вашего упрямства.
— Ах, вот как? — удивился Кудрявцев, но всё равно вышел на сцену.
Он неторопливо шёл, улыбаясь Лере, и она улыбалась ему. В этот вечер они снова долго гуляли по городу, и Лера рассказывала ему о пьесах, в которых она играла, и о ролях, которые мечтает сыграть. Он осторожно поддерживал её под руку, внимательно слушал, поддакивал и любовался ею, когда она читала ему отрывки из ролей. Не будучи знатоком театра, Кудрявцев не мог поддержать разговор на профессиональном уровне, а говорить банальности, роняя тем самым себя в её глазах, не хотел. Но вдруг ему повезло: незаметно Лера перешла в разговоре о декорациях к спектаклям к живописи и, в какой—то связи, мимоходом, упомянула картину "Рождение Венеры" Сандро Боттичелли.
Совсем недавно Кудрявцеву попалась на глаза статья об этой картине в толстом цветном журнале, который принесла жена. Вообще—то такие журналы он не читал за недостатком времени и желания, но, полистав его от скуки, в ожидании обеда, заинтересовался картиной и статьей о ней, поэтому сейчас сразу же вспомнил рассуждения кандидата искусствоведения. "Бывают моменты, когда и такие кандидаты становятся полезными", — весело подумал он и спросил:
— А вы знаете историю создания этой картины?
— Нет. Несмотря на то, что у меня бывший муж художник, с историей живописи я плохо знакома, — мило засмеялась Лера. — А вы знаете историю картины?
— Совершенно случайно узнал, — признался Кудрявцев. — Читал недавно интересную статью. Сандро Боттичелли, придворный художник Лоренцо Медичи, тогдашнего правителя Флоренция, писал образ Афродиты Урании с белокурой красавицы Симонетты Веспуччи, жены Марка Веспуччи. Кстати, брат Марка — знаменитый Америго Веспуччи, именем которого названы обе Америки.
— Странно! Открыл Америку Колумб, а назвали именем Америго Веспуччи?
— Америго Веспуччи плавал несколько раз к берегам нового материка и писал дружеские письма некоторым знатным лицам. После его смерти письма были опубликованы, и по предложению книготорговца Новый Свет назвали Америкой. Вообще—то многие историки полагают, что первым европейцем, который посетил Северную Америку до Христофора Колумба, был скандинавский мореплаватель Лейф Эриксон, сын викинга Эрика Рыжего. Но вернемся к Симонетте. Она считалась самой прекрасной дамой при дворе Лоренцо Великолепного и была возлюбленной его младшего брата — Джулиано, всеобщего народного любимца. В эту картину Боттичелли вдохнул свое сопереживание влюбленным. Кстати, Боттичелли в другой своей картине "Весна" писал Флору тоже с Симонетты.
Лера слушала Кудрявцева, прижавшись к его руке. Локон трогательно свесился ей на лоб, а зеленоватые широко раскрытые глаза неотрывно смотрели на него. Он решил, что при прощании обязательно её поцелует, но, подойдя к дому Леры, они встретили Ларису и Лену, которых провожали молодые люди. Для Кудрявцева это был неприятный момент, нарушавший его коварные планы насчёт поцелуя.
Молодые люди представились как Вадим и Денис, и вся компания зашла к Лере домой. Они допоздна пили на кухне чай и беседовали о театре, литературе и вообще о жизни. И Кудрявцев, к своему изумлению, узнал, что оба молодых человека работают в институте микробиологии научными сотрудниками. Для него это стало открытием. Следовательно, бандиты приходили не за Лерой, а действительно за девушками, и Сапог здесь не причём? Неужели девушки нужны были террористам в качестве заложниц, чтобы сделать молодых людей сговорчивыми?
Предположим, они захватили девушек — что дальше? Хотели выставить их кавалерам требования о передачи штаммов сибирской язвы и документации? Но связаны ли эти парни с работами по сибирской язве? Кудрявцев почувствовал, что нащупал след. Ликвидацию террористической группы можно представить как результат глубоко продуманной и отлично проведенной операции в рамках реализации указаний циркуляра. Завтра же надо выяснить, чем ребята занимаются в своём институте и установить за ними наружное наблюдение. "Девушки, в случае чего, уж как—нибудь сами себя защитят, — решил он, — а через парней можно выйти на остальных террористов".
Глава 24. Резкие изменения в жизни Леры
Капитан Щеглов ближе к обеду положил перед Кудрявцевым листок бумаги с данными по Денису Филимонову, который, как выяснилась, был связан с работами по сибирской язве.
— Ситуация начинает проясняться, — удовлетворенно заметил Кудрявцев.
По всей видимости, посланцы с Ближнего Востока проявляли интерес к штаммам сибирской язвы, и эта история как нельзя лучше вписывалась в оперативную реакцию на циркуляр Главного управления об угрозе осуществления террористических актов. Наверху любят, когда на местах так быстро реагируют на их руководящие указания. И если произошедшее представить как грамотно проведенную операцию в рамках полученного циркуляра, то можно рассчитывать на повышение.
