печень. Сильного урона это нанести не могло, но на мгновение отвлекло того от боя с тайцами. Неизвестный пропустил от кого-то из них сильный удар, стал падать на спину.
Огневский сгруппировался, принял шлепок об асфальт, высвободился из-под тяжелого тела своего похитителя. Встал, быстро оценил обстановку.
Несший его лежит на спине, медленно пытается подняться. Это лицо Андрей явно раньше видел – три дня назад, на берегу канала, этот самый человек палил по нему из пистолета.
Нынг сошелся в рукопашной схватке со вторым нападавшим, они катались по земле в рычащем клубке. Подчиненный Нынга, тайский спец, как же его звали… недвижно лежал на земле лицом вниз.
Андрей наклонился к своему похитителю, успевшему приподняться на локтях, схватил за его шею, сжал сонную артерию. Такое удушение предотвращает доступ кислорода в мозг – после нескольких секунд человек уже теряет сознание. Вопреки книжкам, в которых герои пользуются этим приемом направо и налево, в жизни его применяют крайне редко – это очень рискованно, чревато для жертвы смертью или пожизненной мозговой травмой. Но сейчас не до нежностей, тем более если вспомнить удар в висок – еще более опасный способ вырубить, который боевик только что применил к самому Андрею.
Противник закатил глаза и осел на асфальт, а Огневскому побежал на помощь Нынгу. Но тот уже лежал на земле один, держась за порезанное плечо, его противник мелькнул и скрылся за поворотом.
Андрей думал броситься в погоню, но куда в таком состоянии… Да и знал он теперь этих мастеров хаякагэ, их и совершенно здоровым не догонишь.
– Как правильно сказать, чтобы не клали кровь? – спросил Огневский.
– Май сай луад, – ответила Мэу. – Но вы зря отказываетесь. Куриный суп с кровяным тофу – это очень вкусно.
Хозяйка маленькой харчевни услышала ее слова и застыла над чашей Андрея с половником, в котором темнели фиолетовые кровяные кубики.
– Май ао на кхап [не хочу. – тайск.], – сказал Огневский, показывая на половник.
Повариха пожала плечами на странности фаранга и отошла.
– Обойдусь просто супом, – сказал Андрей.
– Но почему? – спросила Мэу.
– Православная вера запрещает употреблять кровь. Да и вообще… – Огневский потрогал забинтованный бок, где еще давали о себе знать свежие швы. – Хватит с меня пока крови.
Они сидели в неприметной суповой закусочной недалеко от управления полиции. Заведение представляло собой навес из брезента, растянутый между забором и старым деревом, да несколько пластмассовых стульев и столов под ним.
Даже важные чины вроде Мэу не брезговали питаться в таких скромных местах – главное, чтобы было вкусно. Человек в дорогом костюме или в генеральском мундире, сидящий на табурете у дороги и уплетающий лапшу, приготовленную за копейки бабкой в переднике, – в Таиланде это обычное дело.
– Как пленники? – спросил Огневский.
– Пленники? – повторила Мэу его вопрос. – У нас остался один пленник, к сожалению.
– То есть?! – не понял Андрей.
– Неизвестный нападавший, который пытался вас куда-то унести, вы еще применили к нему удушение… – медленно проговорила женщина. – Он скончался той же ночью.
– Проклятье… – прошипел Огневский. – Пережал. Теперь мы о нем ничего не узнаем.
– Увы, – сказала Мэу. – Ничего, кроме данных медицинской экспертизы. Наш доктор Фи осмотрел этого человека: лет сорока, в очень хорошей форме, черты лица скорее англосаксонские. Вы думаете, это сообщник «Питерса»?
– Вряд ли, – ответил Андрей. – Будь это так, он бы закончил дело и убил меня на месте. А этот оглушил, стал тащить куда-то… Да и зачем было ждать, пока я накостыляю «Питерсу»? Разумнее навалиться всей толпой сразу. Уж скорее этот покойник связан с двумя прошлыми покушениями на вашего покорного слугу. Помните Слоуна, главаря тех, кто напал на нас с кхун Ум в Паттайе? Нынешний таинственный господин его сильно напоминает. Думаю, это все та же группа, что атаковала меня на Силоме пять дней назад. Упорные ребята… Они вряд ли вообще имеют отношение к делу Шестова, ведь первая атака была еще до того, как я получил от вас задание. По крайней мере, счет с этими ублюдками два – ноль в мою пользу. – Он зло улыбнулся. – Так что ну их пока что… Сейчас для нас важен «Питерс». Он-то, надеюсь, живой?
– Да, и пришел в себя, – ответила Мэу. – Он, как понимаю, имеет прямое отношение к нашему делу.
– Ага, – сказал Огневский угрюмо. – Самое прямое. Он участвовал и в похищении, и в краже улик. Заговорил?
– Нет, кха, – развела руками Мэу. – Вообще не сказал ни слова. Мы даже подумали, может, он нас не понимает? Задавали вопросы и по-английски, и по-русски, и по-польски…
– Польский-то зачем? – удивился Андрей.
– У него нашли паспорт Польши на имя Це… ну какое-то сложное польское имя.
– Я думаю, фальшивый, – покачал головой Огневский. – Такой спец никогда бы не взял на дело свои настоящие бумаги.
– Да, скорее всего, но попробовать стоило, – ответила тайка. – В любом случае это только начало. Я, знаете ли, когда-то славилась умением вести допросы…
Андрей вспомнил истории о том, что Мэу начинала работу в криминальной полиции Паттайи, и говорили, что тамошние бандиты вспоминают ее до сих пор.
– Дайте мне поговорить с ним, – сказал Огневский. – Это не обычный преступник, а международный наемник высшего класса. Не думаю, что его удастся просто «расколоть». Я о таких кое-что знаю, уже встречался.
– Хорошо, – согласилась Мэу. – Заканчивайте обед, и пойдем. – Ее чаша «кровавого супа» была уже пуста.
Огневский принялся доедать свою порцию. Без крови суп был совсем невкусный.
Весь вчерашний Андрей провел в полицейском госпитале, приходя в себя после операции на пронзенном боку.
В ночной акции они с Нынгом потеряли двух сотрудников, но зато захватили двух пленных. Когда Андрей со спецназовцами поднялись на этаж, Нынг с напарником остались у входа. Один из бойцов, бывших с Огневским, погиб при взрыве в квартире Грища, но второй, оставшийся в коридоре для прикрытия, отделался контузией.
Когда прозвучал взрыв, по группе Нынга кто-то открыл огонь из-за соседнего забора. Они смогли разглядеть только низкую фигуру с длинными волосами – женщина? Ответным огнем неизвестную удалось ранить, тяжело или нет – неизвестно. Но она отступила, и Нынг велел не преследовать – Огневский уже звал на помощь по рации.
На следующий день, когда Андрей более-менее пришел в себя, он стал тут же звонить Мэу, спрашивать о пленниках – не удалось ли узнать что-то важное. Но тайка отказалась отвечать.
– Вы не в том состоянии, чтобы сейчас ломать голову над расследованием, – отрезала она. – Приходите в себя, отдохните хотя бы
