По рядам пробежал шумок.
— Вот и хорошо. Итак, каков приблизительно возраст этого человека?
— Лет тридцать…
— Тридцать с небольшим…
— Тридцать пять…
— Да что вы! Тридцать два — тридцать три…
— Хорошо, определим как 30–35 лет. Какого он был роста?
— Метр семьдесят пять, плюс-минус два сантиметра, — уверенно сказал Бахвалов.
— Откуда такая точность?
— Хм, никак рядом стояли, а у меня метр семьдесят пять.
— Очень хорошо… Телосложение? Крепкого? Среднего? Слабого?
— Жилистый такой…
— Среднего… Да, пожалуй, среднего…
— На вид крепкий…
— Среднего, значит?.. Теперь голова. Форма головы?
— Нормальная голова…
— Посмотрите на экран.
На экране возник круг, стал вытягиваться, превращаться в овал, в ромб. В зале стоял галдеж, пока все не пришли к единому мнению.
— Стоп!.. Хорошо. Волосы. Цвет, густота?
— Густые, каштановые, подстриженные ежиком…
— Каким ежиком, что вы! Просто коротко подстрижены и зачесаны спереди набок, без пробора…
На экране сменился десяток причесок, похожих на описанную свидетелями, прежде чем все сошлись в едином мнении.
— Так, — удовлетворенно кивнул Нежин, — теперь лоб…
Сотрудники финчасти пересчитывали деньги долго. Проверяли каждую купюру на детекторе, переписывали номера. Боков, Киселев, Швец и Каменев молча наблюдали за их работой. Илларионов понуро сидел на стуле возле двери.
— Почему же вы сразу не сдали? — исподлобья посмотрел на него Боков.
Илларионов молчал. Молчание было принято прокурором за признание ошибки. Никто из присутствующих, конечно, и думать не стал бы о том, что Алексей Иванович не торопился в прокуратуру, решая для себя гамлетовский вопрос. Он вдруг сам испугался того, что могут подумать. Поднял глаза на коллег.
— Потому что если бы следователь Илларионов сделал это, — взялся отвечать за него Петр, — они пошли бы на крайние меры до того, как закончится сбор доказательств.
Боков посмотрел на Илларионова.
— Вам нужна охрана?
— Уже не нужна, — грустно улыбнулся Илларионов.
Петр положил перед Боковым увесистое дело.
— Будем выделять в отдельное производство? — пробормотал тот, перелистывая документы.
— Для начала прошу санкции на арест всех, причастных к незаконным операциям фонда.
— Будут.
Снова воцарилась тишина. Подсчет взятки подходил к концу.
— Алексей Иванович, — вполголоса заговорил Киселев, наклонившись к Илларионову, — вам ведь нужна помощь, почему вы молчите? Мы переведем вашу жену в Кремлевскую больницу…
«Туда-то как раз и не надо бы», — подумал про себя Петр, вспомнив вчерашнюю прогулку.
Илларионов помотал головой, не ответил.
— Да… е… ксель-моксель! — вскочил Каменев, захлопал по карманам в поисках спичек. — Отдайте вы эти вонючие баксы человеку, пусть они хоть на благое дело пойдут!.. Они из Госбанка все равно уплывут и в карманах упырей осядут!.. Ну хоть раз можем мы по совести поступить?! А не по инструкции, растуды ее в качель?! Еп… понский гор-родовой!
Все молчали, тупо глядя на то, как финансисты ловко упаковывают купюры в пачки. Каменев ходил маятником из угла в угол, жадно затягиваясь, паркет скрипел под его ногами.
— Поздно, — сказал вдруг Илларионов сам себе.
Все замерли. Застыли пальцы финансистов. И клубы дыма зависли над столом.
— Поздно менять свои принципы.
— Брови. Короткие?
— Средние.
— Да, средние…
— Густые?
— Не очень.
— Вот такие? Смотрите на экран.
— Поуже.
— Да, да, да!..
— Стоп. Глаза… По величине?
— Маленькие…
— Неправда, большие…
— Смотрите на экран. Такие?..
— Побольше. Да, вот, вот… Ближе к переносице…
— По степени выпуклости?
— Средне…
— Нормально… Вот, примерно…
— Точнее?
— Еще глубже посажены… нет, это слишком…
— Стоп!
— Стоп. Теперь цвет.
— Карие!
— Карие!
— Карие!
— Хорошо. Вспоминаем нос. Какой у него нос? Смотрите на экран…
Петр думал о том, как начать поиск Ники. Не хотелось беспокоитъ ее родителей. Возможно, что-то решится в ближайшие часы. Едва дождавшись утра, он позвонил Кольке. От него узнал, что Ника уехала в Ленком, не ночевала, что родители не приехали с дачи. О ее похищении Петру сообщили до того, как кончился спектакль. Значит, в театре она не была. Либо ее похитили по пути, либо вызвонили и пригласили… значит, звонил кто-то из знакомых?..
Женьке Петр названивал с двенадцати ночи. Телефон не отвечал. Либо он вышел на работу и умчал куда-то в рейс, либо заночевал у сестры. В десять Петр позвонил Таньке. Телефон не отвечал…
О намерении Ники пойти в театр Колька ничего не слышал, и хотя девушка в ее возрасте вполне могла не ночевать дома, братишка, чувствовалось, волновался, видимо, раньше такого с ней не случалось.
Каменев выдвинул две версии, которые были и у Петра: либо ее содержат в одном из помещений, принадлежащих фонду «Прометей», либо увезли из города. Это все, что можно было предположить, гадать дальше было бесполезно. Москва большая, Россия еще больше. Не исключено, что у них есть свои номера в гостиницах, явочные квартиры и даже камеры в тюрьмах, есть палаты в психушках, где можно содержать напичканного наркотиками человека хоть год, хоть два, а хоть и все одиннадцать, как, возможно, случилось с Натансоном до его превращения в Изгорского.
Нельзя было гадать.
Нельзя было и ждать.
Каменев вызвал опергруппу и умчался в «Прометей».
Петр не нашел ничего лучшего, как позвонить Шевелеву.
— Подбородок?
— Средний.
— Посмотрите… такой?
— Нет, больше… чуть-чуть больше… Вот!
— Да, да!
— Хорошо. А по ширине?
— Чуть шире… еще шире… стойте.
— Да нет, нет, он у него выступал…
— Да, да, выступающий… нет, это слишком…
— Похож?
— А уши?
— Дайте уши. Так?..
— Нет, прилегают… Волосы короткие, а касаются завитка…
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
ГЕНЕРАЛЬНАЯ ПРОКУРАТУРА
СТАРШЕМУ СЛЕДОВАТЕЛЮ
ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ
ШВЕЦУ П И
СПРАВКА
НА ВАШ ЗАПРОС СООБЩАЕМ ЧТО РАЙОНЕ ПОЛИГОНА 65 КМ ЮГУ ДНЕПРОВСКА НОЧЬЮ 10 НА 11 НОЯБРЯ 1974 ГОДА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПРОИЗОШЛА АВАРИЯ СЛЕДСТВИИ ВЗРЫВА БОМБЫ ИМИТАТОРА БНИ-48М СОГЛАСНО ИМЕЮЩИМСЯ ДАННЫМ ЖЕРТВ НЕ БЫЛО СВЯЗИ ОБОРУДОВАНИЕМ СЕКРЕТНОГО ПОЛИГОНА ПРИКАЗУ МИНИСТРА ОБОРОНЫ № 31640 ОТ 12 ДЕКАБРЯ 1973 Г ЖИТЕЛЯМ ХУТОРА ЕЛАХОВ БЫЛА ПРЕДОСТАВЛЕНА ЖИЛПЛОЩАДЬ ПО ВЫБОРУ НА ТЕРРИТОРИИ СССР МОМЕНТУ ВЗРЫВА ХУТОР БЫЛ ПОЛНОСТЬЮ ВЫСЕЛЕН ФИНАНСИРОВАНИЕ ЛИКВИДАЦИИ ПОСЛЕДСТВИЙ ОБЕСПЕЧЕНИЕ СЕКРЕТНОСТИ ОСУЩЕСТВЛЯЛИСЬ СОГЛАСНО РАСПОРЯЖЕНИЮ ПОЛИТБЮРО ЦК КПСС МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР ПРОДИКТОВАНО НАЗНАЧЕНИЕМ ПОЛИГОНА ПЕРИОД 1974–1979 ИСПЫТАНИЯ НОВОГО ОРУЖИЯ ПРЕДНАЗНАЧЕННОГО ПОРАЖЕНИЯ ДВИЖУЩИХСЯ АТМОСФЕРЕ ОБЪЕКТОВ МОДУЛИРУЮЩИМ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИМ ПОТОКОМ НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ПОЛИГОН ИСПОЛЬЗУЕТСЯ ПРОВЕДЕНИЯ УЧЕНИЙ ДАННЫМИ ОБ ИССЛЕДОВАНИЯХ ОБЛАСТИ ПСИХОТРОННОГО ОРУЖИЯ НЕ РАСПОЛАГАЕМ
НАЧАЛЬНИК 5 ОТДЕЛА ГЛАВНОГО
РАЗВЕДУПРАВЛЕНИЯ ГЕНШТАБА
ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТ
ВОСКОБОЙНИКОВ Д С
Петр закурил, откинулся в кресле и закрыл глаза.
Ни одна из существующих в государстве структур ответственности за функционирование лаборатории на себя не брала. Но не частная же это лавочка, в самом деле!..
В ожидании Шевелева Петр еще раз просмотрел схемы расположения воинских частей и радиолокационных станций в районе, где предположительно могла находиться лаборатория.
«Станция наблюдения за космическими объектами, — бормотал он, разглядывая справку Главкосмоса. — Станция… Наблюдения… Объектами… СНО?.. Ерунда! — зачем колоть подобное на руках?»
Он подумал о Шевелеве и вспомнил, как по дороге в Пущи-но в споре с Боковым тот говорил о воздействии на психику информации и довольно убедительно сравнивал его с психотронным оружием. Это было абстрактно гуманитарное рассуждение, но разве психотронное оружие не есть абстракция в своей основе — настолько, насколько его действие способен воспринимать человеческий мозг? Научное открытие? Изобретение века? А разве наука сама по себе — не продукт деятельности мозга?.. Если допуститъ существование некой абсолютной свободы, перенестись в вымышленный мир или допотопные времена, когда у человека не было оснований называться «гомо сапиенс» и он немногим отличался от четвероногих собратьев — была ли тогда потребность в психотронном оружии? Потребность в нем возникла у государства, когда общественное сознание достигло высшей степени развития и перестало подчиняться отлаженным механизмам государственного управления. Альтернатива проста: либо ввести в действие новый механизм, либо государство попросту прекратит свое существование.
