class="p1">— Это Автомат Калашникова образца 1974 года модернизированный, — ответил я. — Тоже одиночный и автоматический, тридцать патронов в магазине. Но, в отличие от М4А1, АК74М — он наш.
Они уже знают, из видео, что сейчас 2022 год, прошла прорва времени с их времён и вообще, всё совершенно иначе. И сразу вижу людей с войны — никакой паники, уже напаниковались, никакой суеты, уже насуетились. Лица грустные только.
— Отличий много, но они несущественны, — закончил я краткий ликбез. — Кстати, как так получилось, что сраные фашисты оказались в Ленинграде?
— А у вас разве… — старший сержант даже растерялся.
— У нас город попал в блокаду, взять его немцы не смогли, хоть и очень старательно пытались, — ответил я. — Выбили их потом, в сорок третьем.
— Значит, у вас получше, — вздохнул Георгий Никитич. — Мы прямо из боя за Васильевский остров. Мы же на Васильевском острове сейчас?
— Ага, — ответил я, ища в контактах номер Арии. — На нём самом…
— Что дальше? Как попасть в Коммуну? — спросил Старонос.
— Сначала я свяжусь с руководством, а дальше будем действовать.
Набираю номер и слышу длинные гудки.
— Алё? — донеслось из динамика.
— Ария, привет, дорогая! — жизнерадостно приветствовал я курдянку. — Времени на расшаркивание совсем нет, поэтому мне нужно связаться с майором Краснодубовым.
— Дима! — обрадовалась Ария. — А у тебя разве нет его номера?
— Я до этого момента не знал, что у него вообще есть телефон! — ответил я.
— Есть, — ответила девушка. — Сейчас скину. И предупрежу его заранее!
— Всё, жду.
Завершаю вызов и ловлю десяток недоумевающих взглядов.
— Это ты сейчас связался с руководством? — задал общий вопрос Старонос.
— Будущее наступило, — пожал я плечами.
Телефон завибрировал и на экране всплыло уведомление. Копирую номер из сообщения в Телеге, после чего набираю его.
— У аппарата, — раздалось из динамика.
— Евгений Игоревич, не поверишь, кого я нашёл! — воскликнул я.
— Красноармейцев? — спросил тот уставшим голосом.
— Именно! — усмехнулся я. — Командует старший сержант Григорий Никитич Старонос.
— Сможешь их привести к нам? — спросил майор. — Людей выделить не могу, у нас перестрелки с бригадниками, обстановка напряжённая. Первую линию в трёх местах пробили, так что нет времени и возможности сопроводить вас.
— Ясно, — вздохнул я. — Но наше соглашение же в силе?
— Я от своих слов не отказываюсь, — твёрдо произнёс Евгений Игоревич. — Как доставишь бойцов к нам, будет тебе несколько человек.
— Понял, — ответил я на это. — Конец связи.
Окидываю взглядом всех присутствующих.
— Судя по всему, помощи не будет, вы сами слышали, — говорю я. — Будем прорываться, но тут не так уж и далеко, если подумать. Временно переходите под моё командование, так как я более сведущ в местной обстановке и имею богатый опыт командования куда более крупными вооружёнными формированиями.
Снимаю с пояса маску Наполеона.
«Пусть не прямо я, а он, но тем не менее».
Глава двадцать седьмая
Пантера
/8 мая 2022 года, г. Санкт-Петербург, проспект Крузенштерна/
Пришлось искать сведения в интернете, чтобы суметь разобрать карабин М4. Слишком сложная хреновина, хотя деталей не так много, как я опасался. Просто они исполнены иначе и выглядят не очень надёжно. А ещё там есть несколько вещей, которые вообще непонятно зачем нужны. Например, нажимной штифт, упирающийся в затвор — так называемый досылатель затвора. Как написано в статье, нужен для того, чтобы протолкнуть заклинивший затвор до конца — видимо, так было надо, раз сделали…
Две штурмовые винтовки решили передать в руки красноармейцев Коваля и Березина, считающихся отличными стрелками. Объяснять нюансы не стал, просто сказал и показал, как это всё работает. Никаких хай-тек приблуд на карабине М4 нет и не было, принципы ровно те же, что и у остального огнестрельного оружия, просто характеристики лучше, чем у любого образца вооружения времён Великой Отечественной войны.
Когда с небольшим усилением огневой мощи было покончено, я решил, что надо собрать трофеи.
— Ты куда? — спросил старший сержант, увидевший, что я куда-то засобирался.
— Надо собрать немецкие боеприпасы и оружие, — ответил я. — Бесхозное оружие сегодня — вооружённые преступники завтра.
— Дать тебе людей? — предложил Старонос.
— Пара человек не помешает, — ответил я. — Но, вообще, мы с Шув сами справимся. А вы — никуда не ходите, кругом зомби, а вы ещё к ним не готовы.
— Пару человек дам, — решил старший сержант. — Ахметов, Пришвин — переходите в распоряжение Дмитрия Ибрагимовича!
Два красноармейца козыряют и берут из пирамиды свои винтовки.
— Штыки есть? — спрашиваю я их.
— Есть, — отвечает светловолосый парень лет двадцати, в потрёпанном ватнике и будёновке с красной звездой.
— Имена? — спрашиваю я.
— Александр Ахметов, — представился светловолосый в будёновке.
— Сергей Пришвин, — представился седоватый дядя лет сорока пяти, облачённый в гимнастёрку и стальной шлем.
— Дмитрий, — пожал я им руки. — Выходим.
Покидаем квартиру и выходим из подъезда. К чести предыдущих обитателей, тут подъезд всерьёз претендует на звание парадного, потому что лепнина присутствует, аккуратно побелено всё, кафель недешёвый, дверь, конечно, подкачала, но простим, а ещё тут нет жестяных банок для окурков на электрощитках — это смелая претензия на высокую культуру быта.
Выхожу на относительно свежий воздух, пахнущий сейчас моим потом и лёгким ароматом гари.
— Ох, уже здесь, пута мьерде… — отметил я, увидев волочащихся по улице Кораблестроителей зомби.
Шум ожесточённой перестрелки просто не мог не привлечь внимания главных гурманов этого города. Думаю, надо по-быстрому собирать трофеи и валить отсюда скорейшим образом, ведь гурманы — это не главная проблема Питера.
— Это… это кто? — поражённо спросил Пришвин.
— Это ходячие причины того, почему у нас всё так плохо, — ответил я. — Мы называем их зомби, иногда мертвяками, но названий, на самом деле, очень много. Они выглядят как люди, но это уже не люди. Всё, чего от них нужно ждать — они захотят откусить от вас что-нибудь. Несомненный плюс — они полностью аполитичны, не поддерживают ни одну идеологию, а поэтому точно не являются фашистами. Больше плюсов нет.
Извлекаю из ножен палаш.
— Дим, а как же я? — забеспокоилась Шув. — У них ведь, хотя бы, винтовки, а я вообще с голой попкой! Дай мне, хотя бы, нож!
— Не вступай в драку, но и не думай сбегать, — велел я ей, а затем перевёл взгляд на красноармейцев. — Не стрелять. Колоть в голову.
Быстро приближаюсь к мертвецу в почти полностью покрытой сажей куртке и разваливаю ему левую ногу. Ещё два удара по ещё падающему телу — две руки отсечены. Чёрная кровь, воняющая всем самым худшим, что только может предоставить трупное разложение, начала растекаться по асфальту, а я уже двигался ко второму мертвецу, чтобы проделать с
