— К бою!!! — Турды схватил стоявший в изголовье топчана автомат и выскочил на улицу. — Абай — спускайся! Акян — ко мне! Оба — бегом в дом! Бегом, я сказал!!!
Поднялась суматоха. Тихонько завыл кто-то из славян, находившихся в большой комнате, раздался неразборчивый испуганный мат, заклацали затворы ружей. Битый жизнью Турды опасливо отодвинулся от дверного проема и прижался к стене. В таких ситуациях трусливые и малоопытные соратники гораздо опаснее врага, скрывающегося где-то во тьме. Откроют беспорядочный огонь с испугу, завалят в упор — поди потом, спроси, кто виноват.
— Кто без команды откроет огонь — кастрирую! — злобно крикнул Турды, повернувшись к дверному проему. — Стволы поднять вверх, стрелять по моей команде! Малой — ты меня понял?
— Понял! — торопливо ответил мытарь.
— Слива? Перо?
— Да поняли мы, поняли!
— Абай, Акян — вы где? Я сказал — бегом ко мне!!! Бегом!!!
Ответом вору был сочный шлепок где-то чуть выше уровня потолочной балки — в том направлении, где находилась наблюдательная вышка. Как раз на последней трети лестницы, по которой ощупью спускался сейчас наблюдатель Абай. Вслед за шлепком послышался нездоровый короткий всхрап, затем что-то тяжко плюхнулось на землю.
— Абай! — отчаянно крикнул Турды, не желая верить своим ушам.
Шлепок повторился — на этот раз совсем рядом. Сочный, звучный, как будто какой-то хулиган-мясник хлобыстнул обухом по свежеразделанной туше. Хрипло зарычал в паре метров спешащий на зов хозяина Акян. Еще шлепок — рык прекратился, темная фигура рухнула на землю.
— МОЧИ!!! — коротко рявкнул кто-то со стороны собачьего сарая.
— А-а-а-а!!! — дико крикнул Турды, ощущая полную беспомощность и каждой клеточкой своего хитрого организма понимая приговорную катастрофичность происходящего. — Аа-а-а… — и заткнулся на выдохе, забыл, что в руках оружие, мгновенно замер на месте, парализованный ужасом.
Навстречу ему, бесщумно стелясь по земле, неслась какая-то длинная темная масса. Масса не могла быть собакой, потому что перемещалась, как человек на четвереньках, припадающий на правую сторону. И в то же время она двигалась с недостижимой для человека быстротой и проворством, как ночное НЕЧТО в фильме ужасов. О, аллах милостивый и милосердный — что это?!
Безжалостные, фосфоресцирующие глаза, испускающие всепоглощающую энергию ненависти, — слепок потустороннего фантома из мрачной Бездны.
И последнее, что успело выхватить сознание вора из этой жизни — дурнотная вонь чуждого жаркого дыхания и страшная улыбка клыкастой белозубой пасти.
«…Я тебя зубами загрызу. А не я, так мои братья загрызут. Я позабочусь об этом…»
* * *
…Шантажист с комковатой мордой тянул к Марту медузообразные щупальца и едко улыбался. На плече у него висел чехол для спиннинга, в котором что-то шевелилось. Пальцы шантажиста как-то самопроизвольно превратились в кобр, которые сплелись в клубок и угрожающе зашипели, раздувая капюшоны.
— Спасибо, Андрей Владимирович! Все получилось как нельзя лучше… — гнусаво заорали вдруг кобры и одновременно бросились в атаку.
Март вскрикнул и проснулся. Часы показывали без пяти минут полдень. Симптомы тяжкого похмелья присутствовали в полном объеме. Пот холодный место имел, голова раскалывалась, желудок застенчиво просился наружу. И вообще, самочувствие было настолько скверное — хоть стреляйся.
Вчера Директор принял на грудь сверх допустимого — желал забыться в алкогольном мороке, растворить в нем обиду, нанесенную самолюбию профессионала, и безысходную тоску по проваленной операции.
— Старею… — проскрипел Март. — Наверно, скоро умру…
Желая связаться с внешним миром, Директор сделал два звонка и узнал, что жизнь не кончилась. Док и Умник с утра уехали в заповедник — поменять дежуривших ночью Колоба и Си-эс. Сашенька, не получив никаких дополнительных инструкций, в половине девятого убыла в офис — имитировать жизнедеятельность несуществующей фирмы.
— А вот это лишнее, — поморщился Директор. — Собирайся помаленьку, я тебя скоро заберу. Хватит нам тут…
Сделав зарядку и приняв контрастный душ, Март, как всегда, почувствовал себя лучше, и хотя и не утратил каменной мрачности, однако это не помешало ему с аппетитом позавтракать в баре.
«В дыню бы кому дать, — мечтательно подумал Директор, допивая кофе и с вожделением наблюдая за улыбающимся у стойки толсторожим барменом. — А еще лучше — троим сразу. Да поздоровее чтоб были. Чтоб поломаться как следует, разутешить маховики. Враз бы полегчало…»
Прихватив Сашенькин липовый паспорт, Март вызвонил Рекса, наказал отправляться с Рулем в офис, чтобы забрать кое-какую аппаратуру, а сам поехал в центральные аэрокассы — приобрести Сашеньке билет на послеобеденный московский рейс.
Спустя двадцать минут Директор прибыл к офису. У подъезда торчали две навороченные иномарки, возле которых кучковались трое амбалов весьма специфической внешности. «Быки» жизнерадостно ржали и рассказывали друг другу какие-то забавные бычьи истории. Джип, что стоял спереди, принадлежал Улюму — Март с прошлого раза запомнил номера.
— Этого еще не хватало… — буркнул Директор, наполняясь тревожным предчувствием. — Ты попозже на часок не мог прикатить?
Предчувствие не обмануло. Едва войдя в офис, Март понял, что происходит что-то неладное. В кабинете слышалась возня и раздавались два противоборствующих голоса: яростный писк Сашеньки и напористый, страстный бубнеж мужика. Что-то падало на пол, трещало, как будто материю рвали.
— Иди, погуляй, папаша, — выметнулись ему навстречу из кресел двое крепеньких «бычков», ожидавших у кабинета своего хозяина. — Не хрен тебе тут делать. Давай — вали!
— Спасибо, хлопцы, — благодарно пробормотал Март, страшным ударом в челюсть отправляя в нокаут того, что первый под руку подвернулся, — только заковыристые подошвы нерусских кроссовок мелькнули. — Что бы я без вас делал?
— Ап… — разинул рот от удивления второй — по-видимому, так с ними давно никто не обращался. — Ты… Ты!
— Не «тыкай» старшим, — сурово молвил Директор, собираясь экономичным тычком в диафрагму аккуратно уложить крепыша. Крепыш что-то понял и изобразил стойку. Марту это понравилось. Не сдержав душевного порыва, он молниеносно шлепнул обратной стороной раскрытой ладони нос молодого человека, высоко выпрыгнул из стойки и мощным размашистым ударом стопы снес бедолагу в угол.
Зафиксировав неподвижность субъектов, Директор вошел в кабинет.
Увы, увы — как в кино не получилось. Там герой всегда поспевает вовремя, когда насильник еще только тянет свои дрожащие ручонки к зажатой в угол красавице. И они — герой то бишь, с насильником, начинают рубиться не на жизнь, а на смерть, а потом герой закалывает насильника мерзкого в последнем порыве и падает наземь, а красавица бросается к нему и начинает приводить в чувство, и вся она в белом, отутюженном, накрахмаленном, и музыка такая задушевная играет, и жасмином прет вовсю…
Здесь все было совсем не так. Проворный Улюм успел порвать Сашеньке блузку и юбку, аннулировал в клочья трусики и, загнув ее на столе в черт-те какой немыслимой позе, вовсю наяривал с хорошей амплитудой. По тому, как насильник судорожно дрожал мускулистой задницей, достигая пика поступательного движения, и исступленно мычал, можно было сделать вывод, что процесс доставляет ему неизъяснимое наслаждение.
— Я вас прерву, вы уж извините, — решил Март, с размаху бия насильника по затылку и выволакивая его из кабинета.
— Замочу, падла! — взревел Улюм, не пожелавший вот так с ходу «выключаться» — удивительно крепкий и жизнеспособный экземпляр попался! Поддернув висящие на коленях штаны, насильник вдруг нырнул рукой под мышку и потащил из плечевой кобуры пистолет.
— Э-э, ты полегче… — пробормотал Март, не ожидавший такой прыти от бесштанного господина, к тому же изрядно оглушенного хорошим ударом.
— Замочу! — ненавидяще просипел бандит, выдернув наконец пистолет, и…
А дальше «и» Директор не дал событиям развиваться спонтанно — не так воспитан. Подавшись вперед, он поймал распрямляющуюся руку с пистолетом, одновременно пнул противника коленом в пах и резким рывком вывел ствол под челюсть противника — как привык это делать, обучая курсантов на полигоне.
Улюм рефлекторно нажал на спусковой крючок. Сухо треснул выстрел — череп бандита лопнул, как перезрелая дыня, брызнув во все стороны сгустками кровавой каши.
— Эх, некстати! — досадливо бормотнул Директор, отпуская мгновенно обмякшее тело и бросаясь к окну.
Осторожно раздвинув створки жалюзи, Март выглянул на улицу. Судя по всему, трое у джипа выстрел услышали, но реагировать не торопились. Один из них недоуменно пожал плечами, потащил из кармана телефон и набрал номер.
В кармане куртки убитого бандита заверещал мобильник. Чертыхнувшись, Март подскочил к входной двери, открыл ее и выглянул в коридор. Было время обеденного перерыва — большинство из чех, кто трудился на втором этаже, спустились перекусить в кафе, вход в которое располагался в следующем подъезде. Никто не бежал с вопросами, где-то громко играла музыка — коридор был пуст.
