среди публики он заметил Николь, свою московскую соседку. Она была одета в черное длинное вечернее платье с глубоким декольте, на шее поблескивало небольшое бриллиантовое колье. «Она же собиралась в Рим», – подумал Сэм и подошел к Николь.
– Добрый вечер, я думал, ты в Риме, общаешься с Папой Римским, – сказал Сэм.
Николь сделала вид, что очень растерялась, увидев перед собой Сэма, и ответила:
– Добрый вечер, и ты здесь?
Вопрос несколько удивил Сэма. Сегодня утром в Москве он сам сказал Николь, что едет в Петербург на премьеру в Мариинский театр… Однако, он улыбнулся и спросил:
– Ты же хотела лететь в Рим?
– Наш рейс отменили, там, в Риме, какая-то забастовка авиадиспетчеров или что-то вроде этого. Вот я и решила приехать в Петербург на премьеру.
– Здорово, у меня в Питере никого нет, а так хоть одно знакомое лицо, ты приехала на поезде или машине?
– На поезде, – ответила Николь.
– Когда возвращаешься в Москву?
– Сегодня, после спектакля.
– Предлагаю вернуться в Москву на моей машине, – сказал Сэм.
– Отличная идея, – ответила Николь.
– Тогда после спектакля встретимся у выхода?
– Хорошо, согласна, – кивнула Николь.
Прозвучал звонок к началу второго действия, Сэм и Николь вошли в зрительный зал и направились к своим местам.
Спектакль закончился, после продолжительных аплодисментов, криков «браво» и «бис» актеры с огромными букетами цветов ушли за кулисы. Занавес закрылся, и публика стала выходить из зала. Сэм и Николь встретились на улице у входа в театр.
– Как тебе опера? – спросил Сэм у Николь.
– Потрясающе! Я давно не получала такого удовольствия, мне особенно понравился исполнитель главной роли, роли Тангейзера. Совершенно не жалею, что я сейчас в Петербурге, а не в Риме.
– А мне больше понравилась исполнительница роли Елизаветы, особенно в начале третьего действия, помнишь, «Молитва Елизаветы»?
– Естественно, тебе больше понравилась Елизавета, ты же мужчина, – сказала Николь и рассмеялась.
– Где ты остановилась в Петербурге? – поинтересовался Сэм.
– Нигде, я приехала к началу спектакля и после планировала вернуться в Москву, – ответила Николь.
– Я тоже собираюсь в Москву, поехали вместе на моей машине, – предложил Сэм.
– Замечательная идея, – Николь чуть улыбнулась.
– Ты не против, если сначала мы заедем в мою гостиницу, это совсем недалеко, мне необходимо забрать свои вещи и сдать номер, а потом в Москву? – спросил Сэм.
– Нет, я не против, – согласилась Николь.
– Отлично! Слушай, мне в голову пришла еще одна замечательная идея. Давай перед тем, как поедем обратно, поужинаем у меня в номере?
– Давай, с удовольствием перекушу, – Николь улыбнулась с особым обаянием.
К ним подъехал Дэн. Сэм и Николь сели на заднее сиденье.
– Познакомьтесь, это мой друг, его зовут Дэн, его любимый композитор Моцарт, – представил свой автомобиль Сэм.
– Добрый вечер, меня зовут Дэн, – радостно заговорил Дэн, вероятно, понимая, что раз его представили девушке, он может принять участие в их разговоре.
– Здравствуйте, а меня зовут Николь, – ответила пассажирка.
– Мы с вами уже где-то встречались? – несколько игриво спросил Дэн.
– Вероятно, да, скорей всего в Москве, – предположила Николь.
– Дэн, – прервал их диалог Сэм с интонацией ревнивого мужа. – Сейчас мы едем в отель, там мы с Николь поужинаем, а потом рванем обратно в Москву.
– Я тебя понял, сначала в отель, потом в Москву, – немного обиженно сказал Дэн и тронулся с места.
Они проехали мимо Никольского собора, повернули на Садовую и через пятнадцать минут остановились у «Гранд Отеля Европа». Сэм взял свой кейс, они поднялись в номер.
– У тебя в номере даже есть рояль? – удивилась Николь.
– Я сам этого не ожидал, я хотел поселиться в «Астории», но оказался здесь, – не вдаваясь в подробности, сказал Сэм и включил экран.
– Меню ресторана, – дал голосовую команду Сэм, на экране появилось меню.
– Выбирай, чтобы ты хотела на ужин? – предложил Сэм Николь.
Она пробежала глазами по строчкам меню.
– Пожалуй, салат из копченого лосося, свинину по-Лионски и фрукты.
– Отлично, – подытожил Сэм. – И бутылку французского вина.
Сэм сделал заказ. Николь подошла к роялю, села на пуфик, который стоял рядом, и сыграла увертюру к опере «Тангейзер» очень чисто и почти без ошибок.
– Ты замечательно играешь, – сказал удивленно Сэм.
– Я училась в музыкальной школе, у меня идеальная музыкальная память, мне достаточно один раз услышать музыкальное произведение, и я смогу его воспроизвести почти точно, – не без гордости сообщила Николь.
Слово «воспроизвести» несколько удивило Сэма, но он ничего не сказал.
– Тебе понравился эпизод «Молитва Елизаветы», а хочешь, я тебе его сыграю? – предложила Николь.
– Хочу, – немного растерянно согласился Сэм.
Николь сыграла «молитву», затем подошла к окну, отдернула занавеску и мечтательно произнесла:
– Господи, как красиво! В Москве, куда не глянь, небоскребы, небоскребы, а здесь… – она посмотрела на часы, которые весели в гостиной, и добавила. – Уже почти двенадцать, а совсем светло.
– Белые ночи, – пожал плечами Сэм.
В номер постучали, это был официант из ресторана, он привез их заказ. Официант очень быстро расставил все блюда на столе, который стоял посреди гостиной, открыл бутылку вина, наполнил два хрустальных бокала и удалился. У Сэма сработал коммуникатор, это звонил Александр из Москвы. «Слава Богу», – подумал Сэм, и сказал:
– Прошу прощения, это очень важно, я сейчас, – Сэм вышел в спальню, закрыл за собой дверь, спроецировал голографическое изображение Александра и включил функцию подавления голоса, чтобы их никто не мог услышать.
– Что у вас случилось? – спросил Сэм Александра.
– Пожар, пока рано делать какие-либо выводы, но пожарные склоняются к тому, что это скорее всего был поджог, кто-то вывел из строя автоматическую систему пожаротушения, поэтому такие последствия, – грустно сообщил Александр.
– Я смотрел новости, там сказали, что вся документация погибла, это так?
– Не совсем, погибли лишь бумажные носители, то, что было на электронных, практически все сохранилось, за исключением документации модуля «БИ» на Лунной станции «Одиссей один», – ответил Александр.
– После репортажа о пожаре я хотел с тобой сразу связаться, но ты был недоступен.
– Мой коммуникатор сгорел, вот только что купил новый, а когда ты возвращаешься в Москву? – поинтересовался Александр.
– Я выезжаю через час, около четырех утра буду в Москве.
– Хорошо, а как твои переговоры?
– Мы перенесли их на послезавтра, но в нынешней ситуации я пока не вижу в них смысла.
– Да, пожалуй, ты прав, – согласился Александр и добавил. – Сэм, скажи, у тебя осталась документация по модулю «Би», ведь ты был руководителем проекта?
Возникла неловкая пауза. Выносить или копировать документацию было строжайше запрещено, положение четыреста тринадцать «Аэрокосмической корпорации». Но Сэм иногда работал дома и нарушал этот запрет, многие материалы хранились на его голографическом проекционном компьютере, а также на флэш-модулях.
– Саша, – Сэм сделал паузу. – Да, у меня есть почти все, только не говори об этом никому, у меня могут быть большие неприятности.
– Я тебя понял, возвращайся в Москву, здесь мы решим, как грамотно «легализовать» твои «анналы», – сказал Александр и рассмеялся.
– Спасибо, Саша, я сейчас поужинаю и сразу выезжаю.
– Хорошо, до встречи, пока.
– Пока, – Сэм попрощался с Александром, голограмма пропала.
Сэм вернулся в гостиную.
– Еще раз прошу прощения, очень
