поселился в «Европейской», я сейчас в номере, когда подъедешь к отелю, свяжись со мной, – ответил Сэм.
– Хорошо, я думаю, через полчаса я буду у тебя, – сказал Дэн.
– Отлично, я тебя жду, – связь прервалась.
«Слава Богу, хоть одно хорошее известие за весь день. До вечера еще далеко, встреча перенесена на послезавтра, может, действительно, как мне посоветовали, сходить в Эрмитаж? Ладно, приедет Дэн, тогда и решу, чем заняться», – подумал Сэм, сел в кресло и включил экран. Шел блок новостей, ведущей рассказывал о ситуации на Луне:
– Аварийная группа ликвидировала аварию на Лунной станции «Одиссей один». По мнению специалистов «Центра Лунных исследований» причиной разгерметизации станции стал небольшой метеорит, который повредил оболочку станции. На данный момент аварийные работы полностью завершены. В аварийный модуль «БИ» начинает поступать кислород, через пару часов станция «Одиссей один» начнет функционировать в обычном режиме. Далее, чрезвычайное происшествие в Москве, в небоскребе «Москва седьмое небо» на девяностом этаже произошел пожар, полностью выгорели несколько офисов «Аэрокосмической корпорации». Жертв нет, но вся документация «Аэрокосмической корпорации» полностью уничтожена. Бумажные и электронные носители не подлежат восстановлению. Пожарная инспекция начала следствие по данному делу, угрозы обрушения здания нет.
Сэм с ужасом смотрел на экран. На нем мелькали кадры горящего небоскреба, где на девяностом этаже располагались офисы корпорации, в которой он работал. «Вся документация уничтожена, – пронеслось в голове Сэма. – Нет, она не уничтожена, она здесь, в Санкт-Петербурге, на четвертом этаже «Гранд Отеля Европа», в моем номере». Сэм выключил экран и немедленно позвонил в Москву в «Аэрокосмическую корпорацию». Но ему никто не ответил, затем Сэм набрал Александра, но и он был недоступен.
Сэм вызвал Хабла, своего домашнего робота.
– Привет Хабл, как дела?
– Все хорошо, как вы добрались до Петербурга? – спросил Хабл.
– Нормально, Хабл, у меня к тебе небольшая просьба, включи в нашей квартире третью степень безопасности.
– Третью степень безопасности? – уточнил удивленно Хабл.
– Да, третью степень безопасности, – подтвердил Сэм.
– Я вас понял, включить третью степень безопасности, – и через несколько секунд продолжил. – Третья степень безопасности включена.
– Спасибо, пока, Хабл, – сказал Сэм.
– Всего хорошего, – все также удивленно попрощался с Сэмом Хабл.
В московской квартире у Сэма также хранились документы «Аэрокосмической корпорации», и после пожара в офисе Сэм решил на всякий случай подстраховаться.
Третья степень безопасности включалась в случае чрезвычайной ситуации, например, в случае пожара в соседней квартире. Она предусматривала следующее: моментально на всех окнах опускались бронированные нано-пластиковые жалюзи, полностью блокировалась входная дверь и все вентиляционные решетки, которые были в квартире, квартира отключалась от городского энергоснабжения, и ее электропитание осуществлялось от независимого источника, находившегося внутри.
У Сэма сработал коммуникатор, это был Дэн.
– Я поднимаюсь на хайвэй-лифте, буду у тебя через пять минут, – сказал Дэн.
– Понял, сейчас выйду, – ответил ему Сэм, взял кейс и вышел из номера.
На улице Сэм увидел Дэна, он ругался с парковочным роботом.
– Что случилось? – спросил Сэм.
– Эта ржавая железяка не разрешает мне припарковаться, грозит, что вызовет полицию и антигравитационный эвакуатор, – выпалил Дэн.
Сэм показал парковочному роботу электронную карточку гостя отеля и сказал:
– Видишь, это мой автомобиль.
– Прошу прощения, произошло недоразумение, – сказал робот и отъехал в сторону.
Сэм сел в машину на водительское кресло.
– Привет, дорогой, как самочувствие? – спросил Сэм.
– Да, вроде, нормально, – ответил Дэн.
Сэм спрятал свой кейс под передние пассажирское сиденье и сказал:
– Поехали в Летний сад, мне надо подумать.
– Поехали, – согласился Дэн и медленно тронулся.
Летний сад был совсем недалеко от отеля. Пользоваться подземным хайвэем не было необходимости. После Площади Искусств они повернули на Садовую улицу, проехали мимо Михайловского замка и остановились. Когда они отъезжали от отеля, Сэму показалось, что за ними сразу поехала другая машина. Когда Дэн остановился у Лебяжьей канавки, та, другая, вроде бы тоже хотела припарковаться, но обогнала Дэна и уехала в сторону Троицкого моста. «Интересно, там были мои друзья или враги», – подумал Сэм, вышел из авто и направился к входу.
«Может быть, вернуться в Москву? – размышлял Сэм, гуляя по аллеям Летнего сада. – Теперь документация корпорации, возможно, осталась только у меня, да и в Москве я буду в большей безопасности, чем здесь, в прекрасном, но чужом мне Петербурге. Потом, переговоры перенесены на послезавтра, но о чем я буду с ними говорить после того, что произошло сегодня. Нет, надо возвращаться домой, посмотрю премьеру, раз уж я приехал, а ночью домой, в Москву».
Сэм достал коммуникатор и попытался опять вызвать Александра, но тот все еще был недоступен.
– Черт, – выругался Сэм и посмотрел на свой хронометр, часовая стрелка была почти на шести. «Пора в Мариинку», – подумал Сэм и направился к выходу.
Они подъехали к Мариинскому театру. Несмотря на то, что было светло (в Петербурге стояли белые ночи), на здании была включена ночная подсветка. К театру постоянно подъезжали такси и частные автомобили. Из них выходили дамы в шикарных вечерних платьях и мужчины в строгих костюмах или смокингах. «Да, действительно, тот наряд, в котором я приехал из Москвы, совсем не подходит для этого мероприятия», – подумал Сэм, вышел из машины и направился к входу в театр. Дэн опустил свои двери и отъехал на подземную парковку, которая находилась под Театральной площадью.
В фойе царил ажиотаж. Сэм подошел к окошечку администратора. Перед ним стояло несколько человек, но очередь двигалась очень быстро, и уже через пять минут он оказался у самого окошечка и вставил в сканер свой персональный идентификатор. Администратор моментально распечатал ему электронный билет. Сэм взял билет и направился в сторону, где стояли роботы, осуществлявшие фэйс-контроль, он подошел к одному из них и предъявил билет. Тот бегло посмотрел на билет и пригласил пройти в зрительское фойе. Сэм немного побродил по театру, попытался еще раз связаться с Москвой, но теперь у него не работал коммуникатор, в театре были включены «глушилки». Прозвенел второй звонок, Сэм вошел в зрительный зал. К нему подошел капельдинер, это была седая дама в очках с золотой оправой. Она посмотрела на билет Сэма, и поскольку у него был «VIP» билет, сразу протянула ему бесплатную программку и показала, где находится его место. Сэм без труда нашел его, сел и стал внимательно изучать либретто.
– Рихард Вагнер, «Тангейзер», – прочитал Сэм на программе и развернул ее.
Через несколько минут прозвучал третий звонок, и капельдинеры стали бесшумно закрывать двери в зрительный зал. Огромная хрустальная люстра начала медленно гаснуть, в оркестровой яме появился дирижер, публика поприветствовала его аплодисментами. Наступила полная темнота, горели лишь небольшие светильники рядом с пюпитрами музыкантов. Дирижер взмахнул палочкой, прозвучали первые ноты увертюры, и занавес стал медленно открываться.
Опера была восхитительна, Сэм не заметил, как прошло первое действие. Он вышел из зала и направился в театральный буфет, ему захотелось выпить чашечку кофе. Неожиданно
