“Well, let us see what we can do,” said M. Bouc, brightening a little at this challenge to his wits. “The handkerchief, to begin with. Let us by all means be orderly and methodical.”
“Assuredly,” said Poirot, nodding his head in a satisfied fashion.
M. Bouc continued somewhat didactically.
“The initial H is connected with three people (инициал Н связан с тремя людьми) — Mrs. Hubbard, Miss Debenham, whose second name is Hermione (миссис Хаббард, мисс Дебенхэм, у которой второе имя Хермиона; whose — чей, чья, чье, чьи), and the maid Hildegarde Schmidt (и служанкой Хильдегардой Шмидт).”
“Ah! And of those three (а! и /с кем же/ из этих трех)?”
“It is difficult to say (трудно сказать). But I think I should vote for Miss Debenham (но я думаю, я бы выбрал мисс Дебенхэм; to vote /for/ — голосовать, баллотировать; разг. стоять /за что-либо/, выражать мнение). For all one knows (кто его знает; for all I know — поскольку я не имею противоположных сведений; может быть) she may be called by her second name and not her first (ее, может быть, зовут по ее второму имени, а не по первому). Also there is already some suspicion attaching to her (к тому же, она уже и так вызывает: «ей присуще» у нас определенные подозрения; to attach /to/ — прикреплять, присоединять; приписывать, придавать; быть свойственным, присущим). That conversation you overheard, mon cher (тот разговор, который вы случайно услышали, мой друг), was certainly a little curious (был определенно немного странным; curious — странный, курьезный, чудной), and so is her refusal to explain it (и так же /странен/ ее отказ объяснить его).”
Hermione [ [email protected]:' [email protected]] attach [@'t&tS] conversation [, [email protected]'seIS(@)n]
“The initial H is connected with three people — Mrs. Hubbard, Miss Debenham, whose second name is Hermione, and the maid Hildegarde Schmidt.”
“Ah! And of those three?”
“It is difficult to say. But I think I should vote for Miss Debenham. For all one knows she may be called by her second name and not her first. Also there is already some suspicion attaching to her. That conversation you overheard, mon cher, was certainly a little curious, and so is her refusal to explain it.”
“As for me, I plump for the American (что касается меня, я голосую за американку; to plump /for/ — шлепать, швырять; голосовать только за одного кандидата /при возможности отдать голос нескольким/, выступать «за»),” said Dr. Constantine. “It is a very expensive handkerchief, that (это очень дорогой носовой платок); and Americans, as all the world knows (а американцам, как всему миру известно: «как весь мир знает»), do not care what they pay (все равно, сколько платить: «сколько они платят»; to care — заботиться /о ком-либо, чем-либо/; беспокоиться, тревожиться, волноваться).”
“So you both eliminate the maid (значит, вы оба исключаете служанку)?” asked Poirot (спросил Пуаро).
“Yes. As she herself said (как она сама сказала), it is the handkerchief of a member of the upper classes (это такой платок, /который принадлежит/ аристократке: «представительнице высших слоев общества»; member — член, the upper classes — «высшие классы» — аристократия, дворянство; высшее сословие; крупная буржуазия).”
“And the second question — the pipe-cleaner (а /теперь/ второй вопрос — ершик для чистки трубок). Did Colonel Arbuthnot drop it, or somebody else (уронил ли его полковник Арбэтнот или кто-то еще)?”
expensive [Ik'spensIv] eliminate [I'lImIneIt] member [' [email protected]]
“As for me, I plump for the American,” said Dr. Constantine. “It is a very expensive handkerchief, that; and Americans, as all the world knows, do not care what they pay.”
“So you both eliminate the maid?” asked Poirot.
“Yes. As she herself said, it is the handkerchief of a member of the upper classes.”
“And the second question — the pipe-cleaner. Did Colonel Arbuthnot drop it, or somebody else?”
“That is more difficult (это более сложный /вопрос/). The English, they do not stab (англичане /обычно/ не наносят удары кинжалом). You are right there (в этом вы правы). I incline to the view (я склоняюсь к той точке зрения; to incline — наклонять, нагибать; склоняться, тяготеть; view — вид, пейзаж; взгляд, мнение, точка зрения) that someone else dropped the pipe-cleaner (что кто-то еще обронил этот ершик) — and did so to incriminate the long-legged Englishman (и сделал это, чтобы обвинить этого длинноногого англичанина; to incriminate — инкриминировать, вменять в вину; обвинять).”
difficult ['dIfIk(@)lt] stab [st&b] incriminate [In'krImIneIt] long-legged [,lON'leg(I)d]
“That is more difficult. The English, they do not stab. You are right there. I incline to the view that someone else dropped the pipe-cleaner — and did so to incriminate the long-legged Englishman.”
“As you said, M. Poirot (как вы /уже/ сказали, мсье Пуаро),” put in the doctor (вставил в разговор доктор), “two clues is too much carelessness (две улики — это слишком уж большая небрежность; clue — ключ к разгадке; улика). I agree with M. Bouc (я согласен с мсье Буком). The handkerchief was a genuine oversight (/оброненный/ носовой платок был настоящей оплошностью; genuine — подлинный, истинный, настоящий) — hence none of the women will admit that it is hers (поэтому ни одна из женщин не признается, что это ее /платок/; hence — с этих пор; следовательно, в результате). The pipe-cleaner is a faked clue (ершик же — это сфабрикованная улика; to fake — подделывать, фабриковать; faked — фальшивый, поддельный). In support of that theory (в поддержку этой догадки; theory — теория; разг. предположение, догадка, особое мнение), you notice that Colonel Arbuthnot shows no embarrassment and admits freely to smoking a pipe (обратите внимание, что полковник Арбэтнот не проявляет никакого смущения/замешательства и прямо признается в том, что курит трубку; freely — свободно, вольно; открыто, откровенно) and using that type of cleaner (и пользуется этим типом ершиков).”
“You reason well (вы хорошо рассуждаете логично),” said Poirot.
“Question No. 3 — Who wore the scarlet kimono (вопрос номер три — кто был одет в алое кимоно?” went on M. Bouc (продолжал мсье Бук). “As to that, I will confess (что касается этого, я признаюсь) I have not the slightest idea (что не имею ни малейшего представления; idea — идея, мысль; представление, понятие). Have you any views on the subject, Dr. Constantine (у вас есть какие-либо соображения на эту тему, доктор Константин; view — вид, пейзаж; взгляд, мнение, суждение, точка зрения; subject — предмет, тема /разговора и т.п./)?”
“None (никаких).”
carelessness [' [email protected]] genuine ['dZenjUIn] oversight ['@ [email protected]] theory ['TI(@)rI]
“As you said, M. Poirot,” put in the doctor, “two clues is too much carelessness. I agree with M. Bouc. The handkerchief was a genuine oversight — hence none of the women will admit that it is hers. The pipe-cleaner is a faked clue. In support of that theory, you notice that Colonel Arbuthnot shows no embarrassment and admits freely to smoking a pipe and using that type of cleaner.”
“You reason well,” said Poirot.
“Question No. 3 — Who wore the scarlet kimono?” went on M. Bouc. “As to that, I will confess I have not the slightest idea. Have you any views on the subject, Dr. Constantine?”
“None.”
“Then we confess ourselves beaten there (значит, здесь мы признаем себя побежденными; beaten — битый, избитый; разбитый, побежденный). The next question has, at any rate, possibilities (у следующего вопроса, по меньшей мере, есть варианты; possibility — возможность, вероятность). Who was the man or the woman (кто — мужчина или женщина) masquerading in Wagon Lit uniform (переодевался: «выдавал себя за» в униформу проводника спальных вагонов)? Well, one can list with certainty a number of people (что ж, с уверенностью можно внести в список определенное количество людей; certainty — несомненный факт; уверенность) that it could not have been (которые не могли этого сделать: «которые не могли быть»). Hardman (Хардман), Colonel Arbuthnot (полковник Арбэтнот), Foscarelli (Фоскарелли), Count Andrenyi and Hector MacQueen (граф Андрени и Гектор Маккуин) are all too tall (все /они/ слишком высокие). Mrs. Hubbard (миссис Хаббард), Hildegarde Schmidt and Greta Ohlsson (Хильдегарда Шмид и Грета Ольсон) are too broad (/они/ слишком широкие = полные). That leaves the valet (значит, остаются слуга: «это оставляет /нам/ слугу»), Miss Debenham (мисс Дебенхэм), Princess Dragomiroff (княгиня Драгомирову) and Countess Andrenyi (и графиня Андрени) — and none of them sounds likely (и никто из них не кажется вероятным/возможным = подозрительным; to sound — звучать, издавать звук; звучать, создавать впечатление, казаться)! Greta Ohlsson in one case (Грета Ольсон в одном случае), and Antonio Foscarelli in the other (и Антонио Фоскарелли в другом), both swear that Miss Debenham and the valet never left their compartments (оба клянутся, что мисс Дебенхэм и слуга ни разу не покидали своих купе; never — никогда; не разу, to leave (left)). Hildegarde Schmidt swears that the Princess was in hers (Хильдегарда Шмидт клянется, что княгиня была в своем /купе/), and Count Andrenyi has told us that his wife took a sleeping draught (и граф Андрени сказал нам, что его жена приняла снотворное). Therefore it seems impossible that it can be anybody (по этой причине кажется невозможным, что это может быть кто-нибудь /из них/) — which is absurd (что /также/ абсурдно)!”
masquerade [,m& [email protected]'reId] swear [ [email protected]] draught [drA:ft] absurd [@b' [email protected]:d]
“Then we confess ourselves beaten there. The next question has, at any rate, possibilities. Who was the man or the woman masquerading in Wagon Lit uniform? Well, one can list with certainty a number of people that it could not have been. Hardman, Colonel Arbuthnot, Foscarelli, Count Andrenyi and Hector MacQueen are all too tall. Mrs. Hubbard, Hildegarde Schmidt and Greta Ohlsson are too broad. That leaves the valet, Miss Debenham, Princess Dragomiroff and Countess Andrenyi — and none of them sounds likely! Greta Ohlsson in one case, and Antonio Foscarelli in the other, both swear that Miss Debenham and the valet never left their compartments. Hildegarde Schmidt swears that the Princess was in hers, and Count Andrenyi has told us that his wife took a sleeping draught. Therefore it seems impossible that it can be anybody — which is absurd!”
