Сполоснув последнюю тарелку, Нора вернулась в спальню. Стакан стоял нетронутый на столике.
— Что в сегодняшней почте? — спросил Гарольд, перевернув страницу журнала.
— Несколько рекламных листков. И письмо из страховой компании.
— Что они хотят?
— Ничего. Уведомляют, что наши полисы прошли проверку и страховка вступила в силу. Формальное письмо.
Гарольд улыбнулся:
— Теперь я мертвый стою двадцать тысяч.
— Не говори так, — машинально ответила Нора.
Гарольд заложил руки за голову.
— Двадцать тысяч. Ты можешь себя чувствовать в безопасности.
Да, подумала Нора, в безопасности. Когда в жизни так не везет, только и остается, что рассчитывать на деньги. Джером оставил ей пятнадцать тысяч, Билл семнадцать. Ее взгляд снова остановился на стакане.
— Твое лекарство. Мне обязательно стоять над тобой, чтобы ты выпил?
— Ладно. Сейчас выпью.
— У тебя десять минут. Не больше.
Она повернулась и пошла на кухню.
В кастрюле на плите закипела подсоленная вода. Нора вынула из пачки спагетти, посмотрела на них задумчиво и убрала половину обратно. Гарольд лежит в постели, и навряд ли у него разыграется сейчас аппетит. Она обернулась и в приоткрытую дверь спальни увидела мужа. Он стоял у окна спиной к ней.
Нора видела, как он вылил содержимое стакана в горшок с бегонией, лег в постель и с довольной ухмылкой снова взялся за журнал. Поджав губы, она достала чистый стакан, бутылочку с коричневой жидкостью и концентрат лимонного сока.
Пэйли и Блэнчард спустились в гараж и пошли к машине.
Механик выглянул из-под поднятой крышки капота:
— Еще не закончил. Будет готово через десять минут. Хотите другую машину?
— Нет, — ответил Пэйли, — я люблю свою старушку. Мы подождем.
Они прошли в маленький офис. Прикрыв дверь, Пэйли уселся на вращающийся стул. Блэнчард начал заводиться:
— Не понимаю, почему мы не можем взять другую машину?
— Ты заработаешь язву, — мягко отозвался Пэйли. — Зачем торопить время? Мы успеем, я же сказал.
Блэнчард, бросив взгляд на часы, нетерпеливо зашагал по комнате.
Через двенадцать минут заглянул механик:
— Все готово.
Сев за руль, Пэйли повернул ключ зажигания и медленно двинул машину к выходу.
— Как насчет чашки кофе и сэндвича?
— Нет! — рявкнул Блэнчард. — Нет!
Нора вернулась в спальню с полным стаканом.
Гарольд поднял глаза от журнала.
— Снова лекарство?
— Не снова, — сердито отозвалась Нора, — а все то же. Я видела, что ты сделал. Ты, наверное, погубил мой цветок.
Гарольд вспыхнул:
— Если это погубило цветок, то навряд ли могло принести пользу мне.
— Растениям и людям нужны разные лекарства, — отрезала Нора и категорически приказала: — Выпей.
Муж нехотя взял стакан. В дверь позвонили.
Нора не пошевелилась и слегка повысила голос:
— Гарольд, выпей лекарство. Немедленно!
— Не могу же я глотать залпом, и потом, я болен. Между прочим, звонят, и ты могла бы открыть дверь.
Нора заколебалась, потом взяла у него стакан.
— Я не позволю тебе вылить и это, пока меня нет.
Она вернулась через пять минут.
— Кто там был? — спросил Гарольд.
— Продавец пылесосов, — ответила Нора, снова протягивая лекарство. — Я его спровадила.
Гарольд нехотя взял стакан, пригубил и поморщился:
— Горькое.
Нора ждала, скрестив руки на груди.
Гарольд медленно выпил.
— Думаю, теперь ты довольна.
— Да, — сказала она, — я довольна. — И улыбнулась. — А теперь постарайся отдохнуть.
В два тридцать опять позвонили.
Чуть приоткрыв дверь, она увидела у порога двух мужчин внушительного вида.
— Миссис Меррик?
Нора кивнула.
Оба предъявили полицейские жетоны.
— Нам надо с вами поговорить.
Нора оглянулась, потом нерешительно открыла дверь шире.
— Прошу вас, постарайтесь говорить потише. Мой муж спит. У него грипп, и он почти не спал прошлой ночью.
Женщина потрогала свой лоб. Похоже, она действительно заразилась от Гарольда. Нора добавила в стакан с водой коричневую жидкость, размешала и выпила. Да, немного горчит. В следующий раз надо добавить немного сахара.
Она выглянула в окно и стала смотреть на дождь.
Вначале Джером умер от пневмонии, потом Билл погиб в автомобильной катастрофе. Теперь полиция увела Гарольда. Они рассказали нелепую историю о том, что он отравил своих предыдущих жен.
Нора вздохнула. Вот уж не везет, так не везет.
Совершенно СЕКРЕТНО № 7/112 от 07/1998
Перевод с английского: Автор перевода не указан
Рисунок: Игорь Гончарук
— Мистер Реншо?
Голос портье остановил мужчину на полпути к лифту. Он обернулся, переложил сумку из одной руки в другую. Во внутреннем кармане пиджака похрустывал тяжелый конверт, набитый двадцати- и пятидесятидолларовыми купюрами. Он прекрасно поработал, и Организация хорошо расплатилась с ним, хотя, как всегда, вычла в свою пользу двадцать процентов комиссионных. Теперь Реншо хотел только принять душ, выпить джину с тоником и лечь в постель.
— В чем дело?
— Вам посылка. Распишитесь, пожалуйста.
Реншо вздохнул, задумчиво посмотрел на коробку, к которой был приклеен листок бумаги: на нем угловатым почерком с обратным наклоном написаны его фамилия и адрес. Почерк показался Реншо знакомым. Он потряс коробку — внутри что-то еле слышно звякнуло.
— Хотите, чтоб ее принесли вам попозже?
— Нет, я возьму посылку сам.
Он поставил коробку на покрытый великолепным ковром пол лифта и повернул ключ в специальной скважине над рядом обычных кнопок — Реншо жил в роскошной квартире на крыше небоскреба. Лифт плавно и бесшумно пошел вверх. Он закрыл глаза и прокрутил в памяти свою последнюю «работу».
Сначала, как всегда, позвонил Кэл Бэйтс:
— Джонни, ты свободен?
Реншо — очень хороший, надежный специалист, свободен всего два раза в год, минимальная такса — 10 тысяч долларов; клиенты платят за безошибочный инстинкт хищника. Ведь Джон Реншо — хищник, генетика и окружающая среда великолепно запрограммировали его убивать, самому оставаться в живых и снова убивать.
После звонка Бэйтса Реншо нашел в своем почтовом ящике светло-желтый конверт с фамилией, адресом и фотографией некоего Ганса Морриса, бизнесмена из Майами, владельца и основателя «Компании Морриса по производству игрушек». Человек, которому он мешал, обратился к Организации, она в лице Кэла Бэйтса — к Джону Реншо. БА-БАХ. На похороны просим являться без цветов…
Двери лифта открылись. Подняв посылку, он вышел, отпер квартиру. Начало четвертого, просторная гостиная залита апрельским солнцем. Реншо несколько секунд постоял в его лучах, положил коробку на столик у двери, бросил на нее конверт с деньгами, ослабил узел галстука и вышел на террасу.
Там было холодно, пронизывающий ветер продувал тонкое пальто. Но Реншо все же на минуту задержался, разглядывая город, как полководец — захваченную страну. По улицам, как жуки, ползли автомобили. Очень далеко в золотой предвечерней дымке сверкал мост через залив, похожий на диковинный мираж. На востоке, за роскошными жилыми небоскребами, еле видны набитые людишками грязные трущобы, над которыми возвышался лес телевизионных антенн. Нет, здесь, наверху, жить лучше, чем там, на помойке.
Он вернулся в квартиру и направился в ванную понежиться под горячим душем.
Через сорок минут устроился в кресле с бокалом в руке и не торопясь стал разглядывать коробку. За это время тень накрыла половину темно-красного ковра. Наступил вечер.
В посылке — бомба.
Разумеется, ее там нет, но вести себя надо так, как будто в посылке бомба. Он делает так всегда, именно поэтому прекрасно себя чувствует, не страдает отсутствием аппетита, а вот многие уже отправились на небеса, в тамошнюю биржу безработных.
Если это бомба, то без часового механизма — никакого тиканья из коробки не доносится. С виду обычная коробка, но с каким-то секретом. Вообще-то, сейчас пользуются пластиковой взрывчаткой. Поспокойнее штука, чем все эти пружины.
Реншо посмотрел на почтовый штемпель: Майами, 15 апреля. Отправлено пять дней назад. Бомба с часовым механизмом уже бы взорвалась в сейфе отеля.
Итак, посылка отправлена из Майами. Его фамилия и адрес написаны угловатым почерком с обратным наклоном. На столе у бизнесмена стояла фотография в рамке. На ней — старая карга в платке. Через нижнюю часть фотографии наискосок тем же почерком надпись: «Привет от мамочки, лучшего поставщика идей твоей фирмы». Это что еще за идейка, мамочка? Набор «Убей сам»?
Он сосредоточился и, сцепив руки, не шевелясь, разглядывал посылку. Лишние вопросы — например, откуда близкие Морриса узнали его адрес — не волновали Реншо. Позже он задаст их Бэйтсу. Сейчас это неважно.
