— А ночь вы провели дома?
— Нет. Домой, конечно, заехала, поставила вещи. Большинство слуг сейчас в отпуске. Там только дворецкий с женой. А я, признаюсь, не терплю, когда вся мебель покрыта полотняными чехлами. Так что быстро вывела из гаража машину и двинулась в Патни, где живет одна женщина. Она много лет работала у меня служанкой. — Леди Харт посмотрела на Ханнасайда. — Не надо удивляться. Почему бы мне не провести у нее ночь, зная, что внимания мне тут уделят больше, чем в любом отеле?
— Понимаю, понимаю, — кивнул тот. — Значит, вы заночевали у своей преданной старой служанки…
— Да она практически член семьи! Вырастила с младенчества старшего сына, и младшего тоже.
— То есть вы провели у нее ночь и почти весь следующий день?
Леди Харт посмотрела на него, не скрывая раздражения:
— Если вы думаете, что я просидела в ее доме весь день, то ошибаетесь. Утром я моталась по Лондону, делая покупки, затем поехала обратно в Патни, собрала чемодан и помчалась на вокзал Кинг-Кросс, чтобы успеть на поезд в семь пятнадцать.
— Вы уже знали о гибели Сайласа Кейна?
— Да, нянька мне рассказала. Но меня это не сильно удивило. У него было слабое сердце.
— Вы пробовали связаться с сыном или еще с кем-либо в особняке?
Она покачала головой:
— Не успела. Для меня было очень важно вовремя попасть в свой избирательный округ. А горю я все равно помочь не могла. Общественные дела выше личных — мой принцип.
— Когда вы узнали о гибели мистера Клемента Кейна?
— Вчера вечером, вернувшись в город. Обычно я имею обыкновение прочитывать «Таймс» от первой страницы до последней, но тогда мои мысли занимали неотложные дела. Няня рассказала мне об этом, как только я приехала. Пришлось отправляться на Понт-стрит, спешно собирать багаж, и сегодня утром мне удалось успеть на десятичасовой поезд в Портло. — Она выбросила окурок в окно и великодушно добавила: — Если хотите что-то знать еще, то не церемоньтесь, спрашивайте.
— Спасибо, мадам. Расскажите, пожалуйста, как вы провели десятое августа.
— День, когда убили Клемента? Естественно, вы должны об этом знать. — Она подошла к столу и достала из пачки новую сигарету. Муж дал ей прикурить, и Норма снова выдохнула дым, чуть вскинув голову. — Понимаете, трудно вспомнить все магазины, где я побывала. Значит, какой-то парфюмерный на Бромптон-роуд, потом, кажется, универмаг «Харродз» и еще куча других.
— Это несущественно, мадам. Мне бы очень помогло, если бы вы вспомнили, где обедали.
— В каком-то кафе на Пиккадилли.
— Там было много посетителей?
— Да. Если бы не спешка, я бы поехала в свой клуб на Кавендиш-сквер. Но не захотела терять время.
— А дальше?
— Пришлось вернуться в Патни, не сделав всех покупок. Понимаете, это была суббота, магазины закрылись раньше. — Она вдруг рассмеялась. — Конечно, подтвердить свои слова я ничем не могу. А на старую няньку не надейтесь, что она что-нибудь расскажет. Все перепутает, благослови ее Господь. Знаете, в моей жизни случалось всякое, но меня еще никогда не подозревали в убийстве. Только поймите меня правильно. Я против этого не возражаю и обязательно упомяну в книге, над которой начала работать.
Ханнасайд не удержался от улыбки.
— Вам известны условия завещания Мэттью Кейна, мадам?
— Вы имеете в виду, знаю ли я, что мой сын в цепочке наследования стоит за Клементом? Разумеется.
— Вы обсуждали это с сыном?
— Нет.
— Почему?
— Дело в том, что шансов стать наследником у него практически не было. Да, признаться, мне не очень-то и хотелось, чтобы такое случилось. Потому что я не считаю благом, когда на молодого человека сваливается богатство. Он должен пробить себе дорогу сам. Я всегда следовала данному принципу. Пусть и мои мальчики так же упорно добиваются своей цели.
В комнату вошел Джим, и Норма, просияв, воскликнула:
— Джим, дорогой мой!
Сын захватил ее в крепкие объятия.
— Мама, вот это сюрприз. Почему не предупредила?
— Мне казалось, что я послала вам телеграмму. Впрочем, это не важно. Дорогой, какой у тебя жуткий пиджак. Обшлага протерлись. Разве можно в таком ходить?
Он улыбнулся:
— Беру пример с тебя.
Она отмахнулась:
— Если будешь иметь хотя бы десятую долю моей респектабельности, я буду рада. А теперь садись, Джим, и слушай. Меня допрашивает инспектор из Скотленд-Ярда.
От Ханнасайда не укрылось, как ее тонкая загорелая рука быстро погладила щеку Джима, а острые проницательные глаза на мгновение увлажнились.
Сэр Адриан закончил полировать монокль и посмотрел на инспектора:
— Вы хотели выяснить что-нибудь еще?
— Нет, сэр. Я уже ухожу.
Сэр Адриан проводил его в холл.
— Инспектор, запишите адрес.
Ханнасайд с готовностью достал блокнот и карандаш.
— Спасибо. Это формальность, но мне нужно проверить рассказ леди Харт.
Сэр Адриан медленно продиктовал фамилию и адрес старой няни из Патни и добавил:
— Учтите, инспектор, моя жена одна из самых правдивых людей, каких я имел честь знать.
— Спасибо. — Ханнасайд убрал блокнот с карандашом в карман и надел шляпу.
Он успел на автобус и, прибыв в Портло, немедленно позвал к себе сержанта Хемингуэя и детектива Карлтона. Узнав о прибытии леди Харт, сержант навострил уши, но детектив покачал головой:
— Эта женщина непредсказуема. Достаточно представить, как она, в ее возрасте и с таким положением, разъезжает на верблюде или на слоне.
Сержант обратился к Ханнасайду:
— Шеф, у нас, кажется, появился новый мотив. Материнская любовь. Какое у вас о ней впечатление?
— Энергичная, решительная женщина. Рассудительная и смелая.
— Конечно, смелая, — заметил детектив. — В джунглях иначе нельзя. Так что она не станет долго думать, чтобы спустить курок. История, которую она вам рассказала, мне кажется неправдоподобной. И как-то странно не сообщить близким о приезде. Однако поговорите со слугами в особняке, и они вам расскажут, какая эта женщина чудачка.
— Я заметил, — кивнул Ханнасайд. — Муж и старший сын не очень удивились ее приезду без предупреждения. А вот тот факт, что она прибыла в Англию за день до убийства Клемента Кейна, вкупе с ее последующим поведением, требует проверки. Кстати, я не сомневаюсь в правдивости ее рассказа. Леди Харт спешно вернулась домой, чтобы принять участие в дополнительных выборах в парламент. Пока неясно, знала ли она в тот момент о гибели Сайласа Кейна. Если знала, то тогда нельзя исключать возможность, что она решила прямо с ходу пристрелить Клемента, чтобы ее сын получил наследство. Это объясняет решение остановиться у старой няни, которая, по признанию леди Харт, все напутает, если начать расспрашивать. А скорее всего солжет, желая покрыть хозяйку и ее старшего сына. Леди Харт души в нем не чает, это очевидно. Сэра Адриана и Тимоти она тоже любит, но не так сильно. — Ханнасайд помолчал. — Теперь давайте обсудим поведение Оскара Робертса. Почему он решил предупредить Джеймса Кейна, что тот может стать следующей жертвой?
— Вообразил себя детективом, — сказал сержант. — Но к Полу Манселлу надо внимательно присмотреться.
— Робертс произвел на меня впечатление всезнайки, — заметил Карлтон. — Есть такие. А может, он действительно видит немного больше, чем мы, потому что не полицейский.
— Такое всегда возможно, — кивнул Ханнасайд. — Я поговорю с ним.
Разговор с Оскаром Робертсом получился не столь продуктивным, как хотелось. Робертс признался, что действительно счел нужным предупредить Джима, но на вопрос, имеются ли у него какие-либо основания для этого, слегка поколебавшись, ответил, глядя в лицо Ханнасайду:
— Поверьте, инспектор, я не собираюсь ничего от вас скрывать. И если наткнусь на что-то действительно важное, то немедленно явлюсь с этим в полицию.
— Весьма любезно с вашей стороны, — сказал Ханнасайд. — Правда, долг каждого гражданина — помогать полиции. Я понял так, что у вас нет и не было веских причин предупреждать мистера Кейна об опасности?
— Так подсказывает мне интуиция.
— Ах, интуиция, — произнес Ханнасайд с легкой улыбкой.
Робертс тоже заулыбался.
— Мои рассуждения весьма просты, инспектор. Есть некая фирма, в которой старший партнер, держатель контрольного пакета акций, отвергает выгодный проект, предложенный младшим партнером, и вскоре после этого погибает при невыясненных обстоятельствах. Его наследник тоже отвергает проект и вскоре погибает. Причем все это происходит в течение двух недель. Так что прикажете делать? Думаю, надо внимательно оглядеться вокруг.
— Мистер Робертс, вам не кажется, что за подобные намеки можно схлопотать судебный иск?
— Кажется, — приветливо отозвался Робертс. — Расскажите об этом Полу Манселлу, инспектор, если желаете. Пусть он привлечет меня к суду.
