Из темноты появился Рэнди Фрейм.
— Давайте доведем мисс Сьюзен до дома.
— Она боится бродягу? — хихикнул Фрейм.
Он пьян, с беспокойством подумала Сьюзен. Рэнди и трезвый способен совершать непредсказуемые поступки, а в пьяном состоянии превращался в опасного человека.
— Не бойтесь, Джо убил не бродяга, и все это знают, — чересчур громко проговорил молодой человек. — Если вам ничего не известно, Сьюзен, можете не опасаться за свою жизнь. Или вы что-то знаете? — он больно сжал ее локоть.
— Рэнди, вы пьяны, — сухо ответила мисс Даре. Она вырвала руку и пристально посмотрела в бледное лицо юноши.
— Пошли, Рэнди, — Веллес взял юношу под руку. — Я позабочусь о нем, мисс Сьюзен.
Дом стал неуютным и холодным. Кристабель еще не проснулась, Мичела куда-то исчезла. Сьюзен попросила Марса принести ужин в коттедж и вернулась к себе.
Там ее ждала Мичела.
— Можно, я проведу ночь у вас? Здесь две кровати. Я боюсь.
— Оставайтесь, — пожала плечами Даре. — Здесь вы в безопасности. Марс принесет ужин.
— Прежде чем открывать, проверьте, он ли это, — посоветовала девушка. — Я захватила с собой револьвер.
Если предыдущая ночь была наполнена предчувствиями, то эта оказалась сущим кошмаром. Сьюзен крутилась на кровати и слышала, что гостья тоже не может уснуть.
Уже на рассвете Сьюзен Даре почти вспомнила то, что мучило ее вчера, что она знала, но забыла. Сьюзен попыталась восстановить ход своих мыслей. Она думала об убийстве и о подозреваемых. Если убийца не Мичела Бромфел, то или Трион Веллес, или Рэнди, или Кристабель. У Рэнди в отличие от Веллеса имелся мотив. Но с другой стороны, Рэнди Фрейм не носит кольцо, а Трион Веллес — носит. Однако перстень Веллеса с изумрудом, а камень в кольце Кристабель, по мнению Марса, красного цвета. Красный камень… Сьюзен напряглась, пытаясь поймать ускользающую мысль, но ничего не получилось…
Кристабель завтракала у себя в комнате. За вчерашний день она будто постарела и как-то сжалась изнутри. Она ответила на несколько вопросов, но не сообщила ничего нового. В конце концов заметив, что Кристабель хочет остаться одна, Сьюзен неохотно ушла. Скоро возвратится Джим Бирн, но кроме догадок, ей нечего ему рассказать.
Завтрак прошел в напряженной атмосфере. Рэнди ел наверху. Трион Веллес пожаловался на головную боль и выключил свет. Мичела опять переоделась, на это раз — в красный костюм. Сьюзен вновь начало мучить воспоминание, которое не давало ей покоя уже вторые сутки.
После завтрака ее позвали к телефону. Джим Бирн сообщил ей, что приедет через час.
На веранде Сьюзен догнал Трион Веллес.
— Как Кристабель? — спросил он.
— Не знаю, — пожала плечами писательница. — Она выглядит… потрясенной.
— Очень хотелось бы облегчить для нее весь этот кошмар, но я тоже попал в затруднительное положение и ничего не могу сделать. Я имею в виду дом. Она вам ничего не говорила?
— Нет.
Он задумчиво посмотрел на нее, затем продолжил:
— Думаю, она не будет возражать, если я вам расскажу. Все очень просто. Рэнди занимал у меня деньги, много денег. Ни слова не сказав Кристабель, он предложил в качестве залога дом и имение. Теперь она, конечно, все знает. Сейчас дела у меня идут неважно. Чтобы получить кредит и продержаться хотя бы несколько месяцев, я должен легально владеть домом. Понимаете?
Сьюзен Даре кивнула. Может, эта новость так поразила Кристабель?
— Я сам себе противен, — добавил Трион Веллес, — но что я могу сделать? А тут еще и смерть Джо… — он рассеянно вытащил из портсигара сигарету и щелкнул зажигалкой. Выдыхая дым, добавил: — Представляю, каково сейчас Кристабель, но я вынужден спасать собственную шкуру.
— Понятно, — кивнула Сьюзен.
И вдруг, глядя на зажигалку, она действительно все поняла.
Когда Даре попросила сигарету, Трион Веллес смутился, что не догадался предложить сам. Он неловко протянул ей сигарету и снова щелкнул зажигалкой. Сьюзен не спеша прикурила.
— Спасибо, мистер Веллес. Не разбудите Рэнди? Попросите его, пожалуйста, зайти ко мне.
Но первым в коттедже появился Джим Бирн, взгляд которого был полон сочувствия. Значит, подумала Сьюзен, он считает, что ей не удалось ничего узнать.
— Ну, — мягко спросил репортер, — вы нашли убийцу?
— Да, — ответила Сьюзен Даре. От неожиданности Бирн упал в кресло. — Я знаю, кто убил Джо, но не понимаю почему.
— Рассказывайте, — он вытащил платок и вытер лоб.
— Сейчас придет Рэнди, — начала Сьюзен, — он должен многое прояснить. Все оказалось очень просто. Я знала, что убийца не Кристабель по двум причинам: во-первых, она не способна убить живое существо, во-вторых, она все еще любит Джо. Я знала, что убийца не Мичела, потому что она трусиха и, кроме того, у нее алиби.
— Алиби?
— Она действительно вчера утром долго гуляла в сосновой роще. Наверное, ждала Рэнди, который проспал свидание. Ее сильно искусали чигу, а они водятся только в соснах.
— Но может быть, она побывала там позавчера?
— Если бы это случилось раньше, — решительно покачала головой Сьюзен, — то вчера укусы уже перестали бы чесаться. Мичела пришла ко мне за помощью именно вчера вечером. Причем она могла гулять там только утром, так как днем в роще рыскали полицейские.
— Значит, остаются Рэнди Фрейм и Трион Веллес.
— Да, — теперь, когда пришло время назвать имя убийцы, она почувствовала слабость. Ведь из-за ее слов человек может попасть на электрический стул.
Джим Бирн прочитал все в ее глазах и тихо напомнил:
— Вспомните Кристабель.
На крыльце послышались быстрые шаги.
— Вы просили меня зайти, Сьюзен? — спросил Рэнди Фрейм.
— Да, Рэнди. Скажите, пожалуйста, вы были должны что-нибудь Джо Бромфелу? Деньги… или еще что-то в этом роде?
— Откуда вы знаете? — удивился юноша.
— Вы дали ему расписку или иной документ?
— Да.
— Что было залогом?
— Дом… Он мой…
— Когда это произошло? Ответьте мне, Рэнди.
— Вы, конечно, говорили с Трионом, — с вызовом бросил он. — Это случилось до того, как Трион получил свою расписку. Я находился в отчаянном положении. Мне были необходимы деньги. Мне нужно было…
— Значит, фактически дом принадлежал Джо Бромфелу?
— Если хотите, да.
— И после Джо переходил к Мичеле, если бы вдова была в курсе и предъявила права? — продолжила Сьюзен.
— Не знаю, — пожал плечами Рэнди. — Я никогда об этом не думал.
Бирн начал что-то говорить, но Сьюзен прервала его.
— Да, он действительно не думал об этом, — устало произнесла она. — Убил не он. Убийца — Трион Веллес. Он был вынужден застрелить Бромфела, чтобы заставить его замолчать. Веллес хочет завладеть домом. Он должен был обезопасить свою расписку, а бумагу Джо уничтожить… Рэнди, расписка у Джо была с собой?
— Да.
— Ее нашли?
— Нет, никакой расписки у Джо не оказалось, — ответил Бирн.
— Трион Веллес мог подняться наверх и обыскать комнату Джо до приезда шерифа… Рэнди, вы случаем его не опередили?
— Нет… Нет! — покраснел молодой Фрейм.
— Значит, ее нашел и уничтожил мистер Веллес, — нахмурилась Сьюзен. — После поднятой Марсом тревоги у него не оставалось времени обыскать тело, но он, наверное, решил все-таки рискнуть и поискать расписку хотя бы в комнате.
— Это я ему рассказал, — неохотно признался Рэнди. — Я знал, что Джо хранит ее в коробке для писем. Он сам мне сказал, но у меня и в мыслях не было выкрасть документ.
— Интересно, — Сьюзен отвернулась от Фрейма, — как Веллес собирался заткнуть вам рот?
— Я об этом никогда не думал… Я думал о… Мичеле, что это она убила Джо. Но, если Трион уничтожил расписку, как вы докажете его вину?
— С помощью ваших показаний, и, кроме того, не забывайте о кольце.
— О кольце… — повторил Рэнди. Бирн напрягся.
— Да. Я долго пыталась вспомнить одну вещь, и мне это, наконец, удалось. Перед смертью Джо Бромфел читал газету. Занавеси были закрыты, и для того чтобы читать, он должен был включить свет. Но когда я вошла в библиотеку, там было темно. Следовательно, свет выключил убийца. С тех пор он тщательно избегал искусственного освещения.
— О чем вы говорите? — не понял юноша.
— Мистер Веллес не мог снять кольцо, не вызвав подозрений. К своему несчастью, он надел его в первый же вечер. Наверное, цвет камня подходил к зеленому галстуку. Но когда сегодня утром он прикуривал от зажигалки, я заметила…
— Что? — воскликнул Рэнди. — Что вы заметили?
— Что у него никакой не изумруд, а александрит.
— Александрит… — непонимающе протянул Фрейм. — Ну и что?
— Настоящий александрит — очень редкий и дорогой камень, который при естественном свете зеленый, а при искусственном — темно-красный, — объяснил Джим Бирн. — Да, очень дорогой камень, — медленно повторил он, — и цена ему — жизнь.
