— Оставим его в покое на денек-другой. Дело преинтересное, и когда все устроится, я сам надену на него браслетики, — заявил сыщик, — только не выпускайте его из виду.
— Это рискованно, Ашер, — возразил один из его коллег. — Этот хитрый лис с такой кучей денег может ускользнуть в любую минуту. Вам, конечно, лучше знать, оставлять его на свободе или нет, — но помните, если он улизнет, его трудно будет поймать.
— Вы правы, Дикинсон, — ответил Сайлас Ашер, потирая руки, — но на моем месте вы поступили бы так же. Это одна из самых запутанных загадок, какую мне когда-либо приходилось разгадывать. Мне осталось разобраться только с двумя вещами: одна из них здесь, в Лондоне, а другая — в Бомборо. Может быть, это излишне, и все само собой разрешится после поимки важной птицы, но я хочу располагать всеми уликами, прежде чем схвачу виновного.
— Да, это я знаю, — ответил Дикинсон, посмеиваясь, — только смотрите, чтобы не оказалось слишком поздно.
— Не волнуйтесь, этот от нас не убежит! — С таким замечанием Сайлас Ашер отправился обедать в ресторан «Веллингтон».
Сайлас Ашер любил это место. Ресторан был тихий, скромный и располагался поблизости от его квартиры. Это заведение посещали люди степенные: банковские клерки, адвокаты; щеголей и гурманов там сложно было встретить. Сыщик по роду службы не любил выделяться из толпы и притворялся эдаким безликим существом, серой тенью, но все-таки в ресторане «Веллингтон» его знали и уважали.
— Что-нибудь поесть, и поскорее, Уильям, — сказал Сайлас Ашер официанту, направляясь в свой любимый уголок.
— Гороховый суп, треска и баранина, — отчеканил любимый всеми посетителями Уильям.
— Хорошо, и портер, а потом горячий грог, — прибавил сыщик.
— Сию минуту, сэр.
Подав гостю суп и портер, Уильям сказал:
— Вчера и сегодня сюда приходил молодой человек, который очень желает вас видеть, сэр. Не знаю, кто он, должно быть, служащий какой-нибудь конторы, что находится здесь поблизости. Он иногда завтракает у нас холодным мясом и ужасно любит овощи. Добрый малый — никогда не забывает дать мне на чай, хотя денег у него не особенно много.
— Так зачем же вы берете? — сухо спросил сыщик.
— К чему вы спрашиваете, мистер Ашер? Какой официант откажется от чаевых? — проговорил Уильям вполголоса.
— Ступайте за рыбой, — коротко приказал сыщик.
— Сейчас, сэр, сейчас! — И Уильям удалился, но очень скоро вернулся с большим куском трески.
— А вот и тот молодой человек, о котором я вам рассказывал, — заметил официант.
В ресторан вошел Тим и сразу увидел Ашера в пустом зале, потому что тот обедал в неурочное время.
— Мистер Ашер? — спросил Тим, подходя к известному сыщику.
— Точно так, — спокойно ответил сержант.
— Я читал в газетах, что вы ведете дело о бенберийском убийстве.
— Верно.
— Кажется, тому, кто располагает какими-либо сведениями, обещано большое вознаграждение?
— Послушайте, милейший, не стоит заблуждаться на этот счет. Двести фунтов получит тот, кто предоставит такую информацию, которая повлечет за собой поимку Джеймса Фоксборо. Но это обещание было в силе вплоть до сегодняшнего дня, потому что я уже выяснил, где его найти.
— Стало быть, если я и сообщу вам нечто важное, то ничего не получу? — спросил Тим разочарованно.
— Я этого не говорил. Что-то вы получите, но не двести фунтов. Уильям, вам лучше пойти позаботиться о баранине, и не торопитесь ее приносить, — сказал сыщик официанту многозначительным тоном. — Послушайте, молодой человек, — продолжал он, — я знаю, кто вы. Вы клерк мистера Кодемора.
С минуту Тим удивленно смотрел на Сайласа Ашера, но потом проговорил:
— Я был его клерком, но он уволил меня.
— Вот как? За что же?
— Не знаю, может быть, он думал, что я слишком много знаю. Он застал меня на пороге его спальни, куда, не спорю, мне незачем было ходить. Мистер Кодемор заявил, что нанял меня в клерки, а не в лакеи, и рассчитал.
— И правильно сделал, — высказал свое мнение сыщик. — Вы один из тех юных джентльменов, которых отличает излишнее любопытство.
— Если я вам скажу, мистер Ашер, где был мистер Кодемор в день бенберийского убийства, что вы мне за это дадите?
— Ничего. Какое это имеет отношение к делу?
— Стало быть, не стоит и говорить? — спросил Тим.
— Вам лучше знать. Да и почему вам пришло в голову, что поездка мистера Кодемора в Бенбери имеет отношение к убийству в «Веточке хмеля»?
— Вы знаете, что он там был? — воскликнул Тим, и его разинутый рот и полнейшее изумление польстили тщеславию сыщика.
— Разумеется, знаю. Послушайте, молодой человек, я прекрасно могу обойтись и без вас. Однако если вы располагаете какими-то сведениями, то поделитесь ими со мной, а я уж оценю их важность. Может быть, это будет стоить мне пятерки, но я сомневаюсь. Да и не стоит забывать о том, что я могу найти вас в любое время и заставить дать показания.
Тим был поражен. Он понял, что тягаться с сыщиком бесполезно, и тихо проговорил:
— Я знаю только то, сэр, что на чемодане мистера Кодемора был бенберийский ярлык и что он вернулся в Лондон на другое утро после убийства.
— Хорошо, молодой человек, вы получите за это фунт или два. Оставьте здесь ваш адрес и можете идти; я устал. Подайте баранину, Уильям, и принесите горячий грог.
«Теперь остается только спросить Стертона, знаком ли ему этот почерк, — рассуждал Сайлас Ашер, покуривая трубку в своей квартире. — Интересно, узнает ли противный старикашка Тотердель на этой фотографической карточке того, кто сидел рядом с ним в театре? Конечно, нет. Ах, если бы я мог достать фотографическую карточку Кодемора и показать ее Тотерделю! Как бы мне это сделать? Думаю, мой новоиспеченный приятель, мечтающий о двухстах фунтах, будет не прочь заработать на этом дельце фунтов десять, а пока, — продолжал рассуждать Ашер, хихикая от удовольствия, — такой светский человек, как я, непременно должен заказать себе костюм у Стертона».
Фотографическая карточка Кодемора казалась Сайласу Ашеру не очень надежным доказательством. Мисс Лайткомб, Тотерделя, свидетелей из гостиницы и ярлыка на чемодане было вполне достаточно, чтобы не сомневаться в том, что ростовщик и был тем самым человеком, который находился в Бомборо и Бенбери. Но, как мы уже говорили, Сайлас Ашер — профессионал в своем деле — любил передать бумаги в суд в таком виде, чтобы к ним невозможно было придраться.
Прежде всего сыщик послал за Тимом, бывшим клерком Кодемора. Хотя юноша и не получил желанной награды, он все еще лелеял надежду что-нибудь да заработать, так что поспешно являлся на призыв Сайласа Ашера. Конечно, сыщик пригласил его не в свою квартиру, а в ресторан «Веллингтон». Тим пил эль и ел бутерброд с сыром.
— Вы необычайно смышлены для своего возраста, — сказал Ашер. — Соображение насчет чемодана делает вам честь, для нас оно уже не имеет значения, но вы можете этим гордиться. Не исключено, что вы заработаете десятку на этом деле, хотя мы можем обойтись и без вас. Помните, если я поручу кое-что, то вы будете действовать исключительно по моему распоряжению. Кстати, если люди моих приказаний не исполняют, то им приходится вести жизнь добродетельную и весьма осторожную. Я не думаю, что вам придется это по душе. Если вы не лесничий, то браконьер; если вы не присоединитесь к нам, вы пополните ряды преступников.
— Я непременно исполню все, что вы прикажете, мистер Ашер, — кротко ответил Тим.
— Прекрасно, молодой человек, прекрасно! Итак, слушайте. Мистер Кодемор вас прогнал, но мне нужно, чтобы вы достали его фотографическую карточку. Вы сможете это сделать?
— Не знаю, сэр, точно не могу сказать. У него есть альбом в гостиной, но теперь я уже не могу попасть в эту комнату.
— Вы получите десятку, если устроите это, а для молодого человека без места такое предложение довольно выгодно.
Тим поблагодарил сыщика и пообещал, что сделает все возможное.
— Это не так уж и важно, — пробормотал сыщик себе под нос, — но я люблю, чтобы улики были неоспоримы.
Теперь Сайласу Ашеру оставалось только встретиться с портным. Сержант отправился к нему и передал свою карточку. Стертон был дома и пригласил сыщика войти.
— Что я могу для вас сделать, мистер Ашер? — вежливо осведомился портной.
Сайлас Ашер не мог не улыбнуться, когда говорил такие слова:
— Вы знаете, что человеку моей профессии порой необходимо измениться до неузнаваемости… Я попрошу вас сделать из меня щеголя.
Великий мастер кройки и шитья замолк на несколько минут, внимательно разглядывая своего посетителя, но потом ответил отказом:
— Не обижайтесь, мистер Ашер, но в таких случаях откровенность необходима. Я сделаю для вас все, что смогу, но щеголем вам не быть. Прошу вас не сердиться, я, право, всей душой был бы рад помочь вам. Я могу одеть вас, как немного эксцентричного или радикального депутата, но светский господин, мистер Ашер, из вас не выйдет.
