— Но он не знает…
— Я предупрежу. — Он повернулся к Капровски. — Подождите Уэлса у лифта и проводите сюда.
— Да, лейтенант, — Капровски замялся. — А как я его узнаю?
— Ему лет тридцать, он с усами и примерно вашего роста, — Кленси усмехнулся. — Если увидите с десяток подходящих людей, спросите имя или возьмите отпечатки пальцев.
Кивнув, Капровски вышел. Он терпеть не мог, когда Кленси выходил из себя.
Тот повернулся к Джейн.
— Как вы себя чувствуете?
— Как полная идиотка. Должна ведь четко понимать, что происходит, но не понимаю ни черта. Голова не работает.
— Успокойтесь, — Кленси опять вытер лоб. Вдруг ему в голову пришла мысль, заставившая спросить:
— У вас есть текст речи, которую ваш отец собирался произнести сегодня вечером по радио?
Джейн отрицательно качнула головой.
— Он никогда заранее не писал речей, пользовался короткими тезисами. Говорил, что ему трудно смотреть каждый раз в записи, особенно если речь длинная.
И на ее глазах вновь показались слезы. Как ни кусала губу, не выдержала и разрыдалась. Кленси в душе обругал себя.
— Я очень сожалею…
Джейн понемногу успокоилась, а тут появился и Джон Уэлс в сопровождении Капровски. Не глядя на Кленси, он склонился к жене, взяв ее руки в свои. Та бросилась в его объятия.
— Моя дорогая…
Капровски повернулся к Кленси.
— Я ему все сказал. Подумал, с вас достаточно…
Кленси, вздохнув, встал. Через плечо жены адвокат сделал ему знак.
— Лейтенант…
— Вам лучше отвезти жену домой, мистер Уэлс, — остановил его Кленси. — Она перенесла ужасное потрясение. Поговорим позднее.
Глаза адвоката расширились, он помолчал, потом тихо произнес:
— Вы правы.
Кленси с Капровски проводили супругов до лифта.
— Спасибо, лейтенант, — поблагодарил Уэлс.
Кленси молча кивнул, глядя, как закрываются створки лифта.
«За что спасибо? — с горечью думал он. — За смерть отца, разорванного бомбой? Все потому, что я ошибся и не сделал всего, что нужно? За то, что пренебрег деталью, проскочившей у меня под носом? За то, что я протирал штаны, строча рапорты, пока какой-то сумасшедший, оказавшийся и хитрее, и удачливее, подложил бомбу в кабинет жертвы? Нет, не за что, мистер Уэлс!»
Через окно в коридоре Кленси видел, как Джон Уэлс вышел с женой, бережно усадил ее в машину, и они уехали.
— Пойдем посмотрим на тех, кто должен был охранять судью, — гневно бросил он.
Четверг, 16.35
Детектив Гомес, Хаузер из 52 участка и еще кто-то ждали за столом в опустевшем зале заседаний. При появлении Кленси Гомес вскочил, затушив сигарету, двое других тоже неторопливо поднялись.
Скользнув по лицам сотрудников, взгляд Кленси остановился на Гомесе. Словно удар бича прозвучало:
— Ну?!
Гомес прокашлялся, открыл было рот, но тут же закрыл его снова.
Глядя на стоявших понурив головы сотрудников, Кленси старался взять себя в руки.
— Так, — протянул он уже спокойно и устало. — Что, ничего нельзя было сделать? Как все произошло?
— Мы следили за кабинетом судьи… — Гомес запнулся, вспомнив, что это ничего не дало.
— То есть?
— Приехали мы все вместе, — в отчаянии снова начал Гомес. — Я шел с судьей, Хаузер впереди, Майк чуть позади. Прошли по коридору между залом заседаний и кабинетами. Судья открыл дверь своим ключем, я вошел, все осмотрел и вернулся в коридор. Судья вошел и закрыл за собой дверь, как обычно. Когда он надел мантию, мы проводили его до двери в зал заседаний. Туда я тоже вошел первым и сел впереди. Хаузер занял место в глубине, у двери, чтобы следить за публикой, Майк оставался снаружи в коридоре, у входа.
— Продолжайте, — поторопил Кленси.
— В половине первого судья прервал заседание на ленч. Я первым вышел в коридор, открыл дверь в кабинет и все там осмотрел. Потом вошел судья и, как всегда, захлопнул дверь у меня перед носом. Потом пришел парнишка с подносом, сказал что судья по телефону заказал ленч. Я открыл дверь, судья сидел, закрыв глаза, в кресле.
— А содержимое подноса вы проверили? — нахмурился Кленси.
— Да, лейтенант, проверил: сэндвичи с ветчиной и сыром, салат, сливки, не то чай, не то кофе… И еще маленькая бутылочка, — Гомес смущенно выдал маленькую слабость покойного судьи. — Парнишка ни при чем — спустя сорок пять минут судья вышел из кабинета, и мы еще не дошли до зала суда, как тот же парень вернулся за посудой.
— Вернулся с пустыми руками? — спросил Кленси.
— Да, лейтенант. Потом, когда судья начал заседание, я пошел тоже перекусить. На это время Хаузер занял мое место, а Майк остался у двери. Когда я вернулся, пошел поесть Хаузер, потом…
— Ну ладно, вы все поели, прекрасно, — прервал его Кленси. — Вы лучше доложите мне, где были, когда произошел взрыв.
— Я только собрался это сделать, — запротестовал Гомес, смущенный резким тоном шефа. — Когда судья закончил заседание, он пошел к двери, но я как обычно обогнал его. Шел впереди по коридору, открыл дверь кабинета, опять все осмотрел — все как всегда. Вошел судья, закрыл дверь, и сразу… нет, секунд через тридцать… — Гомес воздел очи горе — Взрыв!
— И что вы сделали?
— Я тут же заглянул в кабинет, увидел, что случилось, захлопнул дверь. Поставил к ней Хаузера и Майка и побежал звонить. Потом вернулся и был там до приезда Ландберга, который нас послал сюда и приказал ждать вас.
— Да, вижу, — протянул Кленси, чувствуя, как у него разливается желчь. — Когда вы перед взрывом осмотрели кабинет, лежала книга на столе судьи? Нет?
— Я-то искал людей, на предметы внимания не обращал. В комнате не было никого. Двери в гардеробную и туалет были открыты, там тоже никого не было, к тому же после взрыва никто и не выходил. Нет, я искал людей, потому ничего на столе и не заметил. Но, лейтенант, что мы могли сделать?
— Понятия не имею, — холодно отрезал Кленси и замолчал, уставившись в стол. — Короче, пока судья и вы были в зале заседаний, войти в кабинет и подложить что-то мог кто угодно… Верно?
Гомес задумался.
— Утром судья отпер дверь своим ключем, но вот когда мы вернулись из зала заседаний, она, по-моему, была открыта, и вроде он ее не запер, когда мы возвращались в зал после завтрака. А я об этом не подумал.
Кленси мрачно взглянул на подчиненных.
— Ладно, пока об этом хватит. Завтра вернетесь в участок и напишете подробные рапорты о происшедшем. Если не будете нужны, займетесь другой работой. Вы, Майк, вернетесь в свой участок.
— Господи, лейтенант, что мы еще могли сделать? — взмолился Гомес.
— А я откуда знаю? — взорвался Кленси.
— Вы не предупреждали нас ни о чем подобном, а нам и в голову не пришло…
— Да знаю я… Двое из беглецов умели делать бомбы, а я об этом и не знал. Это меня и бесит!
С трудом овладев собой, Кленси вздохнул.
— Ну ладно, на сегодня хватит!
Еще раз оглядевшись вокруг, он круто повернулся и вышел, Капровски за ним.
Они прошли в ту комнату, куда отводили Джейн Уэлс. Секретарша их узнала.
— Мой шеф вернулся, — шепнула, показав глазами на дверь кабинета.
— Это же надо! — не обращая на ее внимания, Кленси снял трубку ее телефона.
— Инспектор? Это Кленси. Я во Дворце юстиции…
Тон инспектора был спокоен, даже несколько покровительствен.
— Я в курсе дела, Кленси, Ландберг мне звонил. Давайте завтра утром мы все спокойно обсудим. Скажем, часов в девять, если, конечно, ничего не случится.
Кленси был удивлен.
— Завтра? Вы не хотите меня видеть немедленно?
— Честно говоря, нет. Если, конечно, вам нечего мне сообщить.
— Да нет, инспектор, ничего нового. Я только думал…
— Отдыхайте, Кленси, до завтра, — безразлично бросил инспектор и положил трубку.
Кленси так и застыл со своей трубкой в руках. Потом недоуменно пожал плечами, положил ее и медленно пошел к дверям, не в силах сразу переварить столь грубый отказ начальства.
— Мой шеф вернулся, — настойчиво повторила секретарша.
— Не до него, в другой раз, — отрезал Кленси и повернулся к торчавшему в дверях Капровски. — Поехали домой, Кап. С меня хватит. Если всем наплевать, с чего мне волноваться?
Звучало это жалобно, он сам понял. Капровски попытался сделать вид, что все наоборот.
— Точно, лейтенант, с какой стати! — со чувственно воскликнул он.
Под порывами ветра стекла в неплотно прикрытом окне все время дребезжали, мешая Кленси спать. Он поймал себя на том, что все время прислушивается, не капает ли из крана вода, хотя хорошо помнил, что затянул его до отказа. Повертевшись в постели, нашел относительно удобное положение и попытался уснуть.
